Шаг к удаче - Коваль Ярослав - Страница 79

— Именно так.

— Вы уверены? Послушайте, это…

— Я всегда знаю, что делаю. Ставьте композицию. Илья, поможете мне?

— С удовольствием! — обрадовался юноша, почувствовав, что может оказаться в самом центре событий, а кому это может быть неинтересно?

— Скидывайте шубу. Фредел, одолжите молодому человеку свои перчатки.

Петербуржец расстегнул и швырнул прочь дублёнку и шапку, натянул на руки целые перчатки для езды на вивернах, согретые руками учителя системной магии. Встал напротив госпожи директора, предвкушая по-настоящему трудную и великолепную магию.

— Гвел! — негромко позвал Фредел. — Не стоит, послушай…

— Стоит, — твёрдо отмела женщина.

— Ноутбук готов, — сказал Всеслав, отступая под дерево.

— Давайте начнём. — Госпожа Гвелледан стряхнула шубку с плеч и подняла правую руку, развернула ладонь на уровне груди. — Встаньте так же. Руку… Руку… — Их правые руки почти соприкоснулись ладонями. — Чувствуете?

Откуда-то из сугроба зазвучала музыка, бойкая, со сложным ритмом; ей вторил прихотливый, петляющий, как змея, но при этом звучный и красивый голос. Импульс, который Илья почувствовал в тот момент, когда его ладонь оказалась на уровне ладони женщины, перешёл в стабильное ощущение тесного контакта. Суть этого образа он вряд ли мог выразить в словах, но почти видел, как их сознания переплели между собой линии энергий, сделав едиными в магическом плане. Даже не мысли её — образы, неоформленные вспышки образов, — он теперь воспринимал и знал, что точно так же она может заглянуть в его душу. Но этого он почему-то совершенно не боялся.

Илья никогда не умел танцевать, однако сейчас чувствовал себя так, будто с самого рождения знал об этом деле всё, что только можно знать. Он включился в её танец с естественностью мастера, который давным-давно заучил все нужные движения, а заодно и заранее приноровился к любым условиям — хоть в мороз, хоть на снегу, хоть под незнакомую музыку. Всё, что он делал, казалось ему не просто естественным, но и единственно возможным, но, одновременно изучая происходящее как бы со стороны, он лишь поражался синхронности их движений. Даже отрепетировав несколько десятков раз, трудно бывает добиться в танце подобной согласованности — а тут всё сразу…

Впрочем, в магии ничему не приходилось удивляться. Через несколько мгновений он увидел структуры, создаваемые ею словно бы размашистыми движениями кисти, воспринял не зрением, а как бы всем телом, и не только телом. Схема была расцвечена всеми возможными оттенками энергий, и без всяких намёков он понял, что может здесь сделать, вмешался, переставляя цвета с места на место, ища нужные сочетания, чтоб сочетания «заиграли». Сейчас в нём куда увереннее говорил вкус человека творческого, чем опыт работы с энергиями, однако он почему-то знал, что подход правильный.

Они танцевали, изредка соприкасаясь кончиками пальцев, ещё реже молодой человек подхватывал женщину за талию, однако что-то страстное овладело ими обоими, заключило в свои объятия, как запах хороших духов окутывает ароматным облаком. Сознание юноши словно разделилось: одной его частью он восторженно перебирал оттенки энергий и из них, как художник из мазков, строил своё произведение искусства, а другой, танцуя, как танцевал бы в бальном зале, наслаждался близостью своей партнёрши и любовался ею — её красотой, изысканностью её движений, нежностью и мягкостью её взгляда.

А что именно они с ней строили — его совершенно не волновало ни на каком уровне восприятия. Происходящее было данностью, тем более увлекательной, чем более трудная задача вставала перед ним. Это здание из цветов и энергий сейчас было его жизнью, его целью и, собственно, всем миром.

Выходить из этого состояния не хотелось, но, когда смолкла музыка и госпожа Гвелледан остановилась, убрала ладонь, он словно очнулся от ступора, дико оглянулся, пытаясь понять, где он и что он. Неподалёку, у заснеженного куста, стоял Всеслав с небольшим ноутбуком — то, что отображалось на экране, явно интересовало его гораздо больше, чем эстетика магического танца. Фредел, прислонившийся плечом к стволу дерева, следил за Ильёй с серьёзной тревогой в глазах. А ещё на скромном пятачке утоптанного снега обнаружилась Эрбелль в своей пушистой белой шубке и солидных размеров меховой шапке. Она смотрела точно так же, как учитель системной магии, но только не на Илью, а на госпожу Гвелледан.

