Первая волна - Михалев Артем Аркадьевич "Русс" - Страница 25

Пожав плечами, я вышел из лифта. Я, конечно, оценил высокопарность Жениных слов, но ничего не понял. Хотя на душе стало поспокойней. Убивать не будут, а дальше сам все выясню.

— Шагай вперед, тут у нас небольшая комната для медитаций. Буду тебя в транс вгонять. — Женя открыла дверь в конце коридора и пропустила меня внутрь. — Кстати, мой тебе совет, бери в следующий раз запасные штаны. Перекинешься случайно — придется голяком ходить или в чешуе на четырех лапах.

— Угу. — Я мысленно отмахнулся от запоздалого совета, удивленно рассматривая помещение.

Сперва мне показалось, что я попал к китайцам. Стены и потолок небольшой комнаты обтягивает бумага. Причем каждый ее сантиметр исписан мелкими иероглифами. Пол устилает грубая циновка из непонятного материала.

— Бамбук, что ли?

Я пошевелил ногой заморскую поделку. Под циновкой оказались все те же иероглифы, только отлитые из металла.

— Понятия не имею. В прошлом году к нам восточная делегация приезжала, для обмена опытом. Граф на пару с их главным и построил все это. Ну а мы теперь пользуемся. Очень помогает шагать за порог в обе стороны. Туда-то еще ладно, можно и самому добраться, а вот назад иногда приходится очень быстро выдергивать. Полезная комната.

Поведя пальцами, Евгения зажгла на ладони крохотный огонек. Только сейчас я обратил внимание на десятки свечей всех цветов и размеров, расставленные странным узором. Повинуясь движениям мастер-лекаря, огонек заметался по комнате, лишь слегка касаясь фитилей.

Внезапно потухли лампы, и все преобразилось. Сотни язычков пламени отбрасывали диковинные тени на стены комнаты. Переплетаясь с иероглифами, они словно «танцевали» под потоками воздуха, стоило лишь немного пошевелиться. Эффект от этих танцев был потрясающий, в голову ударило не хуже стакана водки. Возникло ощущение, словно на меня надели тесный кожаный шлем и начали затягивать ремешок. Голову сдавило так, что в висках начало бухать. Взгляду было не за что зацепиться. Словно утопающего, меня охватывало чувство беспомощности. Я прикрыл глаза, надеясь немного прийти в себя.

Попытка дышать глубже, как при взлете самолета, к хорошим результатам не привела. Свечи были ароматическими, и десяток ярких запахов рванул в легкие, буквально взорвав их кашлем. Меня начало подташнивать.

— Тихо, Саш. Разуйся и садись в центр комнаты, — негромко сказала Василек.

Не открывая глаз, я скинул туфли у входа и, держась за ее руку, почти рухнул на пол.

— Открой глаза и дыши спокойно. Все в порядке. Следи за тенями. Успокойся. Слушай мой голос. Тебе ничего не угрожает. Следи за игрой теней. Следи за танцем.

Ее голос органично вплетался в музыку. Нудный мотив, но спустя мгновение он словно затерялся в голове. И сколько я ни старался вычленить из общей картины слова, музыку, вязь теней или отблески огня на иероглифах — у меня не получалось. Евгения растворилась, хотя секунду назад я легко ощущал ее присутствие. Теперь слышен только голос, бьющий по телу, словно набат.

Слова отказывались складываться в предложения. Бессмысленная тарабарщина, смысл которой ускользал, словно песок меж пальцев. Казалось, каждое слово обрело физическую основу, заставляя мое тело пульсировать и вздрагивать в такт. Удар. И волна ощущений накрывает со всех сторон. Меня рвет на части. Жар, холод, боль и удовольствие. Одновременно. Нервная система на пределе, а мозг уже не выдерживает нагрузки. Еще секунда — и я сойду с ума. Вспышка. Еще один удар. Яркий, как солнце. Все отключилось.

Чувства пропали, словно меня засунули в плотный мешок. Без возможности шевелиться, дышать и осязать. Перестало существовать время, пропало зрение. Давление на органы восприятия возросло тысячекратно, и организм отключил их, чтобы не пожечь.

В темноте остался только я. Какофония отступила. Удовольствие было таким острым, почти сексуальным!

Понятия не имею, сколько времени прошло. Каждое мгновение без взрыва чувств наполняло меня блаженством. Плавающее в пустоте сознание работало вяло и заторможенно. Здесь не было прошлого, настоящего или будущего.

