Тихий омут (СИ) - Шолох Юлия - Страница 2

Я кивнула и удалось даже вежливо улыбнутся в ответ, но я помнила, помнила, ни на секунду не могла забыть, что завтра мой темно-синий день. Да-да, Настаська, какие нервы? Откуда им взяться?

Потом наступило 14. Время идет, никуда не деться. Спряталась в ванной и долго не могла заставить себя выйти. Лежала в воде, и пена плавала кусками и таяла, потихоньку исчезала, оставляя только грязные разводы. Может просидеть тут всю ночь? Один шанс, что это поможет — и я бы сидела тут до утра, ни на секунду не задумавшись, но я знала, что так просто мне не отделаться. Хорошо, что мама принимает успокоительное и крепко спит ночами, так что можно не бояться ее разбудить. Нечего оттягивать неизбежное, собравшись с силами, поднялась из воды, вызвав шумный водопад и пошла в комнату.

Там еще раз все внимательно осмотрела, я теперь очень аккуратная. Так, надо бы передвинуть большое зеркало, поставить напротив кровати. Окно закрыть, шторы наглухо задернуть. Дверь запереть на ключ, спасибо Илье, он когда-то поддержал мое право на личную территорию и врезал замок в мою дверь. На самом деле, с тех пор это первый раз, когда я собираюсь этим воспользоваться.

И последнее — ключ толстой веревкой множеством хитрых узелков привязываю к батарее и только потом ложусь спать.

Проснувшись глубокой ночью я не сразу поняла, где нахожусь.

Контролировать себя я не пыталась, просто вскочила и уставилась в зеркало — хотя в комнате должно было быть темно, я прекрасно вижу в зеркале свое отражение — мои глаза полыхают зеленью, а волосы завиваются самым чудесным образом. Мне не нравится, что мои волосы слишком короткие — до плеч. А вот ночная сорочка была ничего так — бледно-розовая, на тонких бретельках, выше колен. Хотя лучше было бы будь поверх нее шелковый плащ, черный или темно-синий.

— Он такой прияя-я-ятный — замурлыкала я, представляя как шелк скользит по моей коже.

Тут меня что-то отвлекло, оторвало от приятного, помешало. Какое-то происшествие из прошлого.

— Чертов увалень! — вдруг резко рявкнуло мое отражение, вспомнив Гошу. И мне сразу захотелось сделать ему что-нибудь плохое, выбить окна, порвать в клочья всю одежду, чтоб ему пришлось ходить нагишом или хотя бы выдрать ему клочок-другой волос на затылке. Ведь он сейчас совсем недалеко… Всего лишь двумя этажами выше.

Хорошо, что меня отвлекло окно.

Вдруг я уже сижу на подоконнике, с интересом разглядывая, что на улице. Наш дом на краю города, и сторона, на которую выходит окно моей комнаты, не освещается. Несмотря на это я прекрасно все вижу — пустырь, поросший травой, за ним шоссе, дальше дачи. Немного в стороне лес, с краю, почти незаметный.

Мне хочется выйти и отправится туда немедленно. Я прижимаюсь к стеклу, вглядываясь в ночь, которая совсем не кажется темной. Луна залила пустырь мутным серебряным блеском. Я вижу, как колышется трава на поле, как ее гладит ветер, это очень красиво.

Какое-то время наблюдаю за движением ветра. Становиться скучно.

— У меня никаких развлечений, — одновременно жалобно и кокетливо говорю вслух. И вот уже я стою над батареей и дергаю ключ, но сил оторвать не хватает, а отвязывать веревочку лень. Еще несколько рывков, с разочарованным криком резко бросаю ключ и вот уже снова сижу на подоконнике.

— Че-р-то-ва ду-ра! — раздельно говорю я, — где были твои мозги? Замуж в 17 лет? Ребенок? Ты сама еще ребено-ок. — С придыханием заканчиваю, но ничего плохого делать Настеньке не хочется.

Потом долго сижу у окна, периодически фальшиво всхлипывая и поглядывая на себя в зеркале. Мне кажется я выгляжу очень мило, такая нежная и хрупкая, несчастная и прекрасная одновременно.

