Семейный мужчина - Кренц Джейн Энн - Страница 3

Он не стал создавать новый ресторан, а использовал свои деловые качества для финансирования компаний в различных областях производства продуктов питания и напитков. Благодаря чему открылись новые рестораны, их цепочка стала больше, возникали новые компании. Из того, что Кейти удалось узнать, выходило, что Люк организовывал сделки, брал значительные комиссионные и исчезал со сцены. Очевидно, он потерял всякий личный интерес в ресторанном бизнесе, вошедший в кровь трех поколений его семьи.

Кейти сделала глубокий вздох и постаралась, чтобы в ее голосе зазвучали примирительные нотки. Это далось ей с трудом. Люк Гилкрист бесконечно раздражал ее.

— Я собираюсь сказать вам, что ваша бабушка хочет положить конец вражде, существовавшей все эти годы между ею и вашей ветвью семьи.

Взгляд Люка по-прежнему ничего не выражал.

— Никакой вражды нет.

— Как вы можете так говорить?

Он пожал плечами.

— Между нами не было того, что вы могли бы назвать близкими родственными отношениями, но не было и никакой вражды. Вражда предполагает какие-то действия, продолжающуюся войну. Я не настолько заинтересован в Джастине или других членах семьи, чтобы устраивать сражения с кем-либо из них.

Кейти снова вздрогнула. До нее дошло, что при сложившихся обстоятельствах клан Гилкристов может считать, что ему очень повезло. Если бы Ублюдок начал против них войну, они бы оказались в куда худшем положении, чем сегодня.

— Люк, я здесь для того, чтобы попросить вас забыть прошлое, — спокойно продолжала Кейти. — Ваша семья в вас нуждается.

В глазах Люка промелькнули одновременно и боль, и холодная ярость. Потом все исчезло, снова уйдя в скрытые глубины его души.

— Моя семья погибла.

Молодая женщина посмотрела через комнату на уснувшего Зика.

— Я понимаю вашу потерю. Мои родители утонули, катаясь на лодке, когда мне исполнилось девятнадцать. Из всей нашей семьи остались только брат и я.

Воцарилось короткое напряженное молчание.

— Прошу прощения, — наконец нарушил тишину Люк. Его голос чуть потеплел. Он замолчал, потом снова заговорил:

— Какого черта вы работаете на мою бабушку?

— Она была достаточно добра, дав мне работу, когда я в ней отчаянно нуждалась.

— Что вы говорите? — Люк заинтересованно посмотрел на нее. — И насколько же сильно вы отчаялись?

Кейти заколебалась, подбирая слова.

— Когда погибли мои родители, денег осталось немного, если не считать небольшого фонда, отложенного для образования моего брата. Как выяснилось, отец балансировал на грани банкротства в течение двух лет перед своей смертью. Когда он умер, в финансовом отношении все рухнуло.

— То есть вы оказались совершенно разорены?

— В сущности, да. Мэтту тогда исполнилось восемь, и мне необходимо было срочно найти работу, чтобы он мог остаться со мной. В то время я была всего лишь студенткой-второкурсницей. И не имела никаких шансов получить работу.

— И вы говорите, что моя бабушка предложила вам работу личного помощника по доброте душевной? С трудом верится. Джастина Гилкрист никогда не пользовалась репутацией милосердного человека.

— Но все сказанное правда, — решительно заявила Кейти. — И теперь я стараюсь отплатить ей тем, что стала лучшим помощником, которого она когда-либо имела. А сейчас мне бы хотелось вернуться к существу дела, если вы не возражаете.

— Поберегите силы. Мой ответ — нет.

— Мне кажется, что вы не до конца понимаете ситуацию, — резко возразила Кейти.

— Конечно, понимаю. «Гилкрист, инк.»в затруднительном положении. Здоровье моей бабушки значительно ухудшилось за последнюю пару лет. Сколько ей сейчас? Восемьдесят один? Восемьдесят Два?

— Восемьдесят два, — подтвердила молодая женщина.

— В течение многих лет она управляла своим королевством и наконец потеряла хватку. По меньшей мере два ресторана причиняют ей серьезные неприятности. Продукция новой линии замороженных закусок «Гилкрист гурме» не находит достаточного для выживания предприятия сбыта на рынке. Представители высших сфер управления компании потеряли покой, потому что у Джастины нет явного преемника. Они начинают беспокоиться о своем собственном будущем, а лучшие из них уже бегут с корабля.