Я уже начал растворяться в этой темноте, когда что-то привлекло мое внимание. Сперва — легкое давление в затылке. Странно, тела не чувствую, но точно знаю — зудит именно там. Не больно, но отвлекает и мешает наслаждаться покоем. Зуд все нарастал. Пришлось сосредоточиться, чтобы заглушить его. Но стоило вниманию всерьез зацепиться за что-то, как ощущение умиротворения мгновенно пропало. Я попал в ловушку, и пути назад уже не было. Зуд превратился в монотонные, повторяющиеся слова:

— Найди. Себя. Найди… — Бубнеж нарастал, разрушая покой.

Голос был странно знакомый, но вспомнить его хозяина не удавалось. Ничего не выходит, но я продолжаю пытаться. Это важно. Воспоминания слегка «гуляют». В голове непроизвольно всплывают картинки прошлого, но управлять процессом не получается. Словно смотришь фильм из нарезанных кусков. Ни на паузу нажать, ни перемотку запустить. И этот голос!

— Тьфу, пропасть! Когда же ты наконец заткнешься?! — Первая осознанная мысль пронзила тьму, подобно молнии.

Вспышка раздражения помогла. Я вспомнил, что уже попадал в такую ситуацию, когда по мне прошлись «миксером». Разрушающее память заклинание едва не стерло мою личность. Подавив панику усилием воли, я начал собирать себя в единое целое. Старая схема не подвела. Я заново подтягивал фрагмент за фрагментом и наматывал их на себя. Хотя симптомы были другими, на этот раз получилось даже быстрее. Откуда-то пришло знание, что опасность потерять себя мне не угрожает.

Голос извне не унимался. Но по крайней мере я вспомнил, кому он принадлежит. Мириады воспоминаний сходились к центру моего «я», виток за витком укладываясь на свое место. И хотя скорость процесса возросла многократно, он все равно оставался скучным и монотонным. Ждать откровенно надоело. К тому же пространство постепенно уплотнялось, и ощущение покоя давно исчезло. Ощутив себя личностью, я перестал получать наслаждение в этом состоянии без мысли и действия. Раздражение нарастало. Наконец, не выдержав, я рывком обернул окружающее «нечто» вокруг себя. Мир схлопнулся.

Когда я открыл глаза, вокруг меня простирался величественный лес. Огромные вековые сосны закрывали собой небо. Их размеры потрясали воображение. Некоторые были пяти, а то и десяти метров в диаметре. Усыпанная длинными иголками, земля пахла восхитительно. Хвои было столько, что трава едва пробивалась сквозь нее, а от аромата кружилась голова. Тысячи пылинок вспыхивали золотом в ярких лучах солнца. Легкий туман стелился по земле, обволакивая окрестности.

Лес словно пел странную песню, перед которой тускнел даже объемный звук современных кинотеатров. Он жил своей жизнью, и даже мое появление не нарушило этот ритм. Я был не участником, а всего лишь наблюдателем.

— Саша, ты меня слышишь? — Голос Евгении раздался со всех сторон одновременно. Он не нарушал гармонии окружающего, органично вплетаясь в нее.

— Слышу, но не вижу. — И хотя я не расслышал собственных слов, ответ пришел незамедлительно:

— Это нормально. Опиши мне, где ты находишься.

— В лесу. Я такой природы никогда не видел! Тут всё как во сне.

— Хорошо, не увлекайся! Ты же помнишь, зачем пришел?

Воспоминания были яркими и отчетливыми. Словно собирая заново, я каждый раз освежал их.

— Умничка! Слушай меня внимательно. За твоей спиной начинается тропинка. Она приведет тебя к цели. Видишь ее?

— Жень, я не идиот. Конечно, вижу!

Развернувшись, я действительно заметил ведущую в глубь леса тропу. Хотя, готов поспорить на деньги, секунду назад ее там не было. Звериная тропа.

— Успокойся. И слушай! Меня рядом не будет. — Женя вбивала чеканные фразы, словно гвозди. — Пойдешь по ней. Главное — не волнуйся и не переживай. Выдернуть я тебя всегда успею. Найди себя и не бойся. Страх очень опасен!

— Хорошо, я все понял.

— Удачи тебе! — Василек попрощалась, и я остался один.