Часовое имя - Щерба Наталья Васильевна - Страница 31

— Очень хорошо, Диана, — тем временем кивнул Астариус. — Да, Фэш?

— Между людьми и вещами существует прочная связь, — ответил тот. — Мы передаем часть нашей энергии вещам, которые любим. А бывает и наоборот, вещи отдают часть энергии людям. Это вещи-талисманы.

Вокруг среброключника извивались тонкие разноцветные змеи, делая его похожим на какого-то магического заклинателя. Судя по всему, именно Фэшу удалось собрать больше всего цифр.

— Да, очень верно подмечено, — одобрил Астариус. — А если выразиться точнее, для ключника талисманом является ваш ключ. Вот почему каждому из вас этот ключ подарили, и теперь между вами существует неразрывная связь. И, как вы давно знаете, именно поэтому нельзя отнять его силой — он просто не будет слушаться нового хозяина.

Василиса невольно скосила взгляд на Норта, над головой которого навис зловещий шевелящийся шар. Вот интересно, рубиновый ключик в курсе, какой у него гад хозяин? Ведь вначале ключ подарили Василисе, а вдруг он будет слушаться ее охотнее? Кажется, брата занимали схожие мысли, — заметив, что Василиса смотрит на него, он ответил ей злобной гримасой.

— Вещи — это материальное отражение Вечности, — неожиданно произнесла Маришка. Над ее головой парила огромная разноцветная бабочка. — На протяжении всей жизни люди вкладывают в любимые вещи частицу своей души, энергии, помыслов и даже мечтаний. Но люди умирают, а вещи зачастую переживают своих хозяев. Например, Черный Ключ.

Василиса вздрогнула.

— Ведь когда-то, очень давно, он принадлежал Эфларусу, — с гадкой улыбочкой дополнила хрустальная ключница.

— Есть мертвые вещи, — добавил Ярис. — Это брошенные, забытые предметы, без единой капли энергии. Таких много плавает в безвременье.

Василиса живо вспомнила свое путешествие по Колодцу Времени, когда она летела в потоке самых странных вещей: часов, стульев, старых расчесок… Как странно, подумала она, получается, что вещи имеют куда большее значение в жизни людей, чем виделось ей раньше.

— А клокер — это вещь или все же человек? — неожиданно спросила она у Астариуса.

Часодей тотчас повернулся к ней, словно ждал этого вопроса:

— А ты как думаешь, Василиса?

— Ну-у, мне кажется, что вещь, — начала она, смущенная пристальным вниманием. — Потому что у клокера нет души, которая перемещается по временному коридору. С другой стороны, клокер внешне так похож на человека.

— В данном случае сходство куда менее важно, чем различия, — заметил Астариус.

— Скажите, а человек может стать клокером? — неожиданно вновь спросила Василиса. В ее голове мгновенно вспыхнула столь знакомая картина из сна — бесстрастное механическое лицо с золотой кожей.

Астариус прищурился. И неожиданно обернулся к другим ученикам:

— Сможет ли кто-то ответить на этот довольно непростой вопрос?

— Да, если у него хватит силы и энергии прижиться в механическом теле, — с ухмылкой произнес Марк. — Так что, если кто-то из нас вдруг расстанется с душой навсегда, он вполне может пожить в механическом теле.

— Но недолго, — вставила Диана, мрачно взглянув на златоключника. — Потому что нельзя заключить душу в вещь, чтобы ни писали в сказках.

— Все верно, — поддержал железную ключницу Астариус. — Часовщики научились наделять вещи часовой энергией — заставлять их двигаться, что-то делать, но не мыслить. Клокер — механическое существо, а не духовное.

— А феи — духовные существа? — состроив невинную рожу спросил Марк.

Диана тотчас вспыхнула от негодования, но Астариус невозмутимо ответил:

— Все люди — духовные существа, даже если порою ведут себя бездуховно, — мягко произнес он, глядя на вмиг стушевавшегося Марка. А затем повернулся к Василисе. — Ну что, Василиса, мы ответили на твой вопрос?

— Да, конечно, — смущенно пробормотала та. Как ни странно, она испытала большое облегчение — и ее постоянный кошмар вдруг побледнел и сплющился, как старый, ненужный рисунок.

