Дымка в зеркалах - Кренц Джейн Энн - Страница 37

Кэсси остановилась и теперь слушала очень внимательно. А Леонора продолжала:

– Такой человек, долгое время движимый высокими, рыцарскими идеалами, будет очень тяжело переживать свое поражение. А потому он не сможет легко вступить в новые отношения с женщиной.

– Черт, безнадега, да? Он и не взглянет на меня, пока его голова забита мыслями о Бетани и о том, что же все-таки с ней случилось.

– Я не уверена, что ситуация так уж безвыходна, – возразила Леонора.

– Что вы хотите сказать?

– Всеобщее представление о депрессии Дэки несколько преувеличено. Да, он видит свою цель в том, чтобы выяснить обстоятельства смерти жены. Он поставил перед собой задачу и теперь упорно ищет ее решение. В этом вы можете назвать его одержимым. Впрочем, мужчины этой семьи вообще склонны заострять внимание на чем-то одном. Зато уж к этой цели они будут пробираться с поистине ослиным упрямством.

– Вы полагаете?

– Конечно. Я видела Томаса, который реагирует точно так же на аналогичную ситуацию. Сейчас он также одержим, как братец, потому что поставил перед собой цель помочь Дэки найти ответы на его вопросы.

– И что мне теперь делать? – Кэсси смотрела на собеседницу в растерянности. – Отойти в сторонку и ждать, пока он найдет эти самые ответы? А если он их вообще не найдет?

– Не понимаю, почему вы видите себя лишь в пассивной роли. Почему бы вам не взять на себя инициативу? Сделайте что-нибудь, чтобы привлечь его внимание.

– Но что?

– Ну, не знаю. – Леонора улыбнулась. – Зато знаю, кого спрашивать.

Через несколько минут Леонора уже стояла на крыльце и звонила в дверь. Ренч первым выскочил ей навстречу, держа в зубах желтый теннисный мячик. Он положил его к ногам гостьи и уселся с гордым видом, ожидая похвалы.

– Спасибо, Ренч, – Леонора подняла мячик. – Он просто замечательный, и я ценю твое внимание.

Она потрепала довольного пса по голове.

– Не представляю, где он мог раздобыть мяч. Я ни разу в жизни не играл в теннис, – сказал Томас.

Леонора угадала: он только что вышел из душа! И представлял собой поистине впечатляющую картину: широкоплечий, с влажно блестящей кожей… Правда, теперь девушка признала, что ей не хватало воображения и действительность оказалась лучше ее робких фантазий: на Уокере не было халата – он всего лишь обернул полотенце вокруг бедер. Так гораздо лучше. Томас улыбался ей, и это была ужасно сексуальная улыбка: медленная, немножко вызывающая и в то же время нежная.

– Заходи, – сказал он. – Я как раз собирался завтракать. Что привело тебя сюда в такую рань?

– Совершала утренний моцион и решила полюбопытствовать, не являешься ли ты, случайно, ранней пташкой, как и я.

– Как видишь, являюсь. Думаю, как и все собачники. – Он отступил, давая ей войти, и зачем-то добавил: – Я только что из душа.

– Я вижу. – Она скользнула взглядом по полотенцу, едва державшемуся на бедрах.

– Я надеялся, что это не ускользнет от твоего внимания. Видишь ли, я обычно не выхожу встречать гостей в таком виде.

Он притянул Леонору к себе.

– Так весь этот спектакль ради меня? Я польщена, – пробормотала девушка, прижимаясь в его широкой груди.

– Я хотел бы, чтобы ты вернулась со мной в спальню… поможешь мне решить, что надеть.

– О, само собой, раз тебе нужна моя помощь – я с радостью. У меня, знаешь ли, неплохой вкус.

– Черт, да у меня сегодня просто праздник. – Он подхватил Леонору на руки и пошел в спальню. – Учти, чтобы ты смогла подобрать мне костюм, полотенце придется снять.

– Я на это и рассчитывала.

Прошло много времени, но, в конце концов, они все же добрались до кухни, и Томас занялся завтраком. Помешивая кашу, он непринужденно сказал:

– Если ты будешь каждое утро совершать прогулку мимо моего дома как раз в это время, то, может, тебе просто стоит ночевать у меня? Мне это представляется более удобным и, если можно так сказать, эффективным.

