Округ Форд. Рассказы - Гришем (Гришэм) Джон - Страница 29

Если бы он позволил себе сосредоточиться на своих ошибках и недостатках, то непременно впал в меланхолию. Он поборол искушение вспомнить то время, когда девочки были совсем еще маленькие и жизнь казалась счастливой. Да был ли он когда-нибудь вообще счастлив? Он не знал ответа на этот вопрос.

Мак вернулся в контору — вошел, как всегда, через заднюю дверь, — в последний раз окинул взглядом свое рабочее место. Папки с текущими делами переданы Гарри Рексу. Папки со старыми бумагами сожжены. Книги по юриспруденции, мебель и дешевые картинки на стенах проданы или розданы. Тщательно отобранные предметы поместились в средних размеров чемодан. Нет, там не было ни костюмов, ни дорогих рубашек и пиджаков, ни туфель на выход — все подобное барахло пошло на благотворительную распродажу. Мак уезжал налегке.

Он сел на автобус до Мемфиса, оттуда долетел самолетом до Майами, затем — до Нассо, где пришлось переночевать: рейс до Белиза планировался на утро. Мак прождал час в здании аэропорта, где царила удручающая духота, потягивал пиво, сидя за стойкой крохотного бара, прислушивался к громкой возбужденной болтовне каких-то канадцев — они рассуждали о рыбалке и купании нагишом — и мечтал о том, что ждет его впереди. Мак довольно смутно представлял, что именно, но был уверен: будущее определенно привлекательнее тех руин, что остались позади.

В Белизе его ждали деньги, страна подписала с США договор об экстрадиции, носивший скорее формальный, нежели практический характер. Если ему сядут на хвост — а Мак был твердо уверен, что такого не случится, — то можно будет спокойненько перебраться в Панаму. Он считал: шансы, что его поймают, близки к нулю, а если кто-то начнет что-то вынюхивать и выведывать в Клэнтоне, его друг Гарри Рекс тотчас об этом узнает.

Самолет до Амбергрис-Ки оказался старенькой «сессной-караван» на двадцать мест. В него набились упитанные североамериканцы, и сиденья были слишком узкими для их широких задниц, но Маку было все равно. Он смотрел в иллюминатор, на сверкающие аквамариновые воды, что проплывали внизу на расстоянии трех тысяч футов, теплые соленые воды, в которых он будет скоро плавать нагишом. На острове, к северу от главного города Сан-Педро, он уже заказал себе номер в небольшой прибрежной гостинице под названием «Рикорс риф ризот». Все номера представляли собой небольшие хижины, крытые пальмовыми листьями, с маленьким крылечком у входа. На каждом крылечке висел длинный гамак — именно в таких предпочитают проводить время постояльцы «Рикорс».

Номер был забронирован на неделю, и Мак расплатился наличными — отныне никаких кредитных карт. Вошел и быстро переоделся, совершенно преобразившись, в футболку и старые шорты из джинсовой ткани. На голове — кепка-бейсболка, ноги босые. Вскоре он нашел место, где можно промочить горло, заказал ром и познакомился с человеком по имени Коз. Часть барной стойки тикового дерева была прикована к причалу якорем, и создавалось впечатление, что Коз просидел тут на цепи довольно долгое время. Длинные седые его волосы были собраны в конский хвост. Загорелая кожа приобрела бронзовый оттенок и лоснилась. Акцент отдаленно напоминал новоанглийский, и вскоре Коз, куривший одну сигарету за другой и попивавший темный ром, проболтался — намекнул, что в прошлом работал на некую непонятную фирму в Бостоне. Он пытался расспросить о прошлом Мака, но тот, встревожившись, отмалчивался.

— Надолго к нам? — поинтересовался Коз.

— Пробуду, пока не загорю, — ответил Мак.

— На это потребуется время. Даты посмотри на солнце — недолго и сгореть.

Вообще Коз надавал ему массу советов о жизни в Белизе. И когда понял, что из нового приятеля, даже когда он пьян, много не вытянуть, заметил:

— А ты умный парень. Тут у нас лучше поменьше болтать. Полно янки, и все они в бегах.

