Искушение - Кренц Джейн Энн - Страница 20

Гидеон долгое время пытался подражать манерам брата, пока наконец не понял, что невозможно повторить то, что заложено самой природой — своеобразие стиля и вкуса. Если бы Рэндал был жив, он, бесспорно, передал бы Гидеону управление фамильными землями, поскольку деревенской жизни предпочитал суету Лондона.

Гидеон тяжело переживал смерть брата. Но никому не было дела до его переживаний. Все считали своим долгом утешить горевавших родителей. Особенно графиню. Многие уже решили, что она никогда не оправится от меланхолии. Граф в сердцах заявил, что его новый преемник никогда не заменит Рэндала…

Крейн старательно прочистил горло:

— Прошу прощения, милорд, как долго вы намерены гостить в имении? Несколько дней? Дело в том, что экономка должна позаботиться о запасах провизии, к тому же необходимо набрать штат слуг…

Гидеон откинулся на спинку кресла. Он, конечно, прекрасно понимал, что любопытство Крейна было далеко не праздным. Управляющий беспокоился, не придется ли ему отложить на время кое-какие из своих планов. Гидеон еще не выяснил, связан ли он с ворами из пещеры, как подозревала Гарриет. Но непременно выяснит. Поэтому Гидеон решил пока успокоить его, чтобы он не вносил изменения в свои планы, и полуночные рандеву в скалистых пещерах состоялись в намеченное время.

— Я собираюсь задержаться здесь надолго, — отвечал Гидеон. — Давно не был в Аппер-Биддлтоне. Я нахожу морской воздух чрезвычайно полезным для здоровья. Так что думаю провести здесь всю весну.

Крейн открыл рот, захлопал глазами.

— Всю висну, милорд? Целую весну? — наконец проговорил он.

— Именно. Впрочем, не исключено, что останусь и на лето. Что может быть лучше морского побережья летом? Странно, но я даже не подозревал, насколько соскучился по этим местам.

— Понимаю вас, милорд. — Крейн провел пальцем за высоким тугим воротничком рубашки. — Мы все, конечно же, очень рады, что вы при своей занятости нашли время посетить нас.

— У нас впереди еще много времени, — заверил его Гидеон. Он придвинулся к столу, взял гроссбух и протянул его Крейну. — Вы можете идти. Я потратил достаточно времени, изучая ваши прекрасно составленные ответы. Признаюсь, очень утомительно вникать во всякие мелочи.

Крейн взял книгу, слабо улыбнулся и торопливо встал. Напоследок провел по влажному лбу платком.

— Да, милорд, понимаю. Лишь немногие джентльмены интересуются подобными делами.

— Совершенно верно, мой друг. Именно по этой причине мы и нанимаем таких, как вы. Удачи вам, мистер Крейн.

— Всего доброго, милорд. — Управляющий поспешил к двери.

Гидеон посмотрел в окно, дождь не прекращался. Когда за Крейном захлопнулась дверь, он поднялся, обогнул стол и задержался у столика, где экономка приготовила чайник с чаем.

Гидеон налил чашку крепкого чая и стал потягивать его маленькими глотками. Он пребывал в необычном настроении и знал его причину, он наконец-то вернулся в Хардкасл после долгих лет самоизгнания.

Ни одно из имений не было для него домом. Нигде он не чувствовал себя спокойно, а потому переезжал с места на место под благовидным предлогом наблюдения за фамильными землями. Он был в постоянном движении, он стремился, чтобы дела занимали все его время.

И он знал, кто истинный виновник того, что ему пришлось разорвать бесконечный круг обязанностей, добровольно возложенных на себя пять лет назад.

Гидеон вспомнил утро в пещере, и воображение тут же нарисовало ему лицо Гарриет Померой, когда она увидела перед собой целое состояние — мешок с драгоценностями. В тот миг в ее глазах вспыхнул лишь искренний интерес — ничего похожего на алчную страсть или вожделение. Многие женщины потеряли бы дар речи при виде бриллиантов, золота, украшений, а Гарриет страшно разволновалась, только обнаружив в огромной глыбе зуб древнего животного.

И еще поцелуй, напомнил себе Гидеон… Жаркая волна снова нахлынула на него, совсем как тогда, в пещере. Гарриет ответила на его поцелуй с не меньшим восторгом и горячностью, чем когда обнаружила проклятый ископаемый зуб.

Гидеон криво улыбнулся при мысли, что его приняли с той же радостью, что и древнюю окаменелость.

Он направился было к окну, но задержался на миг, увидев свое отражение в зеркале над камином. Виконт редко заглядывал в зеркало, оно никогда не обманывало его.

Но сегодня ему стало любопытно, каким увидела его Гарриет. Он был совершенно сбит с толку: шрам не помешал девушке поцеловать его. Гидеон чувствовал, что она сделала это искренне, со всем пылом невинной страсти.

По какой-то неведомой причине его лицо не вызвало у нее отвращения. И только после его заранее продуманной, явно не джентльменской угрозы раздеть ее и овладеть ею прямо на каменном полу пещеры Гарриет испугалась.

Гидеон поморщился, вспомнив свое вызывающее поведение. Иногда он ничего не мог поделать с собой: вдруг ни с того ни с сего, откуда-то изнутри, поднималось самое худшее, самое отвратительное, что в нем таилось.

И все же по-своему он пытался предупредить ее и тем самым защитить, хотя, скорее всего, она об этом не догадалась.

Потому, что он хотел ее. Безумно хотел.

Наверное, он поступил глупо, позволив ей сбежать. Он мог и должен был принять ее жертву. И черт бы побрал эту игру в джентльмена. Ни один человек ему не верит, так почему же он после всех этих лет с завидным упорством продолжает играть роль джентльмена? Гидеон спрашивал себя вновь и вновь, но не находил ответа.

Гидеон еще раз обозвал себя дураком, после чего заставил себя вернуться к более важным проблемам. Итак, ему предстоит столкнуться с ворами, что предполагает их захват и арест. В общем, весьма опасное предприятие. К тому же, ему необходимо заняться делом немедленно, иначе Гарриет, пожалуй, возьмется за грабителей сама.

По крайней мере, она его изведет — это уж точно! — пока все не будет кончено.

Вечером того же дня Гарриет обозревала толпу местных джентри, собравшуюся на еженедельную вечеринку. Вместе с Фелисити и тетушкой Эффе они уже несколько месяцев кряду посещали эти ассамблеи. Гарриет находила вечера невероятно скучными.