Ни слова о деньгах - Левитина Наталия Станиславовна - Страница 42

– Да, здоровье – это самое главное.

– Всё остальное – ерунда.

– Мне нравится твой оптимизм.

– И потом, я всё-таки надеюсь найти свидетелей среди тех, кто снимал свадьбу под «Куполом Радости». Пусть только Паша принесёт мне списки…

Тут Дарья сделала хитрое лицо.

– К вопросу о Паше… Он вручил мне два загадочных конверта. Это подарки, один – для меня, другой – для тебя. Сказал не открывать до двенадцати.

– И для меня?!

– Какой он чуткий, правда? Решил тебе тоже что-то подарить.

– Так ты не забывай! Я же не кто попало. А единственная подруга его любимой женщины.

– Ты думаешь, я – его любимая женщина?

– Что тут думать? Ежу понятно! Давай скорее посмотрим, что он для нас приготовил! Я уже умираю от любопытства! – потребовала Люся.

– Но Паша сказал – открыть после боя курантов. Это сюприз!

– Не будь формалисткой. До двенадцати ещё целый час. Я умру от любопытства.

– Действительно, какая разница – сейчас или через час. Я, если честно, тоже умираю от любопытства.

Даша отправилась в прихожую и достала из сумки два больших почтовых конверта. На одном было нацарапано – «Люсе», на другом – «Даше».

– Сразу видно, когда он писал твоё имя, то сгорал от нежности и страсти, – с завистью заметила Люся. – А моё написано совершенно равнодушным почерком.

Даша с сомнением осмотрела оба конверта.

– Не вижу никаких различий. Тут четыре буквы. И тут четыре буквы.

– Ты слепая и бессердечная, если не улавливаешь разницы.

– Ну и ладно. Вскрываем?

Девушки осторожно распечатали конверты. Внутри они нашли другие – поменьше размером и более нарядные.

– Сертификат на десять персональных тренировок в спортивном клубе «Катакомба»! – ахнула Люся. – Десять! Персональных! Тренировок!!!

Она завизжала и закрутилась волчком по комнате, рискуя снести праздничный стол или ёлку. Потом упала на диван.

– Ах! Какое счастье! Ну, Паша… Удивил! – восхитилась она. – Вот это подарок так подарок!

– Ой, а я-то тебе гель для душа приготовила, – засмеялась Даша.

– Спасибо, Дашечка! – благодарно кивнула Люся. – Гель для душа тоже пригодится!

– Но это, конечно, не сертификат на персональную тренировку.

– Вот скажи мне, как он угадал, а? Ведь мы с ним виделись… сколько? Два-три раза? И попал прямо в яблочко! Я мечтала об этих тренировках. Но они мне не по карману. А тут… Десять персональных тренировок! Вау! Ух ты! Обалдеть! А что у тебя?

– Даже страшно смотреть. Не представляю, что Паша придумал для меня на этот раз.

– Открывай скорее!

В Дашином конверте лежало какое-то официальное письмо на бланке с логотипом.

– Ой, да тут по-английски! – удивилась Люся. – Ничего не понятно! Читай скорее!

Даша пробежала письмо глазами. У неё был вид человека, близкого к помешательству.

– Нет, не может быть…

– Да что тут?! – теребила её Люся. – Скажи скорее! Ах, почему я так и не выучила английский!

– Дорогая мисс Кольцова, – перевела Даша. – С огромным удовольствием сообщаем вам, что вы зачислены на курсы дизайна и истории костюма…

– Курсы? А почему по-английски пишут?

– Люся… Это в Лондоне!

– Ого!

– Это самый известный и крутой арт-колледж. Его заканчивали многие знаменитые модельеры. Помнишь, я тебе о нём рассказывала?

– Помню! Тебе с твоими талантами туда прямая дорога! И что же? В этот волшебный колледж можно так запросто попасть?

– Это летние курсы. Принимаются все желающие. Кто в достаточной степени владеет английским, а также в состоянии оплатить счёт. Удовольствие-то не из дешёвых.

– А на сколько дней?

– На весь июнь.

– Потрясающе! Как раз возьмёшь трудовой отпуск.

Даша покачала головой.

– Не знаю, можно ли принимать такие дорогие подарки!

– Не ломайся! Бери, раз дают. И тебе хорошо, и мужику приятно – угодил, порадовал.

– Мне бы надо вообще прекратить отношения с Пашей. Пока это не завело нас слишком далеко.

– Но на курсы надо съездить обязательно. Я же помню, как ты о них мечтала! Но какой же он проходимец, этот Калинин! Как чётко он всё улавливает!

