Похитители бессмертия - Симонова Мария - Страница 5

Семь часов — время «Новостей», и половина из десятков каналов перемывают кости безвременно усопшей леди Анжелы. Корреспондент на фоне места происшествия: «Преступная ветреность… — …Романы с телохранителями, спортсменами и вообще с кем попало… (Ничего была девчонка. Молоток.) — Регулярные отлучки в неизвестном направлении, закончившиеся трагедией… — Вы одеваете вашу попку в наш новый „Дропс-топс“! И при этом чувствуете…» — Пурга. Дальше, дальше. «…Удалось взять эксклюзивное интервью с внебрачным сыном Президента Белобородько — владельцем крупнейшей сети ресторанов на линии портов „Москва“, главой президентского Исследовательского центра, известным меценатом и общественным деятелем Гарри Левински». — Гариман! Вот это попал!.. — «Господин Левински, как вы объясните тот факт, что ваша сестра погибла именно в Москве — в городе, по линии портов которого вы ведете свои дела?» — «Это просто совпадение. Трагическая случайность». — «Семнадцатого мая она прилетела к вам?» — «Я никогда не встречался с Анжелой. Порой видел ее по телевизору. Кроме того, в этот день я был… Простите…» (Уж конечно, не в Москве-Р66 — «Так где вы были?» — «Я был в Лондоне-Е5 по делам своей фирмы». — «Поддерживали ли вы отношения с отцом?» — «К сожалению, нет. Хотя он оказывал нам помощь. На личные отношения у него, видимо, не оставалось времени». — «Как вы относитесь к дебатам в парламенте, связанным с вашим именем?» — «До сих пор я не интересовался политикой. Что же касается вопроса, поднятого сейчас в парламенте — возможно ли наследование президентского титула внебрачным ребенком, — для его решения, как я понимаю, необходимо найти исторический прецедент». — «Можете ли вы назвать такой прецедент?» — «Я повторяю, что до сих пор был далек от политики. Это дело депутатов. Полагаю, что они должны обратиться к историческим архивам».

Ронин отключил телик. Вполне довольно. Теперь он знал врага в лицо. И на это «лицо» у него имелась зацепка. Небольшая такая зацепочка, но с винтом. Пару месяцев назад он сделал одну работу — грязную, естественно. Но сделал, как всегда, чисто: частный детектив, «смерть в скоростном лифте от спонтанной остановки сердца». Редкий случай, когда удалось снять информацию с коминса убитого детектива прежде, чем она самоуничтожилась с последним биением пульса. Информация оказалась бредовой. Или сенсационной. Некая организация трудилась над разработкой аппарата, способного подарить человеку бессмертие — настоящее, а не какую-то там трансплантацию органов взамен изношенных. Детектив предполагал, что вышел на основную лабораторию, готовящую человечеству этот сказочный подарок. То есть, конечно, не всему человечеству и не совсем подарок, но… Похоже, что действительно вышел. Но и на него тоже вышли. Заказ поступил в обход Клавдия — старые клиенты порой обращались к ронину напрямую: его специфический профиль — «смерть в результате несчастного случая» — гарантировал полную тайну вкладов. А Пит Силаев был старым клиентом, хотя ронин никогда не видел его в лицо. Еще он был правой рукой Гарри Левински. По сведениям детектива, Силаев вел разработки втайне от своего шефа, хотя и прямо у него под носом — в том самом президентском Исследовательском

центре.

Так, что же у нас вытанцовывается в итоге? Правая

рука финансирует за спиною у Гаримана машину бессмертия. Кстати, интересно, из чьего кармана? Сто к одному, что не из своего, а из кармана босса. Для кого? Ясно, что не для Левински. Для президента Райта. Но президент у него далеко не на первом месте: в первую очередь Пит старается для себя, во вторую — для себя, и в третью тоже для себя. Шеф окажется в заднице: не видать ему на своей башке короны, раз папа станет бессмертным, главой президентского Исследовательского центра автоматически становится его правая рука — будущий хозяин бессмертия, а в перспективе он же занимает лидирующее место в системе. Правда, все это, как и создание легендарной машины, осуществимо скорее всего только в розовых мечтах Пита. Но разработки финансируются им реально и в строгой секретности — настолько строгой, что уже имеются жертвы.

