Солнце для двоих - Лэннинг Салли - Страница 22

— Признаюсь! Думаю, хотя и не такими поэтическими образами… Вы все время застаете меня врасплох. Хотите искупаться в водопаде? Там наверху для этого есть удобная площадка.

— Туда не так просто забраться, — с сомнением в голосе заметил Мартин, глядя на низвергающийся сверху пенящийся поток. — Вы умеете лазать по скалам?

Закинув петлю троса на торчавший рядом с площадкой камень, он закрепил его за дерево и скомандовал:

— Лезьте!

Ухватившись обеими руками за трос, Дебора медленно начала подниматься вверх, упираясь ногами в выступы гранитных камней. Кусок заросшей лишайником земли оборвался под ногой. Прямо перед лицом возник стебель голубого колокольчика. В мокрых расщелинах виднелись кустики розовой дикой орхидеи и камнеломки.

Шум водопада становился все громче, притягивая Дебору к себе как магнит. Ее мышцы освоились с трудностями, и карабкаться вверх стало легче. Когда подъем закончился, она оказалась на небольшой, почти ровной площадке.

Отдышавшись, Дебора посмотрела вниз. В нескольких метрах внизу от нее медленно поднимался по скале Мартин. Сердце ее дрогнуло: она заметила, что он опирается только на одну ногу, щадя другую. Дебора понимала, что Мартину будет неприятно, если кто-нибудь увидит, что из-за больной ноги он с трудом преодолевает не такое уж сложное препятствие, и она быстро отвернулась.

Наконец Мартин достиг площадки. Остановившись, он с трудом перевел дыхание и вытер обильный пот со лба. Было очевидно, что его состояние вызвано не усталостью, а той болью, которую он только что испытал при подъеме.

— Зачем вы меня ждали? — недовольно спросил он. — Надо было продолжать идти вверх.

— Я не ждала…

— Не лгите, Деб. Я же видел, как вы оглядывались.

— Послушайте, Мартин. К чему эта гонка? Вы думаете, что, если бы вы добрались сюда пятью минутами позже, что-нибудь изменилось бы?

— Все эти годы я находился в прекрасной форме, — помолчав, сказал Мартин. — Мы с Финли ежедневно бегали по пять миль. Взбирались на скалы и спускались по веревке вниз. И вот теперь я с трудом вскарабкался на этот проклятый холм.

Он провел рукой по взлохмаченным ветром волосам и тихо произнес что-то сквозь зубы.

— Извините, я снова ругаюсь. Вы должны меня понять. Я всегда гордился своей тренированностью. Тем, что мое тело безоговорочно слушалось меня. Я просто не ощущал его, настолько оно было легким. И вот теперь…

— Мартин! Когда вы спасали Финли, вас запросто могли убить, но вы остались живы. И вот сейчас вы стоите и греетесь под горячими лучами яркого солнца, любуетесь такими прекрасными пейзажами, что хочется плакать, глядя вокруг. И вы сами тоже красивы, — добавила она дрогнувшим голосом. — Ваше тело прекрасно, и вы, конечно, знаете, что я счастлива находиться здесь рядом с вами. Счастлива, что вы не лежите в грязной пыли, истекая кровью в далеком Конго.

Мартин молча подошел к ней, приподнял рукой ее подбородок и заглянул в полные слез глаза.

— Деб, дорогая! Не плачьте. Не могу видеть вас плачущей.

Осторожным движением он вытер ей щеки.

— Никогда еще никто не говорил мне таких замечательных слов, потому что я ни с кем не сближаюсь настолько, чтобы это стало возможным. Но вы с легкостью преодолели все барьеры, которые я возвожу в моих взаимоотношениях с людьми.

— Я преодолела их потому, что ненавижу, когда люди скрывают что-то друг от друга.

— Вы сами сплошная тайна.

— Может быть, после того как мы разъедемся — вы в Штаты, я в Бельгию, — я напишу вам письмо, в котором объясню, что привело меня в Исландию. Тогда вам все станет ясно.

— А какой тогда будет смысл в ясности, — разочарованно заметил Мартин. — Америка и Бельгия в разных полушариях. Скажите, вы хотели бы стать моей женщиной?

— Когда я рядом с вами, мне кажется, что хочу, — уклонилась от прямого ответа Дебора. — Но когда я остаюсь одна, меня пугает такая перспектива. В конце концов, не сегодня-завтра вы уедете, и мы можем никогда не увидеться.