Юноша только теперь почувствовал, что его продолжает донимать холод, передёрнул плечами и торопливо нагнулся за дублёнкой. Движение получилось уж слишком порывистое, и артефакт, выскочив из-за неплотно застёгнутого ворота, чувствительно щёлкнул его по носу.

Петербуржец поймал его, прихлопнул ладонью по груди, чтоб не дать соскочить, пропасть в снегу. Его сейчас куда больше занимала охватившая его дрожь. Накидывая на плечи одежду и торопливо просовывая руки в рукава, он и думать забыл об обращенных на него взглядах — не до того.

Но едва он выпрямился, госпожа директор шагнула к нему, отстранила его руку, шарящую по вороту в поисках пуговицы, и осторожно коснулась артефакта. Глаза её округлились, и только в этот момент Илья вспомнил, что штуковину всё-таки лучше никому не показывать, чтоб не вызывать вопросов, откуда, что и почему, Он рефлекторно попытался спрятать вещицу, но женщина отвела его руку и тихо спросила:

— Можно взять?

— В каком смысле? — обеспокоился он.

— Подержать в руках. Посмотреть поближе. Можно?

Юноша неловкими пальцами расстегнул замок цепочки и положил артефакт на ладонь госпожи Гвелледан.

Несколько мгновений она вглядывалась в символ, потом осторожно погладила его пальцем, прошлась по краям, словно искала заусенцы или изъяны отделки. Сперва через её плечо заглянул Фредел, присмотрелся, изменился в лице и отступил, а потом полюбопытствовал Всеслав. На него, судя по всему, вещица не произвела ни малейшего впечатления, потому что он с любопытством вгляделся в лицо директора, как бы вопрошая её, чему тут восхищаться, и спросил:

— А что это такое?

— Вы не узнаёте?

— Вернее было бы сказать — не знаю.

— Ну да, вы же молоды… К тому же аурис… Это Хамингия. Слышали?

— В каком смысле — хамингья?

— Нет, не ваша, не скандинавская хамингья. Вы об императорской Хамингии что-нибудь слышали?

— Смутно. Один из символов власти.

— Не только символ власти. Это, по сути, и есть воплощённая удача правителя. Та самая. Которой династия Рестер держалась многие столетия, несмотря ни на какие трудности.

— Но не удержалась всё-таки…

— Потому что этот символ был у Эйтарда похищен. Фредел — вы же помните то время!

— Я был тогда очень молод, но поднявшийся шум помню очень хорошо, — мрачно вымолвил учитель системной магии. — После исчезновения Хамингии династия была низложена в считанные месяцы.

— С чего вы решили, что это именно подлинник, не копия?

— Я, в отличие от вас, не раз видела и касалась её ещё в те времена. Я ни с какой копией её не спутаю.

— Кхм… В таком случае хотелось бы знать, откуда она у молодого человека.

— Откуда она у вас, Илья?

— Я её нашёл.

— Очень любопытно, где можно найти такие вещи?!

— Подождите, Всеслав. Где вы её нашли, Илья?

— В дереликте. В варесском дереликте. Госпожа Гвелледан обернулась к Фределу — тот, сдвинув брови, смотрел на неё.

— Забавно, как через двести лет приходят ответы на давно забытые вопросы, — проговорила она.

— Вы о поисках причастных к похищению? Значит, уже уверились, что символ подлинный?

— Вполне. — Помедлив, она протянула артефакт Илье. Тот принял и под раздражающе-внимательными взглядами застегнул замочек и спрятал ледяную вещицу под одежду. — Так, а теперь, Фредел, будьте добры, налейте нашему герою кофе без кофеина, и мы вас внимательно слушаем, Илья. Рассказывайте всё по порядку и во всех подробностях.

— И лорд Даро об этом тоже узнает во всех подробностях?

— Так значит, с вами был и Санджиф Даро?