Какую из данной информации можно извлечь выгоду? Себе лично — никакой. Зачем выгода мертвецу, а я уже, можно сказать, стою в могиле обеими ногами. Но поскольку все еще стою и голова пока торчит, не подбросить ли нам из могилы в этот гадюшник добрый брикетик пластита? Стукнуть Гариману. Стукнуть внешникам. И посмотреть со стороны, что из этого выйдет. Если успею увидеть, конечно. А пока есть время, надо подобраться поближе к этой конторе. И выбрать подходящий момент. Чтобы столкнуть всех в одном месте и в одно время. И под это дело самому кинуть взгляд на аппарат бессмертия. Из могилы-то оно виднее. А может, и пощупать. Чем черт не шутит — вдруг обрету вечную жизнь? Мне не помешало бы. По крайней мере на первое время.

Вопрос — как подобраться? Впрочем, уже не вопрос. Стоит позвонить по одному номеру из категории «табу». Какие могут быть «табу» для того, кто по пояс — шейку уже в могиле? К тому же дело давнее. И с этого дела кое за кем тянется должок.

— Григорий! Это я.

— Я узнал.

— Надо встретиться. Сейчас.

— Надо?

— У меня проблемы. Аналогичные твоим.

— Хорошо, — сказала «она». — «Фонарь». Красный. Через десять минут.

«Фонарь» — висячее кафе-аркада на Баррикадной — был два года назад одним из «их» мест. От прежних привычек «она» все-таки не избавилась. По крайней мере не от всех. И то отрадно.

Ронину пришлось прождать пять минут, сидя за столиком в шаре, подвешенном на высоте девятнадцатого уровня (все, включая стулья и столик, прозрачное). Этаж сто девяносто пятый. Прекрасная панорама, если глядеть изнутри, а снаружи — зреет над городом гроздь разноцветных вишен на тонких стеблях.

Впорхнул поднос с заказом: кофе ронину и лори с пичулом — для нее. Саня, по своему обыкновению, запаздывала, и это было вовсе не кстати. Появившись на пороге, «она» не сразу узнала его в образе Константина Бессона. Он, как ни странно, ее узнал. Поднял руку:

— Привет.

— Здравствуй.

Маленькие ступни ног, упрятанные в большие ботинки.

Она была его напарницей. Когда-то. Как Ром. Только в более близком ключе. Ближе не бывает. И решила уйти из дела. Резко, без вариантов — как все, на что она решалась. Но система, как уже было отмечено, не склонна отпускать свои кадры «по собственному». И Саня получила от магистра Клавдия билет на «скачок», как называли это члены Гильдии. Скачок в ад. А Ричарду было поручено ей этот «билет» вручить — комбинация, регулярно практикуемая Клавдием. Но это же была Саня! И Ричард ее «убил»: «непрофессиональные действия при ремонте автономного источника питания распределительной системы жилища» — заключение спасателей, подметавших пепел возле вскрытого щита. В то время как он, доложив о выполнении, запутывал следы, тащил, вез, кидал ее черными тропами через город, чтобы устроить на операцию. Возможно, бог совершил ошибку, создав Саню женщиной. А врачи просто ее исправили. Дик заставлял себя так думать.

Прямые черные волосы. Чуть раскосые льдистые глаза. («Я решила. Без вариантов».)

— Чем я могу тебе помочь?

А голос чужой. Мужской голос. Настоящий.

— Ты работаешь все там же?

— Да.

Ради ее — а так же своей — безопасности ронин не общался с «ней» — то есть уже с ним — все два года. Он сам придумал ему новую легенду, сочинил отличные характеристики, не забыв упомянуть про совершенную в юности операцию по смене пола (глубокий генный тест не обманешь), и сумел ввести все это в основную компьютерную базу данных Управления по учету граждан. Как — об этом разговор особый, достаточно сказать, что до сих пор вмешательство такого уровня считалось невозможным. Показания с общей базы воспринимались как истина в последней инстанции, а характеристики оказались настолько удачными, что позволили Сане — теперь уже Григорию Смирнову — с устроиться в кадровую службу муниципальной вневедомственной охраны по линии Москвы, а через год по — выситься до оператора центра, распределяющего спецов по объектам.