Похитители бессмертия - Симонова Мария - Страница 46

В машине Жен хлопотала над телом О'Рейли: тот был без сознания. Не иначе как капитан, очарованный обликом своего конвоира, свалился в обморок. Ронин вздохнул — он и сам теперь старался смотреть на Жен пореже: создал, можно сказать, новое визуальное оружие. Противник при одном взгляде сознание теряет. Но Жен об этом лучше не говорить, расстроится. И ронин просто спросил:

— Что с ним?

— Бросился на меня, выбил лучевик из рук, — объяснила Жен виновато. — Пришлось его шокером…

«Значит, не годится она на роль Медузы-горгоны. Видимо, недоработал, либо кэп оказался достаточно закаленным», — усмехнулся про себя ронин. А вслух похвалил:

— Молодец, что не застрелила. Вколи-ка ему теперь ; стимулирующего, а то за воротами подумают, что мы заложника уже укокошили.

Блокаду на корабле он так и не снял: очнется Томас, и сам всем займется. Это еще лишний час, а то и все три — в зависимости от степени профподготовки Томаса.

Жен тем временем сделала капитану укол и принялась хлестать его по щекам. Затем попыталась усадить. О'Рейли шевелился и мычал, в конце концов сел, навалившись всем телом на Жен, и даже приоткрыл глаза. «В самый раз для заложника, напуганного до полуобморока злыми террористами», — решил ронин и с грехом пополам перетащил капитана в кабину. Сказал Жен:

— Сядь рядом и приставь лучевик ему к виску пусть снаружи думают, что ты в любую секунду можешь прострелить ему башку. И рожу скорчи пострашнее.

Еще раз огляделся, прикидывая, как лучше разместить остальных бойцов перед акцией: толку от них все равно ноль, лишь бы не мешали.

— Грабер, давай за руль! Но управлять не вздумай — я сам поведу, дистанционно. Рунге — в кузов и не высовываться!

— Мы что, теперь так и будем таскать с собой свидетелей? — проворчал Грабер. Он бы, разумеется, предпочел, раз у них кончилась пси-блокада, расправляться с очевидцами — разумеется, не лично, а руками ронина.

Ронин подавил злость: не время сейчас срываться на Грабера. Будет еще возможность изложить поконкретней программу защиты свидетелей этому любителю загребать жар чужими руками. А пока кратко и по существу;

— Для общего сведения сообщаю: это капитан О'Рейли — наш заложник и проводник. Беречь его пуще глаза. Он знает в лицо человека, к которому попал кейс, и в курсе, где его искать. — Ронин строго зырк-нул на Грабера: — Всем все ясно? Теперь приготовиться! Сидеть смирно, брови сдвинуть! Никакой самодеятельности. Если начнется стрельба, падать на пол. Все. А я пошел наверх.

Вернувшись в кузов, он открыл в потолке люк, ведущий на крышу. Положил сначала туда веерник, потом, ухватившись за край, подтянулся сам.

— Бессон, ты должен нас отсюда вытащить! Я на тебя надеюсь! — донеслось снизу запоздалое напутствие Грабера: не может оглоед спокойно сидеть на месте, не ощущая себя командиром операции.

Усевшись на крыше, ронин положил перед собой веерник и стал отдавать последние команды с пульта: воротам — открыться, «жучку», внедренному в систему корабля, — самоликвидироваться сразу после их открытия, оставив после себя губительную программку железное правило, еще никогда его не подводившее, — запарывать после акции всю стационарную аппаратуру, до какой только имеешь возможность дотянуться.

Переключил пульт на дистанционное управление трейлером и установил перед собой на два упора пушку. Так. Пульт в левой руке, пальцы правой на гашетке «минигана». Все приходится делать самому. Так спокойнее, чем доверяться Граберу. Или даже Жен.

Стена с надписью «выезд» уехала вверх. Вперед!

За воротами тянется кишка временного коридора-переходника. На выезде два охранника. И сразу старый добрый бардак, как и надеялось: возле стены приткнулись раскладные стульчики, только столика с картами не хватает. Расслабляются ребята. Но после открытия ворот, конечно, вскочили, напустили на лица суровости.