Кейти неуютно заерзала. Все, что он сказал, было истинной правдой. Также предполагалось, что все эти сведения совершенно секретны.

— Вы отлично осведомлены.

— Информация помогает мне зарабатывать на жизнь. Я дышу ею, как прочие дышат кислородом.

— Понятно. Что ж, раз вы, судя по всему, представляете финансовую сторону вопроса, я не стану вдаваться в подробности. Мне бы только хотелось заметить, что «Гилкрист, инк.»— не просто обычная безликая компания. Это ваш семейный бизнес. Я полагала, что вы станете испытывать некое чувство сопричастности.

Улыбка у Люка вышла мрачноватой.

— Даете мне возможность исправиться.

— Отлично. И хотя вы не питаете никаких теплых чувств к Джастине, — Кейти попыталась зайти с другой стороны, — вы должны чувствовать ответственность за ваших родственников, несмотря на проблемы, существовавшие между вашей бабушкой и вашим отцом.

— Я ничего подобного не испытываю. — Черные брови Люка чуть поднялись. — Чувствовать ответственность, надо же!

— Господи, как вы можете так относиться к тому, что случилось еще до вашего рождения? Ссора произошла между Джастиной и вашим отцом, а не между вами и ею.

— Немножко больше, чем ссора, — сухо поправил ее Люк. — Моя бабушка вычеркнула отца из завещания и прямо оскорбила мою мать. Джастина объявила меня ублюдком еще до рождения и ясно дала понять, что не считает меня ни наследником, ни истинным членом семьи. Кстати, я-то этому только рад. Мне не нужны ни ее деньги, ни ее едва барахтающийся ресторанный бизнес.

— Это очевидно, — ответила Кейти, стараясь сохранить спокойный тон. — Но дело в другом.

— Мой отец тоже не нуждался в деньгах своей матери, — продолжал Люк, словно не слыша ее слов. — Он начал с нуля, после того как Джастина лишила его наследства. Стал управляющим маленького ресторанчика в Калифорнии, где дела шли совсем не блестяще. Отец выправил положение и выкупил ресторан у владельца. И после этого уже ничто не могло остановить его. К моменту его гибели мы с ним владели семью лучшими ресторанами в Калифорнии.

— Люк, ваша бабушка уважает достижения вашего отца. Она также признает все сделанное вами. Но теперь Джастина и остальные члены семьи нуждаются в вас. Я уверена, что у вас хватит доброты, чтобы помочь им. В этом замешано слишком много невинных людей. Как вы можете отвернуться от них?

— Точно так же, как бабушка отвернулась от моих родителей тридцать семь лет назад.

Кейти на мгновение закрыла глаза, а потом снова взглянула на Люка в упор.

— Никаких сомнений. Вы, точно, внук Джастины. Чистой воды глупейшее упрямство — такая же семейная черта, как и цвет глаз. Господь свидетель, я не могу понять, почему все еще пытаюсь вразумить вас.

— Вы беспокоитесь потому, что Джастина Гилкрист платит вам зарплату. Поэтому, когда она велит прыгать сквозь обруч, вы прыгаете. Как долго вы намереваетесь, ради моей бабки, Кейти?

Она вздохнула.

— Вы и есть последний обруч. Я надеюсь распрощаться со своим местом в «Гилкрист, инк.»в самом ближайшем будущем.

Глаза Люка потемнели.

— Что, наконец-то надоело работать на эту старую суку?

— Не смейте никогда больше в моем присутствии называть так вашу бабушку, — резко бросила Кейти. Ее вывела из себя его невыносимая грубость. — Вам понятно?

Такая реакция заставила Люка задумчиво улыбнуться. Он откинулся назад в своем кресле и закинул ноги на ободранный кофейный столик.

— Здорово она подмяла вас под себя, а?

— Я уже сказала вам, что благодарна ей. Если на то пошло, мне нравилось работать на нее.

Ироническое выражение не сходило с лица хозяина дома.

— Да бросьте!

Кейти вспыхнула.

— По большей части, — добавила она, повинуясь чувству врожденной честности. — Во всяком случае, уверяю вас, она была невероятно щедра ко мне. Я многое узнала о бизнесе такого, чего не смогла бы узнать при других обстоятельствах.