Зовут его Валерка - Костюковский Борис Александрович - Страница 24

Дома Валерка положил лишние две порции перед Маринкой и сказал:

— Ешь, это я тебе купил.

— Так много? — удивилась Маринка.

— Но ты же его любишь.

— Конечно, люблю, только у меня может заболеть горло, один раз уже так было.

— А ты ешь помаленьку и грей во рту, — вспомнил Валерка бабушкин совет, — и тогда не заболеешь.

— Давай разделим пополам, — предложила Маринка.

— Нет, это тебе, я уже наелся, — решил обмануть её Валерка.

Маринка, конечно, съела мороженое, и Валерка был рад. Правильно он сделал, что купил ей три порции.

— Пойдём играть на улицу, — позвала Маринка, вытирая руки о газету.

«А Галька вытерла руки о платье», — вспомнил Валерка.

— Пойдём, — охотно согласился он.

— Вы за мороженым, да? — заискивающе спросила их Галька, когда они вышли из подъезда, и, не дожидаясь ответа, добавила: — Можно мне с вами?

— Можно, — ответила Маринка, — только мы идём играть за дом.

И хотя Галька сразу скисла, но всё равно пошла с ними.

— Вынеси мячик, — попросил её Валерка.

В другой раз Галька обязательно бы сказала: «Ну вот ещё, а шам, а шам?» А тут — просто удивительно! — она даже не пыталась спорить и быстро сбегала за мячом.

Валерка до того заигрался, что забыл про обед и про школу.

— Валера, что это ещё за новости? Ты же перепугал меня, — услышал он голос тети Лены.

— Я всё время здесь играю, — отозвался Валерки.

— По-моему, мы с тобой условились, что к моему приходу ты должен быть дома. И без того времени и обрез, а я ещё должна разыскивать тебя! И что это ни безобразие? Дверь не закрыта, ключ торчит в замке?!

— Я не мог его вытащить, — оправдывался Валерка.

Раз не мог, надо было сидеть дома до моего прихода. Разве можно оставлять незапертую квартиру?

— Можно, — убеждённо ответил Валерка.

Тётя Лена даже растерялась от такого ответа:

— Кто тебе такое сказал?

— Дядя Саша, вот кто! Раз мы хотим быть коммунистическими, значит, и замыкать ничего не надо. Ведь это же всё равно что одна семья…

Тётя Лена удивлённо посмотрела на Валерку и как-то беспомощно развела руками.

— Я, право, не знаю, что вы там с дядей Сашей выдумали? Надеюсь, что вечером разберёмся.

— И вовсе не выдумали, — продолжал Валерка, — в цехе у дяди Саши тоже нет замков.

— Так то в цехе, — сказала тётя Лена, — а здесь город.

— Ну и что же? Город ведь тоже борется за звание коммунистического, — возразил Валерка.

— Знаешь что, у меня просто нет времени с тобой спорить. Я уже тебе сказала, что вечером всё выясним, а сейчас давай обедать.

«Конечно, — думал Валерка, садясь за стол, — тётя Лена, может, и не знает, что закрываться вовсе не обязательно. Вот вернётся с работы дядя Саша и поможет всё ей объяснить».

После обеда тётя Лена напомнила Валерке, чтобы он убрал со стола и проверил перед школой в своём портфеле книги.

Уже уходя на работу, тётя Лена строго наказала:

— Не вздумай снова оставить незапертой дверь.

Вечером, когда все собрались, тётя Лена спросила:

— Саша, что ты там рассказывал Валерке о замках? Уж если объясняешь, то делай это как следует. Он же сегодня оставил открытые двери.

— По-моему, я этому его не учил, — удивлённо сказал дядя Саша.

— Ну как же? — горячо запротестовал Валерка. — Ведь вы же говорили, что когда борются за звание коммунистических, то это все равно что одна семья.

— Вот оно что… — рассмеялся дядя Саша. — С тобой действительно нужно быть осторожным.

— Как — осторожным? — теперь уже удивился Валерка.

— Очень просто. Я же тебе рассказывал о цехе, а не о городе.

— Но город тоже борется, — не сдавался Валерка.

— Чудак человек! Мы же в цехе все друг друга знаем. А ты всех людей знаешь в городе? — спросил дядя Саша.

— Нет, — ответил Валерка.

— То-то же. Надо, дружище, знать, кому ты доверяешь.

