Ночные бродяги - Килворт Гарри - Страница 3

— Итак, джисс Свелтлана, вы прибыли сегодня ночью на одном из пароходов?

— Откуда вы знаете? И что значит «джисс»?

— Джисс? О, прошу прощения, это у нас форма вежливого обращения. Мы употребляем слово «джисс», когда обращаемся к даме, и «джер», если говорим с джентльменом. Точно так люди говорят «мисс» и «мистер». Здесь, на Поднебесном, мы живем бок о бок с людьми и вольно или невольно перенимаем культуру и привычки друг друга.

Гостья кивнула:

— Но как вы догадались, что я приехала на пароходе?

— На вашей одежде видны следы брызг. Конечно, вы, возможно, просто гуляли по набережной, но вряд ли вы отправились бы на прогулку в такую погоду. Кроме того, у вас сильно блестят глаза, а это бывает обычно, когда ветер дует прямо в лицо. И наконец, на рукаве у вас я вижу следы угольной пыли. Скорее всего она попала на вашу одежду, когда вы стояли на верхней палубе. А угольная пыль связана с пароходами, а не с парусными судами.

— Невероятно, — сказала Свелтлана, посмотрев на рукав. Казалось, объяснения Нюха произвели на нее должное впечатление, и Бриония с удовлетворением восприняла это как комплимент ее другу.

— Это же элементарно, — пробормотал Нюх, слегка махнув лапой. — Ничего особенного. Но вряд ли вы пришли сюда лишь затем, чтобы почтить своим вниманием простого ласку. Полагаю, вы хотите, чтобы я помог вам в каком-то деле. Не желаете ли вы рассказать, что именно привело вас сюда?

Свелтлана позволила Нюху усадить ее на стул и, уставившись в огонь, принялась рассказывать:

— Да, нам нужна ваша помощь, джер Серебряк. От многих я слышала о ваших необычайных способностях в деле расследований. Мы прибыли сюда… Хотя нет, вероятно, сначала я должна сказать о ситуации, возникшей в нашей стране в настоящее время…

— Ваша страна, Статтленд, — мягко прервал ее Нюх, — на пороге переворота. Население разделилось на тех, кто желает сохранить монархию, и тех, кто хотел бы сделать остров Статтленд республикой.

— Вы весьма хорошо информированы.

— Еще бы, — с гордостью пробормотала себе под нос Бриония. — Мы каждый день читаем газеты.

Свелтлана не обратила на эти слова никакого внимания.

— Поскольку вы знаете о положении в стране, — продолжила заграничная гостья, — мы можем перейти к цели моего визита. Итак, я прибыла на пароходе вместе с Его Королевским Высочеством, наследным принцем Мизкой…

— Какой груз был на корабле?

— Груз? Разве это имеет значение? — изумилась Свелтлана.

— Прошу вас, если я занимаюсь вашим делом, я должен иметь ответы на все мои вопросы. Поверьте, у меня есть причины для того, чтобы спрашивать. Вы можете вспомнить, что везли на корабле?

— Разумеется, могу. В трюме была капуста.

— Отлично. И как назывался корабль?

— Я… я забыла.

— Ничего. Продолжайте, пожалуйста.

— Мы с принцем прибыли вчера около полуночи, и вдруг он исчез. Просто испарился. Когда мы в последний раз видели его, он собирал вещи в своей каюте, а когда я вернулась, его уже не было. Его необходимо найти. Ему может грозить опасность — имеются такие, кому очень не хочется, чтобы он вернулся на Статтленд. Вы сможете помочь?

— Мы? — переспросил Нюх, поглаживая трубку.

— Прошу прощения? — не поняла вопроса Свелтлана.

— Вы сказали «мы видели». Кто был с вами?

На какое-то мгновение Свелтлана заколебалась:

— О, со мной были слуги. Вы же понимаете, что я не могу путешествовать в одиночку. Видите ли, в моих жилах тоже течет благородная кровь, я — дальняя родственница принца. И в наше трудное время мне просто необходима защита. Мы… я буду вам крайне признательна. У меня есть деньги, чтобы оплатить вашу работу.

Нюх отложил трубку и отвел в сторону предложенный ему кожаный кошелек.

— Нет-нет. Я достаточно обеспечен, чтобы заниматься расследованиями ради собственного удовольствия, не превращая это в работу. Понимаете ли, мои предки были достаточно состоятельными. Разумеется, я помогу вам Вы попросили, и я согласился. Где я могу найти вас?

— Я собираюсь остановиться в гостинице «Уютные норки» на площади Бакли.

