Искушение - Кренц Джейн Энн - Страница 32

— Вы можете это приписать тому факту, что, в отличие от вас, я верю в силу судьбы. — Гидеон освободил последний мешок. Затем сложил их все друг на друга, соорудив подобие матраса.

У него за спиной горела лампа, и в ее слабом мерцании на каменном полу сияли драгоценности. Золотые подсвечники, рубиновые кольца, инкрустированные благородными камнями табакерки отбрасывали бриллиантовый свет, но он был холодным и не грел.

Гарриет уставилась на парусиновые мешки:

— Вы собираетесь здесь спать, милорд?

— Да, мы оба будем здесь спать. — Гидеон еще раз поправил мешки. — Они защитят нас от холодного каменного пола, а укроемся мы вашим плащом и моим пальто. Они послужат нам одеялами. Так и переживем эту ночь.

— Да, конечно. — Гидеон думает, что она будет спать рядом с ним. Смущение Гарриет сменилось страхом, по ее спине пробежал холодок. Она еще раз огляделась, пытаясь найти какое-нибудь иное решение. — Да, очень разумно, полагаю.

Гидеон посмотрел на ее мокрые ботинки:

Лучше бы вам все это снять.

Она проследила за его взглядом.

— Да, да, конечно. — Гарриет села рядом с грудой камней, где лежал и найденный ею в прошлый раз ископаемый зуб. Она печально посмотрела на ископаемое и принялась медленно расшнуровывать ботинки. Потом сбросила их и с ужасом уставилась на босые ноги. Она так торопилась, что убежала без чулок. Почувствовав, что ее лицо залилось краской, Гарриет надеялась, что Гидеон ничего не заметит.

— Успокойтесь, Гарриет. Что сделано, то сделано. И нам ничего не остается, как попытаться немного отдохнуть. По крайней мере, до следующего дня.

Когда Гидеон заметил ее измученное лицо и нерешительность, его тяжелый задумчивый взгляд смягчился.

— Ну идите сюда, моя дорогая. Вдвоем нам будет гораздо теплее, и мы не подхватим простуды, если разделим это ложе.

Гарриет, поднявшись и мужественно расправив плечи, ступила на холодный камень босой ногой. Гидеон совершенно прав. Это единственно разумное решение.

Не в силах взглянуть ему в глаза, девушка неуверенно подошла к парусиновым мешкам и остановилась у самодельной постели, не зная, как поступить дальше.

Гидеон уже лег на мешки и подоткнул под себя пальто, потом взял ее теплый плащ и решительно потянул ее вниз.

Усилием воли Гарриет сумела, как она надеялась, сохранить видимость спокойствия. Но ее пальцы дрожали в больших руках Гидеона, и она понимала, что он должен это чувствовать. Он вел себя очень спокойно, не поддразнивая, и держался так, будто ничего ужасного не происходит.

Потом Гидеон прижал ее к себе, укрыл плащом с ног до головы и положил ей под голову вместо подушки капюшон плаща. Она почувствовала жар его мощного тела, когда он придвинулся к ней. Его тепло проникало даже сквозь толстую ткань его пальто и успокаивало. Гарриет лежала тихо, наблюдая за бликами света лампы на стенах пещеры.

— Я действительно сожалею, что доставила вам столько неприятностей, милорд, — пробормотала она снова.

— Лучше спите, Гарриет.

— Хорошо, милорд. — Она замолчала. — Моя семья будет весьма обеспокоена, когда узнает, что я не спала в своей постели.

— Да.

— Вы думаете, мистер Добс рассказал им, что мы в пещере?

— Я уверен, что ваша семья очень скоро услышит всю историю, — сухо сказал Гидеон.

— Но мы уйдем отсюда очень рано, — проговорила она с надеждой.

— Но, увы, не настолько рано, чтобы остановить колесо фортуны, мисс Померой. — Гидеон повернулся на бок и, обняв ее за талию, прижал к себе. — Не так уж рано.

Гарриет задержала дыхание, почувствовав тяжесть его руки. Но потом поняла, что он лишь хочет согреть ее. И успокоилась.

— Довольно странная ситуация, правда, милорд?

— Очень странная. Попытайся заснуть, Гарриет.

Она закрыла глаза, уверенная, что не заснет ни на секунду. Потом зевнула, поерзав, прильнула к теплому телу Гидеона и забылась.

Гарриет проснулась оттого, что замерзла, и инстинктивно теснее прижалась к Гидеону. Тело затекло на твердом ложе, она повернулась на другой бок и увидела прямо перед собой его лицо.

Он напряженно наблюдал за ней. Его глаза сверкали в свете лампы, а руки крепко обнимали ее за талию.

— Гидеон, — робко улыбнулась Гарриет, все еще во власти сна. Она потянулась и дотронулась до его шрама. — А я не забыла поблагодарить вас за помощь?

Он помолчал, потом приподнялся на локте и склонился к ней:

— Я спрашиваю себя, захотите ли вы меня благодарить к утру?

Гарриет принялась убеждать его, что — да, конечно, но он не дал ей договорить, наклонился и закрыл ее рот поцелуем.

Гарриет не колебалась. Она обняла его за шею, потянулась к нему, наслаждаясь теплом и силой, исходившими от этого мужчины. Она понимала, что должна испытать потрясение, глубоко оскорбиться, начать сопротивляться, но в то же время ждала, когда Гидеон поцелует ее снова.

— Я верю, что ты моя судьба, — прошептал Гидеон. — Плохо это или хорошо, но мы теперь связаны. В тебе это вызывает протест, Гарриет?

Она не поняла:

— А почему я должна протестовать?

— Ну, потому, что меня здесь прозвали Чудовищем из Блэкторн-Холла.

— Ты не Чудовище. — Гарриет снова ласково коснулась его лица, с наслаждением ощущая сильные, мужественные линии подбородка. — Ты настоящий мужчина. Ты самый неотразимый мужчина, которого я когда-либо встречала.

— Держу пари, что ты встречала не слишком много мужчин в своей жизни, — простонал Гидеон и, слегка откинув плащ, поцеловал ее в шею.

— Это неважно. — Гарриет затрепетала от его прикосновения. — Просто такого, как ты, нет во всем мире. Я в этом уверена. В тот вечер, когда мы танцевали, я мечтала, чтобы вальс никогда не кончался.

— Тебе понравился вальс? — Он снова прикоснулся к ней губами.

— Очень.

— Я так и подумал. Я видел удовольствие в твоих глазах. Ты очень чувственное маленькое создание, Гарриет Померой. Вальс просто создан для тебя.

— Я бы очень хотела еще раз вальсировать с тобой. — И Гарриет почувствовала, как у нее перехватило дыхание.

— Я это запомню. — Гидеон еще сильнее сдвинул плащ.

Его полуприкрытые глаза встретились с ее взглядом, когда он положил руку на ее грудь. Он наблюдал за ней. Ждал ответа.