Пробуждение страсти - Мейсон Конни - Страница 22

Если бы Синжун хотел с ней близости, потому что любил ее, она с радостью пустила бы его и в свою постель, и в свое сердце. Но Синжун не был тем мужчиной, которому достаточно одной женщины. Возможно, она станет для него единственной, пока он будет оставаться в Гленмуре, но, вернувшись в Лондон, Грешник снова возьмется за старое.

Ее рука легла на живот, где рос его наследник. Кристи допускала, что он не хочет этого ребенка, но с нетерпением ждала того дня, когда малыш появится на свет Божий. Будущий Макдональд. Он или она унаследует Гленмур и вернет клану его былую силу. Наследник Синжуна — спасение для клана, а для нее это был подарок судьбы. Но еще этот ребенок будет частью самого Синжуна, тем, кого она сможет любить, когда муж уедет. Она бы с легкостью отдала сердце Синжуну, если бы тот мог оставаться верным одной женщине. Кристи поклялась, что будет растить ребенка так, чтобы он был намного лучше своего отца.

Лошадь, на которой ехал Синжун, была на удивление хороша. Он и не думал, что в Гленмуре есть конюшня с такими великолепными лошадьми. «Это моя конюшня», — напомнил он себе. Все, что он видел, — земля, по которой он ехал, деревня, церковь, упитанные овцы, которых сгоняли на зиму в долину, — все это принадлежало ему. Он ощущал гордость — чувство, которое почти забыл. Ему никогда не нравились дикие, продуваемые всеми ветрами шотландские горы, а также их грязные обитатели, но теперь странное чувство умиротворения при виде своей собственности заставило его посмотреть на вещи по-другому.

— Торфяные болота не так уж красивы в это время года, ваша светлость, — сказал Рори, нарушая молчание. — Весной они все покрыты цветущим вереском. Это незабываемое зрелище.

Синжун подумал, что холмы и болота кажутся сейчас безжизненными, но они все же красивы. Места холодные, неуютные… и неотразимые. Деревья сбросили листву, и в воздухе уже чувствовалось дыхание зимы. Он слышал шум волн в озере и ощущал на своем лице принесенные ветром мельчайшие соленые капельки. Эта поездка воодушевила его. Когда Синжун понял, что снова хочет есть, он уже не удивился.

Синжун любил лошадей и каждый день ездил верхом в парке, но езда по открытой местности, под небом, которое было таким ярко-голубым, что резало глаза, вызывала просто непередаваемые ощущения. Он не понимал, почему раньше не любил Шотландию.

— Эти овцы, пасущиеся в долине, из поместья? — спросил Синжун.

— Да. Их выпасают пастухи, они получают долю прибыли после того, как шерсть продадут. Часть овец зарежут, а мясо поделят между арендаторами.

— Пастухам заплатили после стрижки в этом году?

— Да, но сэр Освальд сказал, что спрос на шерсть упал, и они получили меньше, чем ожидали. Потом повысились налоги и сборы. Из-за этого люди и начали бунтовать. Камерон убеждал всех не платить ежесезонные сборы, и мы согласились.

Синжун обдумывал услышанное, пока они не достигли расположенной у подножия холма деревни. Там было не более двух дюжин беспорядочно разбросанных каменных домов. «Это бедное поселение», — отметил про себя Синжун. Соломенные крыши почти всех домов нуждались в капитальном ремонте.

Увидев хозяина, люди бросали свои дела, чтобы посмотреть на него. Их молчаливая враждебность была настолько явной, что Синжун радовался присутствию Рори. Он часто останавливался, чтобы поговорить с людьми, но большинство из них отворачивались и отказывались говорить.

— Не очень дружелюбные люди, да? — сказал Синжун.

— Их не стоит винить в этом, — заметил Рори. — Англичанин теперь владеет ими и землей, которая когда-то им принадлежала. Кристи Макдональд делает все возможное, чтобы облегчить их жизнь, но их дети все еще умирают от голода. — Он сердито взглянул на Синжуна. — И вы еще удивляетесь, почему мы ненавидим англичан! Когда эта земля была нашей, мы дрались только друг с другом. Мы воровали скот у своих соседей, а они воровали наш скот. Но мы никогда не голодали.