— Хорошо. А что это у вас за удивительная брошь? Можно взглянуть на нее?

Лемминг судорожно прикрыла брошь лапой, глаза ее сузились и превратились в две крохотные щели. Она с подозрением посмотрела на Нюха:

— Нет! Эта брошь необычайно дорога мне. Я никому не позволяю до нее даже дотрагиваться.

— Ладно. Просто мне показалось, что на ее булавке какое-то бурое пятнышко, и мне стало любопытно, что это такое.

Лемминг метнула взгляд вниз, на брошь.

— Мне надо идти, — сказала Свелтлана и стремительно вышла.

Как только лемминг ушла, к Нюху тотчас нагрянула любопытная джисс Хлопотуша:

— Забавные они, эти иностранцы, правда? Так странно говорят.

— Думаю, то, как говорим мы, тоже кажется им странным, джисс Хлопотуша. Пошли, — сказал Нюх, обращаясь уже к Брионии, и, взяв трость, направился на улицу. — В этом деле скрыто гораздо больше, чем может показаться на первый взгляд.

— Ты что-то уже знаешь? — спросила Бриония.

— Я знаю только одно: эта очаровательная лемминг лгала. И мне интересно, что именно неправда из того, что она сказала.

— Так ты считаешь ее очаровательной? — спросила Бриония, едва поспевая за Нюхом.

Издалека донесся грохот колес по булыжной мостовой — это тащили повозку мыши. Затем мимо них промчался механический экипаж. Он несся с такой скоростью, что прохожие, заслышав его приближение, спешили заблаговременно убраться с дороги. Единственный его пассажир был смертельно бледен. Он беспомощно вцепился в ручку двери и с ужасом смотрел на пролетающие мимо улицы. Кто бы ни завел «мотор» этого экипажа, он затянул его пружину до упора. Порой швейцары дорогих гостиниц устраивали такое с постояльцами, которые поскупились на чаевые.

Поэтому неудивительно, что горожане с подозрением относились к новому транспорту и в ночное время предпочитали обычные экипажи, запряженные мышами.

— Наша джисс Свелтлана утверждает, — размышлял вслух Серебряк, — что приехала вчера на судне с грузом капусты на борту. Между тем днем я был на бирже, где совершенно случайно узнал, что последнее судно с грузом капусты пришло в город три дня назад. Кроме того, от ее одежды чуть-чуть пахло вяленым мясом, а значит, она прибыла на корабле, который перевозил отнюдь не овощи. Вопрос в том, зачем она солгала.

— Ты не перестаешь меня удивлять. А что за представление ты устроил с ее брошью?

— А, видишь ли, тут дело гораздо серьезнее. Когда сегодня вечером я выходил прогуляться, то встретил известного тебе Возилу. Он показал мне тело, которое выловил из реки. Это был лемминг, которого убили ударом в сердце. И я полагаю, что убила его именно Свелтлана.

— И ты разглядел следы крови на булавке?

— Нет. Разумеется, если она убила несчастного лемминга, то тщательно вытерла булавку. Она знает свое дело. Но когда я сказал о крови на булавке, на какое-то мгновение она усомнилась, не оставила ли там следов. И тотчас же поняла, что я ее обманул. Она разозлилась — ты видела, с какой яростью она на меня посмотрела? Таким взглядом можно убить барсука на расстоянии двадцати шагов.

— Убийца, — содрогнулась Бриония.

— Вероятно, да. Хотя мы не можем утверждать это, не зная всех обстоятельств. Мы даже не знаем наверняка, что именно она убила этого лемминга. Как бы то ни было, нужны улики.

— Так чем же мы сейчас займемся?

— Первым делом отправимся к начальнику порта и выясним, какой из недавно прибывших кораблей вез груз вяленого мяса, а потом переговорим с капитаном этого судна.

Поднебесный вел торговлю со многими островами, поэтому работы в порту не прекращались ни на минуту. Парусный флот Поднебесного был одним из самых лучших, и служили там в основном куницы. Возможно, кому-то покажется странным, что матросами стали именно они, а, допустим, не выдры. Но объясняется все это весьма просто: управляться с парусами было гораздо сподлапней проворным и ловким куницам, которые без труда взбирались на мачты и бесстрашно балансировали на реях. И не имело особого значения, что они не так хорошо плавают, как выдры. К тому же выдры предпочитали пресную воду, так что купцам пришлось смириться с тем, что команда, которая отлично управляется с такелажем, не слишком хорошо держится на плаву.