Шаг к удаче - Коваль Ярослав - Страница 7

— Конечно. Не волнуйся.

— А когда он вылупится?

— Неизвестно. Может, через две недели, а может, и через месяц. Наберись терпения.

— Ну да… Слушай, когда ж ты встал-то? Ты вообще ложился?

— Сходил проведать Аддиг. С ней всё в порядке… Идем, а то опоздаем на гимнастику.

— Да уж… — Илья с силой потер лицо. Он чувствовал себя так, будто и не спал вовсе. Голова была словно водой налита, глаза щипало немилосердно. Надеяться можно было только на энергоразвивающие занятия. — Мне ещё с тренером придётся объясняться, почему я на занятие не пришел.

— Это ты зря. Фехтование пропускать нельзя, — с осуждением заметил друг. — Ты же хочешь научиться нормально владеть мечом. Тренировки должны быть регулярными.

— Я понял, понял. Не уподобляйся нашей Искре.

Круг обычных школьных забот не давал ни времени, ни возможности задумываться о чем-либо постороннем, даже на будущего виверненка едва хватало времени. Илья все-таки отволок яйцо господину Махдару — приземистому, бледному с зеленцой аргету из знатной семьи, который по сути не был штатным педагогом в этой школе, вел лишь несколько спецкурсов, в частности занимался с интересующимися старшеклассниками, обучая их экзобиологии. Однако же времени он проводил здесь очень много, лечил всех чудесных животных без разбору и, хотя держался надменно и величественно, никогда не отказывался помочь.

Яйцо виверны из рук школьника господин Махдар принял с большой осторожностью, повертел в руках, всмотрелся в скорлупу, в паре мест поколупал её ногтем.

— Всё в порядке, насколько я вижу. Я осматривал мать, она, конечно, слишком молода, но, как вижу, всё обошлось благополучно. Заберёте у меня обогреватель, я объясню вам, в какой последовательности и как греть яйцо. Полагаю, через три недели и два дня малыш должен вылупиться. Сообщите об этом событии мастеру, и вас на один день освободят от занятий. — Он оглядел Илью сурово и предостерегающе. — Вы уверены, что будете должным образом заботиться о вивернёнке? И что у вас хватит на это сил и желания? Первые два месяца малыша придется держать при себе, в своей комнате, и только после этого отселить в отдельный денник.

— Ага… Да, я понимаю.

— Хорошо. Подойдите ко мне вечером, я для вас всё подготовлю. И, пожалуй, уже сейчас закажу для вашего виверненка подходящее питание. — Еще один суровый взгляд. — Учтите, первые дни о нем придется очень и очень заботиться. Илье стало не по себе, и он поспешил вернуться в спальню, притиснуть яйцо обратно к батарее, да ещё для надежности подпер подушкой и стулом. Воображение уже рисовало ему безрадостные картины — кормление виверненка из бутылочки, укачивание на руках, постоянные поиски малыша по всему общежитию, никакого покоя и, конечно, ни минуты свободного времени, чтоб хотя бы попить чаю с Мирним.

Однако пока наличие будущего питомца не мешало его занятиям и отдыху. Через пару недель под скорлупой стало что-то тихонько поскрипывать, словно слабым тоненьким коготком проводили изнутри. Обогреватель, принесенный одним из рабочих общежития, оказался подобием небольшого ящика с двумя снятыми стенками — он источал тепло, и яйцо можно было положить внутрь или рядом — в зависимости от того, какая температура ему требовалась. С появлением обогревателя батареи в спальне пришлось выключить вовсе.

Как и большинство зверей, вивернёнок решил появиться на свет ночью. Поздним вечером, корпя над справочником камней и минералов (полугодовое задание по материаловедению подразумевало постепенное составление сводной таблицы всех материалов, пригодных для создания магических артефактов, однако отдельные части работы нужно было предъявлять учителю раз в неделю), Илья услышал скрип и слабый хруст — и запаниковал не на шутку. Однако, как оказалось, прямо сейчас его не ждало ничего страшного. Простояв несколько минут над яйцом, юноша понял, что всё это — надолго.

— Я схожу к господину Махдару. — Санджиф отложил схему магической защитной системы, над которой трудился уже второй час, и снял с крючка дождевик. — Напомню ему про молоко.