Позже, покачиваясь в гамаке, Мак смотрел на океан, слушал шум прибоя, потягивал ром с содовой и задавался вопросом: он что, тоже в бегах? Никаких ордеров на обыск и вызовов в суд, никаких кредиторов, идущих по пятам. По крайней мере он не знал никого, кому был бы должен. Да и не узнает, поскольку таковых просто нет. И вообще, если захочет, завтра же может вернуться домой. Вот только сама мысль об этом претила. Дом исчез, канул в вечность. Дом — это место, откуда с трудом удалось вырваться. Потеря дома — ощущение, конечно, неприятное, но помогал ром.

Первую неделю Мак провел в гамаке и у бассейна; недолго жарился под лучами солнца, затем бежал на крыльцо, передохнуть. И когда не ел, не загорал, не выпивал в баре, долго гулял по берегу моря. Неплохо было бы обзавестись компаньоном, говорил он себе. Он болтал с туристами у маленьких отелей и рыбацких домиков, и вот наконец ему повезло — познакомился с молодой приятной женщиной из Детройта. Порой разговоры с ней наводили на него тоску, но куда как лучше тосковать в Белизе, чем в Клэнтоне.

Двадцать пятого марта Мак проснулся — ему приснился страшный сон. Он отчетливо помнил дату: еще бы, в этот день в суде города Клэнтона начинались новые слушания, и в обычных обстоятельствах Макс реестром назначенных к рассмотрению дел сидел бы в главном зале вместе с двадцатью другими адвокатами. Услышав свое имя, он должен был бы встать и доложить судье, что миссис и мистер Такие-то присутствуют и готовы получить развод. На этот день у него было назначено три бракоразводных процесса. Печально, но он помнил имена и фамилии этих пар. Словом, ничего особенного или из ряда вон выходящего — ведь он, Мак, являлся низкооплачиваемым юристом и его легко могли заменить.

Голый, под тонкими простынями, он вновь закрыл глаза. Мак словно вдыхал такой знакомый воздух старого зала суда, ощущая запах пропылившегося дубового дерева, кожи. Он слышал голоса других адвокатов, они с важным видом обсуждали какие-то последние детали. Он видел судью в полинявшей мантии — тот восседал в своем массивном кресле и нетерпеливо ждал, когда ему подадут на подпись бумаги, свидетельствующие о том, что еще один брак, заключенный на небесах, распался.

Потом Мак открыл глаза и увидел под потолком медленно и бесшумно вращающиеся лопасти вентилятора, услышал утренний шум океанского прибоя. И только тут внезапно и со всей отчетливостью Мак Стэффорд осознал, что наконец совершенно свободен и счастлив. Он вскочил, торопливо натянул старые шорты и побежал на берег, к пирсу, который вдавался в воду на добрые двести футов. Он мчался по пирсу, набирая скорость, и казалось, этому не будет конца. Но вот он, край, и Мак с хохотом подпрыгнул и нырнул, подняв фонтаны брызг. Теплая, как в сауне, вода вытолкнула его на поверхность, и он поплыл.

Казино

Самым энергичным и успешным дельцом Клэнтона считался торговец грузовиками Бобби Карл Лич. Выкупив обширные пустующие земли к северу от города, вдоль федеральной трассы, Бобби Карл создал там свою империю, на которой в разное время размещались: автомастерские по ремонту бульдозеров и экскаваторов; целая флотилия лесовозов; две забегаловки со «шведским столом»; мотель; лесные вырубки, где шерифу удалось обнаружить посевы марихуаны, а также целая коллекция различных строений. Последняя состояла в основном из пустующих зданий, разбросанных вокруг Клэнтона. Постепенно большая их часть сгорела. Поджоги просто преследовали Бобби Карла, и еще — судебные тяжбы. К искам он уже привык; мало того, даже полюбил хвастаться тем, что кормит большинство юристов города. Всевозможные истории, связанные с теневыми сделками, разводами, проверками налоговой службы, мошенничеством с залоговыми на собственность, а также постоянное балансирование на грани вынесения обвинительных заключений, заставляли Бобби Карла обеспечивать работой местную адвокатуру. И хотя ему всегда светили нешуточные неприятности, серьезных обвинений удавалось избегать. Со временем его уникальная способность выходить сухим из воды стала притчей во языцех, и большая часть обитателей Клэнтона рассказывала о Бобби Карле самые невероятные, изрядно приукрашенные истории.