Большая книга ужасов - Белогоров Александр Игоревич - Страница 17

Очередная картина изображала село или маленький городок. Несмотря на то, что шар был небольшого размера, мальчик видел все подробности, включая лица обывателей. И среди них он узнал некоторых из тех, кто принимал участие в убийстве. А затем с калейдоскопической быстротой стали меняться картины различных стихийных бедствий, обрушивающихся на этот населенный пункт. Пожары, паводки, ураганы сменяли друг друга. Село приходило в запустение, а кладбище рядом с ним, напротив, росло. И вот уже вместо добротных домов здесь стояли убогие лачуги, занесенные снегом, да еще в количестве, едва превосходящем половину от прошлого благополучия, а по окраине того, что осталось от села, бродили волки.

Затем Коля неожиданно увидел парк (теперь он был точно уверен, что это и есть то самое место) и самого себя, плюющего на камень и произносящего скверные слова. Потом в течение нескольких секунд шла своеобразная ретроспектива его несчастий. Наконец, шар снова начал мутнеть, сделался ярко-красным и вдруг раскололся на части с оглушительным треском. Дым мгновенно исчез, а все свечи погасли. О том, что здесь происходило недавно, свидетельствовал лишь дымно-гнилостный запах.

Распахнулась дверь. Колина мама, обеспокоенная долгим отсутствием сына и шумом разбивающегося шара, не выдержала и решила проверить, что здесь происходит. Мальчик с трудом поднялся на ноги и подошел к ней.

— Ну что, все получилось? — с надеждой спросила она.

— Не знаю, — Коля пожал плечами. Он уже настолько успел привыкнуть к материализациям оскорбленного духа, что на этот раз испугался значительно меньше, чем хозяин квартиры. — Надо у него спросить.

Маг попробовал подняться, но это получилось у него только с третьего раза. Он весь трясся и обливался потом, а роскошная борода свисала, как старое мочало. От его величественных манер и уверенности не осталось и следа. Теперь это был просто очень испуганный человек.

— Это сильнее меня, — произнес он дрожащим голосом. — Мальчик разбудил дух сильнейшего колдуна. Я не могу ничего поделать.

— А кто может? — спросила упавшим голосом мама. — Вы кого-нибудь посоветуете?

— В нашем городе вряд ли, — маг нервно помотал головой. — Нужно ехать в Москву или Питер, но и там есть всего несколько человек, которые могут попытаться. Есть еще сильные маги в некоторых деревнях, но они далеко и принимают не каждого.

Мама стала переписывать адреса. Сам маг пока не в силах был держать в руках ручку, и даже страницы записной книжки приходилось переворачивать за него, после того как он дрожащей рукой надорвал несколько из них.

— А если мальчика сводить в церковь? — ухватилась за новую идею мама. — Вдруг это поможет?

— Я бы не советовал, — помотал головой маг. Не выдержав, он, не дожидаясь ухода посетителей, залез в буфет, достал оттуда какую-то бутылку и сделал большой глоток прямо из горлышка. — Он может рассердиться, и тогда все станет в десять раз хуже. Здесь нужен очень квалифицированный священник, знающий специальные обряды. А таких, насколько я помню, всего несколько человек, и выйти на них — дело непростое. Да и согласятся что-нибудь сделать они лишь с благословения местного митрополита.

Из квартиры колдуна мама с Колей вышли не только не приободренные, но даже в еще более угнетенном состоянии. Мама расспрашивала сына о подробностях обряда, но мальчик решил, что не станет пугать ее загадочными и страшными деталями, и сказал только, что внезапно погасли свечи, а шар потемнел и раскололся. Мама вслух размышляла о том, к кому теперь обратиться и куда ехать. Коля подумал было, что уехать куда-нибудь подальше от парка и камня — это идея, но потом решил, что так быстро они вряд ли куда-то соберутся, учитывая больное плечо и состояние Джека. Когда они проходили мимо церкви, мама задумалась, не стоит ли туда зайти вопреки совету мага, но потом все-таки решила, что делать этого не нужно. К тому же пора было идти в больницу, на перевязку.