– Он флюгер. Настраивается на одну волну с человеком, вызывающим у него симпатию, и ощущает малейшие движения его души.

– А с виду увалень! Смотри, ты за всю жизнь не получала столько настоящих подарков, как за эти несколько месяцев! Что тебе дарили родители? Я хорошо помню! Химическая энциклопедия, подарочное издание биографии Дмитрия Менделеева, набор реактивов для домашних опытов… Я тоже не далеко ушла. Сегодня заготовила для тебя шампунь.

– Спасибо! Шампунь всегда кончается. Это хороший подарок!

– Это не подарок, а так, – отрезала Люся. – А вот Паша тебя одарил сокровищами. Сначала – что? Мешок с дорогими тканями и кружевом.

– Да!

– Потом – кукольная мебель. И эллоувайн. А теперь ещё и курсы… Ох, Дашка… Такого бы мужа заполучить! Он бы с утра до вечера вокруг тебя прыгал.

– Но мы же не знаем, как Паша обращается с женой. А вдруг с ней он злой и равнодушный? – с затаённой надеждой произнесла Даша.

– Не верится, что он вообще способен быть злым и равнодушным. Вокруг жены, я не сомневаюсь, тоже скачет зайчиком. Сейчас эта блондинистая чучундра наверняка, как и ты, рассматривает подарки. Примеряет норковую шубу и бриллиантовый браслет.

– Ты права, – загрустила Даша. – Он очень добрый. Не мог же он оставить без подарка жену…

Звонок в дверь прервал их диалог. Девушки удивлённо переглянулись и отправились открывать. На лестничной клетке они обнаружили Ангелину Ивановну в блестящем парике из зелёного «дождика». Она держала в руках несколько мисок-контейнеров, составленных одна на другую.

– Быстренько, быстренько, – скомандовала она, и в квартиру тенью прошмыгнули три её кота. Пенсионерка деловито проследовала за ними. – Девочки! С наступающим, мои ласточки! Ах, какие вы красивые! А на столе-то пусто! Непорядочек! Я так и знала, будете голодать… Молодые, глупые… Вот, у меня тут селёдочка под шубкой… – Ангелина Ивановна по-хозяйски расставляла миски на столе. – А ещё холодец. И, конечно же, оливье. Куда ж без салатика!

Люся и Даша застыли в дверях комнаты. Вторжение соседки стало для них неожиданностью… Люся полагала, что в новогоднюю ночь старушка будет мирно спать у себя дома, придавленная тремя кошачьими тушками.

Ангелина Ивановна, закончив сервировку, неуверенно оглянулась на девушек.

– Вы же никуда не уходите, нет?

У Люси сжалось сердце. Она поняла – соседка боится немедленной депортации. Она не хочет встречать праздник в пустой квартире, в обнимку с приятными, пушистыми, но бессловесными котами. Поэтому и наготовила еды на целую роту, и говорит без умолку…

– Ангелина Ивановна, вы как раз кстати! – улыбнулась Даша. – У нас девичник. Присоединяйтесь!

– Не прогоните? – расслабилась соседка. – Вот спасибочки!

…Пока били куранты и в фужерах пузырилось шампанское, а за окном грохотал салют, Люся молилась Деду Морозу: «Милый дедушка, пожалуйста, позволь мне забыть всё плохое, что случилось со мной в этом году. Я хочу всё зачеркнуть, хочу перевернуть страницу. Я не могу жить с этим камнем на сердце. Пусть всё останется в уходящем году. А новый я начну с чистого листа!».

Глава 22

Кто-то услужливо придержал дверь. Едва сделав шаг из здания на крыльцо больницы, Елена Борисовна пошатнулась от волны морозного воздуха, ударившей в лицо. Дежурство выдалось нервным и напряжённым. Сейчас, оказавшись на улице, врач едва стояла на ногах от усталости. Почти двое суток она вертелась в центрифуге нескончаемых забот, провела несколько операций и выполнила сотню медицинских манипуляций. И сейчас Елена Борисовна пребывала в загадочном состоянии между сном и явью. Она едва передвигала ноги, налившиеся чугуном, но в то же время парила над землёй.

Елена Борисовна дошла до остановки. Город, только что встретивший новый год, был пуст и безлюден, надеяться на общественный транспорт в это раннее утро не стоило, зато такси примчалось тут же. Врач усмехнулась, сообразив, что сейчас таксист сдерёт в пять раз больше, чем она получит за это безумное дежурство. Но выбирать не приходилась. Она чувствовала, что если сейчас не сядет в машину, то упадёт прямо в сугроб.