При виде на крыше выезжающего трейлера человека с семистволкой их суровость мигом сменяется замешательством — всего на несколько мгновений, пока руки тянутся к лучевикам… А я набираю в грудь воздуха для зверского ора:

— Смирно, руки за головы!!! В машине заложник — капитан О'Рейли! Так что без глупостей! Развернуться и двигаться вперед в метре перед машиной!

Затемнение с окон кабины я снял заранее, охранники наконец обращают внимание на О'Рейли, сидящего в кабине с дулом у виска, и подчиняются — поднимают руки, идут вперед, опасливо оглядываясь. Лица растерянные: никаких террористических актов здесь не предвиделось, по крайней мере на первых парах: с прииска сейчас террористам взять нечего, все алмазы пока еще в породе — разве что какие-нибудь самоубийцы решат захватить технику, чтобы начать здесь собственные разработки. Самоубийцы, потому что на таких разработчиков в первые же сутки нагрянет ударный спецкорпус и замесит их в породу с теми самыми алмазами, которых они вожделели, — в случае сопротивления, конечно.

Словом, гарнизон карантинной зоны не понимает сути происходящего и к военным действиям пока еще не готов — на это-то и весь расчет.

Медленно едем за охранниками в конец коридора, к пропускному пункту. На пункте наблюдается суета: там, конечно, уже все видели и слышали мое заявление, но сориентироваться пока не успели.

Не мешает, пожалуй, уточнить требования, пока они не вообразили себе невесть чего, вплоть до организованного захвата всех алмазных копей иерусалимской группировкой. К тому же заложников у нас теперь трое, так что можно не стесняться:

— Без паники! Всем оставаться на местах! Мы требуем только свободного проезда через карантинную зону!

На пункте, похоже, окончательно потеряли головы. Оттуда доносится:

— Остановите машину! Необходимо личное присутствие начальника охраны!

Ага, сейчас я тут встану и буду дожидаться вашего начальника. Очень он мне сдался вместе с вашей карантинной зоной.

Направляю ствол веерника на потолок впереди машины — как раз над головами нашего авангарда. Ору им:

— К стене!

Не знаю, дошло ли до ребят, что я собираюсь сделать, но, наверное дошло: прыскают в стороны более чем шустро.

Жму на гашетку, и пучок лазеров, способный прожечь титанитовую пластину толщиной в метр, проплавляет за долю мгновения в пластиковом потолке здоровенную дыру — простейшее для нас решение проблемы выезда. Трогаю трейлер — сначала вперед, под пробоину, потом вверх: спокойно, аккуратно, без лишней поспешности. «Заложники» молча провожают нас с двух сторон глазами. КПП безмолвствует — похоже, что там пребывают во временном ступоре.

Медленно вылетаем на волю. Ну вот и все, граждане контролеры. А вы боялись.

Нас принимает бирюзовое небо — пока еще девственно-чистое — с маленьким солнцем: ни дать ни взять теннисным шариком ослепительной белизны. Скоро, ох как скоро все это покроется пыльной завесой отходов горно-добывающей промышленности. Внизу проплывает огромный ядовито-оранжевый купол карантинной зоны. А вокруг простирается ровное, уже утрамбованное пространство новой Земли, по которому разбросаны техника и стройматериалы. Неподалеку от выезда из купола ведется строительство старательского городка и, конечно, закладка первого портала.

Придется вам, ребята, повременить с собственным порталом — аппаратуру предстоит теперь доставлять через Москву. Только нас все это уже не касается: здесь мы свое дело сделали. Теперь наш путь лежит в эту так ' называемую Москву.

Ронин спустился в машину, забрав сверху веернш. Поставил пушку на пол, закрыл за собой люк.

Возле аппаратуры на откидном диванчике коротали время кудрявенький безумец Рунге, бледный от переживаний, как отварной моллюск. При появлении ронина он вскочил, неумело вцепившись в висевший на шее бластер, — благо хоть остальной арсенал догадался сгрузить в угол. Рунге явно порывался спросить, как там дела снаружи, но у него отчего-то заело.

Подмигнув старику — не паникуй, мол, хрыч, прорвались! — ронин прошел в кабину. Сидевшая там троица разом обернулась.