— Я встретил вас далеко не в лучшее для меня время, — медленно произнес Мартин. — Мне уже тридцать четыре. Работы нет, дома тоже. Меня постоянно одолевает беспокойство, склонность к перемене мест. Я как олень в брачный период. Эта работа в клинике, конечно, лакомый кусочек, но она так отличается от того, чем я занимался последние восемь-девять лет.

— Но вы сами-то хотите получить эту работу? — требовательно спросила Дебора. — Вам действительно нужно это денежное место?

— Я сам не знаю, что мне нужно. В том-то и дело, что я чувствую себя на распутье… Послушайте, Деб! А почему бы вам не поехать вместе со мной?

— Больше всего я хотела бы остаться здесь, в Исландии.

— Тогда почему вы возвращаетесь в Бельгию?

— Во всяком случае, не из-за денег, — ответила Дебора. Все дело в Ламберте, подумала она. Это из-за него я не смогу обрести вторую родину.

— Исландия — далеко не райское место, — предупредил Мартин. — Здесь довольно высокий уровень безработицы. Основная отрасль экономики рыболовство переживает трудное время. Климат здесь суровый. Что вас так тянет на этот остров?

— Вы родились здесь и тем не менее уехали, как только позволили обстоятельства, — задумчиво сказала Дебора. — Кого вы теперь пытаетесь убедить, что жить здесь не надо? Меня или себя?

— Я уехал в шестнадцать лет потому, что страстно хотел увидеть мир, — горячо возразил Мартин. — Я не мог представить себе, что вся моя жизнь пройдет в маленькой, Богом забытой деревушке на краю света.

— К тридцати четырем годам вы повидали больше стран, чем большинство людей за всю жизнь, — стараясь говорить как можно мягче и убедительнее, сказала Дебора. — Теперь же вы собираетесь обосноваться в тепленьком местечке, в дорогой частной клинике прелестного курортного городка, как будто сошедшего с рекламной картинки. Ей богу, Мартин, по-моему, вы достойны лучшего.

— Не думаете ли вы, что я заслужил передышку?

— Разумеется, но дело не в этом, а в том, что вы себя недооцениваете, если соглашаетесь на такую синекуру.

— Послушайте, почему бы вам не помолчать немного? — теряя терпение, воскликнул Мартин.

— Потому что я не хочу остаться на всю жизнь монашкой, — тоже переставая сдерживаться, воскликнула Дебора.

В ответ раздался громкий хохот. Откинув назад голову, Мартин хохотал так оглушительно, что на какое-то время заглушил шум водопада. Дебора тоже невольно улыбнулась.

— Монашкой? Ни в коем случае! С моей стороны было бы непростительно превратить такую красивую женщину в монашку.

Крепко обняв Дебору, Мартин горячо и страстно поцеловал ее. Она мгновенно вспыхнула и изо всех сил прижалась к его груди.

Первым очнулся Мартин. Отстранив от себя Дебору, он взглянул ей в глаза и тихо спросил:

— Ты предохраняешься от беременности?

— Нет, — растерянно призналась Дебора, тоже переходя на «ты». Для чего ей было предохраняться. Она приехала сюда, чтобы найти деда, а не любовника.

— Я нарочно ничего не захватил, чтобы ты не подумала, что я не умею держать слово.

— Бога ради, пойдем лучше смотреть на водопад, — умоляюще произнесла Дебора и, бросившись вперед, тут же споткнулась о камень. Она с ужасом подумала о том, что ее может ожидать судьба бабки Мэри.

— Осторожно! — Мартин подхватил ее за руку.

— Здесь невозможно ходить, — смущенно оправдывалась Дебора. — Как на минном поле.

— Нет, к счастью, ты не знаешь, что такое минные поля, — возразил Мартин. — Сколько страданий и увечий они приносят людям. Я чуть не сошел с ума от всего этого.

Бедный Мартин, думала она. Каких только ужасов он не насмотрелся. Взяв его за руку, Дебора медленно двинулась в сторону водопада. Ее лицо было мокрым от водяной пыли. Рев воды, падавшей с пятнадцатиметровой высоты, заглушал голоса. Мощные струи воды сделали углубление, напоминающее небольшой бассейн.

— В детстве мы любили купаться в таких водоемах, — прокричал ей на ухо Мартин.

Накопившаяся в Деборе энергия требовала выхода.