— Скукотища, — хрипло говорю чуть позже, подхожу к зеркалу — Купи мне плащ — требую у отражения и начинаю медленно раскачиваться в стороны, представляя что я в плаще. Что-то в этих словах очень меня настораживает, привлекает и манит. Я ищу.

— Купи, — сверкаю глазами у зеркала. — У меня же нет ра-бо-ты, — аккуратно проговариваю слово, как будто первый раз в жизни.

— У меня нет ра-бо-ты? — удивленно спрашиваю у своего отражения. На лице разочарование. Потом сосредоточенность. Я поднимаю руки вверх и мои волосы как будто начинает развевать ветер.

Я не знаю что происходит, просто чувствую — сначала что-то ищу, потом — меняю.

На следующий день я с трудом поднялась к обеду. Мне не хотелось думать о ночном происшествии, я сморщив нос, пошла варить себе кофе.

Не знаю, когда это приходит, и как. Просто в один момент я перестаю быть собой. Какая-то другая личность управляет мной, а я как будто смотрю на все со стороны. Когда это случилось в первый раз, сразу после моего восемнадцатилетия, я думала мои псевдодрузья подсыпали мне в коктейль какой-то наркотик. Через месяц все повторилось и я уже не знала, что думать. Не помню, как мне удалось установить эту связь, но оказалось мои странные припадки всегда происходят в ночь полнолуния. Это сильно облегчило мне задачу, потому что контролировать происходящее у меня никак не получалось и единственное что я могла сделать — изолироваться в эту ночь от других людей. Ну и ждать, когда наконец придет какая-нибудь дельная идея, как остановить все это безумие.

Так было и в этот раз. Я немного побаивалась что при смене обстановки что-то может ухудшится, но все было как обычно. Моя вторая личность была не очень умной, ленивой и какой-то по-детски наивной, так что пока никаких проблем с ней у меня не возникало. Теперь можно даже расслабиться, ну по крайней мере до нового полнолуния.

Мама вот-вот вернется из магазина. Ей полезны прогулки на свежем воздухе, поэтому каждое утро она ходит в магазин, даже если покупать ничего не нужно. Кофе сажусь пить у окна, сейчас середина июня и хорошо, что лето в этом году он не очень жаркое. Окна открыты настежь, как всегда летом, чтобы ветерок залетал на кухню и вылетал в окна других комнат. Нет, неудачно села, солнечный свет тут же начинает слепить глаза. Приходится прятаться в угол.

За дверью раздается смех. Похоже, мама вернулась не одна. На нее это очень похоже — выйдя на пять минут из дома, она возвращается через пару часов с гостями. А уж выйдя ранним утром, прийти к обеду без гостей и вовсе грех! Меня это полностью устраивает, и ей нескучно, и у меня появляется повод спрятаться в комнате. Я не очень общительная, мама давно уже не рассчитывает что я примкну к их компании.

Вспомнив свое детское развлечение, иду в коридор и успеваю открыть дверь прямо у них перед носом. Обычно всем это очень нравиться — и сейчас сработало, мама довольно смотрит на гостью. Это Татьяна Павловна, наша дальняя родственница.

— Как ты выросла! — восхищается она, как будто в моем возрасте кто-то и правда может сильно вырасти.

Я вынуждена вступить в беседу, провожая гостью на кухню, где она усаживается за стол поудобнее и соглашается выпить чашечку чая. Медленно тянутся минуты, наполненные рассказами из чужой и, надо признать, малоинтересной мне жизни.

— А я с новостью, — вдруг прерывает сама себя тетя Таня, — Машка только что звонила — им в отдел нужен еще один работник. Собеседование в три, но если подойдешь пораньше, у тебя есть все шансы перехватить это место, — широко улыбается она, а я чувствую как мое тело немеет.

"Нет ра-бо-ты", раздается в голове отголосок капризного голоса.

— Иди одевайся, — поторапливает меня мама и, выходя из кухни, я слышу продолжение разговора.

— Начальник там у них — красавец. Машка как на работу вышла, так две недели только о нем и говорила. Надеюсь это у нее несерьезно, он старше, да и вообще от красивых мужиков одни неприятности. Я бы, — добавила тетя Таня, подумавши — всех красивых мужиков женила в день совершеннолетия, чтоб голову не морочили девушкам.

Губы сами расплываются в улыбке — в наши-то времена, да чтоб это кому помешало…