– Я люблю гулять по утрам, это прекрасная зарядка, и потом весь день чувствуешь себя бодрой, – спокойно ответила Леонора, глядя на белый пар, поднимающийся от тарелок с овсянкой.

«Возможно, я не проявил должной настойчивости», – подумал Томас и решил попробовать еще разок:

– Ну, если речь идет о зарядке, то я мог бы ежедневно повторять с тобой тот комплекс физических упражнений, который мы только что проделали в спальне.

– Звучит неплохо. Но не думаю, что секс сможет заменить мне аэробику.

Черт, похоже, он все еще недостаточно настойчив. Попробуем по-другому. Томас поставил перед девушкой тарелку с кашей и открыл пакет коричневого сахара.

– Тогда давай так: я ночую у тебя, а потом мы вдвоем идем сюда завтракать. Так тебе больше нравится?

Леонора встала и пошла к холодильнику. Стоя к нему спиной и доставая пакет молока, сказала:

– Что-то много всего мы должны делать вдвоем.

– Ты еще не готова к этому?

Когда девушка закрыла холодильник и повернулась к нему, лицо ее было серьезным.

– Не думаю, что нам следует торопить события. И так все происходит слишком быстро.

– Ладно, раз ты так хочешь.

Прозвучало вроде неплохо, но почему-то он почувствовал себя, как после хорошего удара в челюсть. Они сели и принялись за кашу.

– Может, обсудим, как нам быть с Джулией Бромли? – нерешительно спросила Леонора.

Ну вот, теперь она меняет тему! Томас огорчился, но решил не настаивать на своем и не показывать, как он расстроен. Собравшись с мыслями, он предложил:

– Попробуем сыграть в злого и доброго полицейского?

– Но мы не полицейские! – Леонора сморщила носик. – Кроме того, любой человек, который хоть раз в жизни смотрел детектив по телевизору, сразу раскусит этот трюк. Честно сказать, мне всегда с трудом верилось, что такой примитивный вид психологического манипулирования срабатывает в реальной жизни столь же успешно, как в кино.

– Боже, неужели ты сомневаешься в истинности того, что показывают по нашему священному ящику?

– Как тебе сказать, чтобы не очень соврать…

– Кроме того, в нашу задачу не входит подчинить Джулию настолько, чтобы ею можно было манипулировать.

– Вот как? А что же входит в нашу задачу?

– Напугать ее, чтобы она выболтала правду.

– Я не воровка! – крикнула Джулия Бромли. – Я ничего не брала, честно, мисс Хаттон! Клянусь, я только кое-что посмотрела.

Томас поморщился и быстро взглянул на стенку, отделявшую квартирку Джулии Бромли от соседней точно такой же. Все эти дома в кампусе построены на один манер – как студенческие общежития. Дешевое жилье, где никто не позаботился о приличной звукоизоляции.

Все в комнате Джулии указывало на бурную и насыщенную жизнь студентки: неубранная кровать, единственный стул, заваленный вещами. Тут и там разбросаны большие подушки, на которых можно сидеть. У компьютера приткнулся открытый пакетик чипсов. Стол завален книгами и тетрадями. Дверцы шкафа распахнуты, и видно, что внизу в беспорядке валяется несколько пар обуви. На спинке стула ярким пятном выделяется красная кожаная куртка.

Джулия пустила их в квартиру без возражений, хоть и не скрывала своего удивления и растерянности при виде ранних гостей. Она предложила им кока-колу, но Томас вежливо отказался, передернувшись от мысли, что с утра можно пить эту сладкую гадость. Но, как говорится, каждому свое.

Леонора решительно сказала, что им нужно обсудить кое-что важное, и Джулия, привычная выслушивать инструкции и распоряжения от старших, послушно кивала. Но когда Леонора уличила ее в неподобающем интересе к чужим вещам, девушка запаниковала. Она сделала робкую попытку все отрицать, но Леонора держалась уверенно, и Джулия Бромли, которую все же трудно было назвать закоренелой преступницей, испугалась и принялась вываливать на них подробности, желая одного – чтобы ее не заподозрили в краже и не выгнали из университета.

– Я верю, что ты ничего не брала. – Леонора решительно прервала поток бессвязных оправданий. – Но я хочу знать, зачем тебе понадобилось обыскивать мою сумку.