— А на кухне нельзя взять?

— На кухне только коровье или козье, а ему, — кивок в сторону сотрясающегося яйца, — нужно виверновое. Или — на крайний случай — дельфинье. Я не знаю, какое господин Махдар заказывал.

— Дельфинье?! С ума сойти! У вас что, доят дельфинов?

— Конечно. На специальных фермах разводят и доят. Что тут такого? На многих магических существ оно как лекарство действует. Или как самое лучшее диетическое питание. Например, водоплавающие змеи его охотно пьют, на нём растут быстро и приходят в силу Или вот виверны. Его ещё в медицине как-то используют. Не знаю как… Ладно, сейчас схожу, узнаю…

И вышел. Илья ещё несколько мгновений постоял, согнувшись, над обогревателем и яйцом, вздрагивающим от усилий его «обитателя», после чего пожал плечами и вернулся к столу. Таблицу надо было заполнить сегодня, иначе придётся спешно доделывать задание на перемене, а это не слишком приятно. Да и неправильно. Вернувшийся Санджиф передал другу крохотную баночку с чем-то бело-жёлтым и свернутый кусок лохматой ткани, похожей на войлок, только очень нежной. Несколько минут постоял над обогревателем — и сел доделывать чертёж.

Вивернёнок пробил скорлупу только к полуночи и еще час доламывал свое «обиталище», из которого уже вырос. Это было тёмно-серое, длиной не больше тридцати сантиметров, смертельно уставшее существо с крупными и на удивление выразительными глазами. Чешуи не оказалось, лишь влажная складчатая кожица, такая нежная, что малыша боязно было трогать руками. Едва шевеля лапками и хвостиком, вивернёнок бессильно лежал в половинке яйца, сохранившейся в целости. Крыльев у него не было.

Санджиф подтолкнул друга в плечо, и Илья осторожно взял малыша на руки. Тот оказался теплым, обвис в пальцах — юноша чувствовал его дыхание и биение его сердечка. Существо смотрело на него жалобными глазами и потихоньку вздыхало. Свободной рукой сняв крышку с банки, петербуржец сунул виверненку под нос баночку с жёлтым, словно масло, молоком. По комнате пополз едва различимый запах рыбы.

Отпрыск Аддиг, конечно, не умел есть, но, когда его сунули мордой прямо в баночку, сообразил, что к чему, и принялся вылизывать поверхность молока, оказавшегося таким густым, словно это было и не молоко вовсе, а сметана. Заглянувший в комнату Махдар внимательно, но не прикасаясь, осмотрел виверненка, проследил, как тот ест, и подбодрил Илью.

— Всё очень хорошо. Похоже, он полностью здоров. Молоко, к сожалению, только дельфинье, другое привезут только завтра, я пришлю вам. Старайтесь немного подогревать его перед тем, как кормить. И чаще берите на руки. Первые пару дней можете класть с собой в постель, если хотите. Не волнуйтесь, это не станет нормой. Виверна привыкает к хозяину неделю-две, но по-настоящему важны только первые два-три дня жизни. Именно потому сперва прикасаться к детенышу может лишь его хозяин — чтоб малыш запомнил только его руки и его запах. Это очень важно.

— Понял… Так это мальчик?

— Да. Будущий скоростной виверн. С ним придется много заниматься, много дрессировать… Ну что ж, удачи.

И ушёл, оставив Илью наедине с его новым питомцем, который, наевшись молока, изнеможённо уснул. Юноша положил его к себе на подушку и то и дело просыпался от испуга, что придавил малыша. Но тот спокойно спал на подушке рядом с головой хозяина, и его дыхание было беззвучным.

Лишь через три дня Илья решился вынести малыша из комнаты, и, конечно, вокруг него сразу собралось столько ребят и девушек, что стоящим сзади не был виден даже затылок счастливого виверновладельца. Каждый хотел посмотреть на крохотное, ещё не крылатое существо, может быть, потрогать его, расспросить, чем такие питаются и в какого могут вымахать. На попытки потрогать себя вивернёнок (которого Илья про себя уже называл Терминатором, а если короче, то Темой) отреагировал злобным шипением, стиснулся в комок, и больше никто уже не пытался тянуть к нему руку.