В пути Коля был рассеян, порой отвечая на мамины вопросы и реплики невпопад. Перед глазами у него все еще стояли картины, увиденные в шаре. Если предположить, что все это не сон, не гипноз, а действительная картина давних событий, то выходило, что он осквернил могилу сильного колдуна. Как понял мальчик, местные жители много веков назад учинили над ним жестокий самосуд, заподозрив в колдовстве, а после поплатились за свой поступок различными несчастьями. Если такое произошло с целым селом, то уж наказать одного человека для духа столь могучего чародея — раз плюнуть. Коля про себя усмехнулся последней мысли, в которой заключалась неумышленная горькая ирония.

В больнице все прошло гладко. Еще раз внимательно осмотрев рану, врач, отметив ее странную форму, очень напоминающую цифру шесть, сказал, что с больным плечом все будет в порядке, но беспокоить его в ближайшие дни нельзя. Это ставило крест на соревновательных надеждах Коли, но он был к этому уже готов. Ему было сейчас не до легкой атлетики. Седьмой день неумолимо приближался, а никакого серьезного плана, призванного предотвратить неизбежное, мальчик так и не придумал.

Выходя из больницы, Коля с мамой неожиданно встретили Мишу, который и предложил другу прогуляться, если, конечно, тот нормально себя чувствует, а заодно и рассказать поподробнее, что же с ним произошло. Мальчику и самому очень хотелось высказаться. К тому же он решил, что следует дойти до парка, посмотреть на камень еще раз и, возможно, попробовать что-то предпринять. Мама колебалась, отпускать ли сына. Но Миша казался ей достаточно надежным и рассудительным товарищем, а дома после всех происшествий было так много дел, что она согласилась на прогулку, взяв с ребят клятвенное обещание гулять недолго и не ввязываться ни в какие сколько-нибудь опасные затеи, и отдала на всякий случай свой мобильник сыну.

— У тебя сегодня все нормально? — как только ушла мама, поинтересовался Коля, вспомнив о том, что в этот день пророчество касается лучшего друга.

— Слушай, ты уже второй раз за день это спрашиваешь. Почему со мной должно быть что-то не в порядке? — Миша был в искреннем недоумении. — Это с тобой в последнее время что-то не в порядке.

— Со мной — да, — вздохнул Коля. — И я сейчас, похоже, опасный сосед.

— Ничего, переживем! — Миша старался говорить с другом как можно бодрее, видя его угнетенное состояние.

— Мне все-таки кажется, что сегодня опасность может грозить тебе, — стоял на своем Коля. Он понимал, что пересказ пророчества едва ли произведет на товарища впечатление, но вот как предупредить его по-другому? Разве что рассказать обо всем с начала и до конца? Тогда, быть может, тот поймет, насколько все серьезно?

— Да что ты все «кажется» да «кажется», как старая бабка. Когда кажется, креститься надо! Ты лучше расскажи, как это в тебя копье угодило.

Ребята не спеша шли к парку, и по дороге Коля рассказал не только про копье, но и про другие, наиболее опасные происшествия, отметив как бы вскользь, что они происходят в полном соответствии с проклятием. Миша слушал серьезно, не перебивая, то ли проникаясь сложной ситуацией, то ли не желая раздражать больного и спорить с ним.

— А вот сегодня меня лучший друг должен покинуть, — закончил Коля.

— «Покинуть»! Подумаешь, покинуть! — бодро воскликнул Миша. — Уйду вечером домой, вот и покину!

— А вдруг это значит… — Коля запнулся, не решаясь вымолвить страшное предположение.

— Да ничего это не значит! — отмахнулся Миша. — Вот пойдем сейчас к этому камню, поглядим на него, и ты увидишь, что ничего в нем особенного нет!

Такому предложению Коля обрадовался. Он и сам собирался предложить сходить к камню, однако опасался тащить за собой друга. Но если тот сам так решил, тогда совсем другое дело! Мальчик постепенно заражался оптимизмом товарища, и теперь ему самому стало казаться, что, возможно, все не так уж и страшно. Обретя цель, ребята зашагали быстрее.

Но когда они дошли до заброшенной части парка, Колины страхи вспыхнули с новой силой. Он постоянно оглядывался по сторонам, ожидая какой-то опасности. От того, что мальчик не представлял, в какой форме явится эта опасность, было только хуже. Что это будет? Новое стихийное бедствие? Бродячие собаки? Хулиганы? Хотя, кажется, опасность каждый раз бывает новой. Значит, следует ждать чего-то еще?