— Вот и отлично. От себя лишь добавлю, что человек может заточить свою душу в любую вещь, но должен совершить сей поступок добровольно. Но вряд ли найдутся подобные желающие, готовые расстаться с жизнью ради сомнительного пребывания в неодушевленной материи… А теперь вернемся к нашей теме… — Астариус обвел всех лучистым, сияющим взглядом. — Любая вещь, сделанная человеком, неразрывно связана с ним, его жизнью, помыслами и событиями. Как и с судьбами других людей. Вот почему можно сказать, что вещи — это наблюдатели. Они впитывают наши эмоции и чувства — смех, радость, горе, любовь, восторг или сомнение, запоминают наши слова, следят за поступками. Но, как вы знаете, вещи неразговорчивы. Они предпочитают молчать. Непросто разбудить их, пригласить к диалогу, попросить поделиться своей мудростью. Я хочу, чтобы вы разбрелись по этому залу, нашли свой личный уголок в нем, свое энергетическое пространство. То место, где вам было бы комфортно и уютно. Возьмите ваш ключ, окружите его часовым флером. Попытайтесь представить, что может он вам рассказать, какую тайну поведать… Для этого вам просто надо закрыть глаза. Расслабиться. Поймать ритм, дробный перестук секунд, ощутить дух Времени… И душа вольется в реку душ и разыщет в ней тайный знак…

Слушая речи Астариуса, Василиса пробежалась взглядом по Лазурной зале, гадая, где же ей было бы комфортно начать разговор с ЧерноКлючом. Как вдруг увидела, что за одним из шкафов стоит Маар и старательно внимает словам великого часодея. Интересно, он здесь тайно находится? А может, его тоже пригласили?

— Василиса?

Девочка словно очнулась. Оказывается, все уже давно разбрелись по залу в поисках укромного места. Она торопливо вытащила из ножен Стальной Зубок.

— Тебе что-то непонятно? Спрашивай.

Василиса помотала головой.

— Все понятно, учитель. Просто… Знак Стального Зубка уже известен. Поэтому я подумала, не взять ли мне какую-нибудь другую вещь. Книгу, например?

— Мы собрались здесь не только ради этого, Василиса, — мягко произнес он. — Твой ЧерноКлюч уже не раз выручал тебя, не так ли? Будет очень неплохо, если ты установишь с ним связь. Раскроешь его душу… Кто знает, что он тебе еще расскажет или покажет… Да, и пока нас никто не слышит. — Он улыбнулся в усы. — Не расскажешь ли мне, как дела с твоим личным часовым флером?

Василиса расстроенно покрутила головой:

— Больше не было.

— Очень жаль, очень жаль, — искренне огорчился Астариус. — Возможно, твой дар больше и не проявится, кто знает… В любом случае, если вдруг это произойдет, хотя бы слабое мерцание цифр вокруг тебя, — постарайся усилить их с помощью мысли, раз за разом повторяя свое числовое имя. Чтобы часовой флер задержался надолго… И конечно, сразу ко мне. Возможно, мы смогли бы развить его, например, начать с простого упражнения: построить все цифры по порядку. Или же снова создать фигуры. Если ты научишься управлять ими с легкостью, то сможешь делать очень интересные вещи. Великие дела.

— Я постараюсь, — с решимостью кивнула Василиса.

— Вот и отлично. А пока прими эту маленькую вавилонскую свечу. — Астариус вложил в руку девочке крохотный свечной огарок темно-зеленого цвета. — Всегда носи его при себе. И если твой дар все-таки проявится, немедленно зажги на ней огонек — она укажет тебе путь ко мне, где бы я ни находился. А может, я пришлю к тебе кого-нибудь из учеников.

— Хорошо, большое спасибо.

Астариус ушел, а Василиса пошла по коридору между длинных книжных шкафов — искать место для «разговора» с ключом. Неожиданно она столкнулась с Нортом.

— Поищи себе другой уголок, сестричка, — процедил он.

Рубиновый ключ парил перед ним в окружении цифр.

— Так и собираюсь сделать, — огрызнулась Василиса, бросила взгляд на ключ и вдруг застыла: прямо на ее глазах рубиновый ключ превратился в огромную, кроваво-красную каплю, а потом снова стал обычным ключом от шкафа — каким она его всегда помнила. Девочка даже потрясла головой от изумления, как вдруг снова увидела каплю. — Кровь.