И дядя Саша рассказал Валерке, что в Ангарске живёт очень много людей, и назвал цифру, которую Валерка ещё по арифметике не проходил.

— В городе у нас есть и такие люди, которые не привыкли жить своим трудом, — продолжал дядя Саша, — а таким верить нельзя. Их сначала нужно перевоспитать, На это потребуется ещё много времени, очень много, повторил он, — но зато, когда не станет плохих людей, можно будет не закрывать двери квартир.

— А как их перевоспитать? — спросил Валерия.

Дядя Саша отчаянно закрутил головой:

— Погиб я, забросаешь ты меня сейчас вопросами. Понимаешь, малыш, перевоспитание — это довольно сложный процесс…

— Процесс? — переспрашивает Валерка.

И тогда, как обычно, вмешивается в разговор тётя Лева.

— Ну разве так объясняют? — упрекает она дядю Сашу. — Можно подумать, что ты лекцию читаешь. Неужели нельзя попроще?

Дядя Саша сразу соглашается:

— И верно, кажется, мудрёно начал. Объясни, Леночка, сама, ты умеешь попроще.

Тётя Лена напомнила Валерке об Анянове, о Женьке Мармыше, об Ощеулове. Всех их перевоспитывают. Одних — в цехах, других — в школе и дома. Но есть и такие люди, которые совсем не хотят работать и которым ничего нельзя доверять. Они гораздо хуже Анянова и Ощеулова. Именно от этих людей закрываются двери квартир.

— Но скоро их не будет, — заверила тётя Лена, — потому что с ними ведут борьбу все честные жители Ангарска.

Валерка призадумался. Как он хотел, чтобы быстрее настало такое время!

Разве так трудно быть честным человеком — человеком коммунистическим? «Только ни в чём не надо врать и обманывать», — говорила Натка.

И тут Валерка вспомнил о мороженом.

ТАК В ЧЁМ ЖЕ ВАЛЕРКА ОШИБСЯ?

Разве он мог подумать, что, угощая друзей, он причинит им зло? Уж тут-то Валерка был уверен в правильности своего поступка. Он, не задумываясь, рассказал дяде Саше, как истратил сегодня девяносто копеек на угощение своих друзей.

— И кого же ты угостил? — спросил дядя Саша.

— Маринку, Гальку и Витьку.

— А сколько порций ты купил?

— Шесть, — ответил Валерка.

— Значит, две порции ты оставил для нас с тётей Леной? Что же ты сразу не сказал? Леночка, — крикнул он, — оказывается, в холодильнике есть мороженое для нас! Уступаю тебе свою порцию.

Валерка стал красный как помидор. Как он мог забыть про тётю Лену? Ведь она тоже любит мороженое.

— А в холодильнике ничего нет, — со вздохом признался Валерка. — Я Маринке отдал три порции. Я вам завтра куплю, — обрадовался он возможности исправить ошибку.

— Нет уж, спасибо, — сказал дядя Саша. — Завтра нам не надо. Не умеешь ты пользоваться общими деньгами.

— Но я же не одному себе купил!

— Так-то оно так, — согласился дядя Саша. — Только мне кажется, что ты позволил себе роскошь, и даже не посоветовался с нами. И вообще как-то странно: всем купил по одной порции, а Маринке сразу три. Неужели остальные хуже её?

— Маринка любит мороженое больше всего, — начал убеждать дядю Сашу Валерка.

— А другие не любят?

— Но она же девочка!

— А Галька? — спросил дядя Саша.

К сожалению, Галька была тоже девочкой.

— Она же не такая, как Маринка, — попробовал возразить Валерка.

— Знаешь что, дружок, неладно это всё у тебя получилось. Истратил лишние деньги, обидел товарищей. Маринка, видите ли, хорошая, ей за это три порции, а все остальные плохие. Почему же ты тогда со всеми дружишь?

— Они не плохие, это только Галька вредная.

— Ты помнишь, как мы получали деньги без кассира? — спросил дядя Саша.

— Конечно, помню.

— Как ты думаешь: можно не дать денег Анянову, потому что он вредный?

— Наверное, нет, — сказал Валерка.

— Почему же нет? — поддразнивал дядя Саша. — Вот возьмём и не дадим.

— Но он же должен в столовую ходить, — запротестовал Валерка, — а там без денег не дают ничего.

— Ну и что же? И пусть не дают. Вредным это полезно.