Синжун присмотрелся к домам и решил, что необходимо сделать хоть что-то до первого снега.

— Мужчины из деревни смогут починить дома?

— Да, но у нас недостаточно соломы, а жители не могут позволить себе купить ее. Многие умрут от лихорадки, когда придут холода.

— Я заплачу за солому и рабочим, — сказал Синжун, радуясь, что додумался взять с собой золотые суверены. — Ты сможешь организовать это?

— Вы хотите заплатить за ремонт из своего кармана, ваша светлость?

— Я только что это сказал.

Дети в лохмотьях перестали играть, чтобы посмотреть на него. Синжун был поражен, увидев, во что они одеты. На некоторых из них даже была одежда из шкур животных, очень простого покроя. Синжун отметил, что ему необходимо обсудить с Кристи сложившуюся ситуацию.

— В этой деревне живут люди клана Макдональд, ваша светлость, — пояснил Рори. — Вы хотите посетить поселения Камеронов, Ренальдов и Маккензи?

— Завтра, Рори, на сегодня я увидел достаточно. Давай возвращаться в Гленмур. Я так голоден, что готов проглотить лошадь.

— Почему вы не сказали, что хотите есть? — спросил Рори, доставая лепешку из сумки, которую он приторочил к поясу. — Съешьте это, ваша светлость. Ничто не утоляет голод так, как овсяная лепешка. Я никогда не покидаю дом, не взяв с собой парочку.

Синжун с сомнением взял предложенную лепешку. Он никогда не любил овсяную крупу ни в каком виде, считая, что это еда для лошадей, а не для людей, но был слишком голоден, чтобы перебирать. Он замешкался, прежде чем откусить от лепешки. Хотя она и была несколько суховатой, но на вкус оказалась неплохой. Доев лепешку, Синжун попросил еще одну и успел ее съесть, пока они доехали до Гленмура.

— Так вы действительно заплатите за ремонт домов? — снова уточнил Рори, очевидно, не веря в щедрость Синжуна.

Синжун неодобрительно посмотрел на него.

— Почему ты переспрашиваешь?

Рори пожал плечами.

— Вы англичанин, — сказал он, будто это все объясняло.

Синжун обдумывал его ответ некоторое время, после чего задал вопрос:

— Я тебе не нравлюсь, да? Я почувствовал это еще в Лондоне.

— У меня нет причин любить вас, ваша светлость.

— Ты знал, что замыслила Кристи, да?

— Да, но не с самого начала. Она рассказала мне правду после того, как я заговорил с ней о ваших ночных визитах. Мне это не нравилось, но разве я мог перечить помещице. Я обручен с Марго, и не знаю, что бы она со мной сделала, если бы я предал Кристи.

— Расскажи мне о Камеронах, — попросил Синжун.

— Они воины, а не пастухи, хотя именно этим зарабатывают сейчас на жизнь. Они злятся еще с того времени, как старый Ангус сделал Кристи своей наследницей. С тех самых пор Калум Камерон строил планы по захвату власти.

— Он мог сделать это? — спросил Синжун.

— Ему нужна была поддержка Макдональдов, Ренальдов и Маккензи. К счастью, большинство, за исключением разве что Маккензи, остались преданы Кристи и не поддержали Калума. Потом Калум решил, что может стать помещиком, женившись на Кристи. Но он не смог заставить Кристи развестись с вами. А когда ежесезонные сборы снова повысили, те, кто изначально был против Калума, согласились, что кланам действительно нужен мужчина-предводитель. Это должен быть воин, который будет сражаться за их права. Тогда-то Кристи и Марго и придумали свой план. Ну а остальное вам известно, ваша светлость.

— Да уж, — сухо бросил Синжун.

Хоть он и понимал, что побудило Кристи поехать за ним в Лондон, ему было нелегко простить ее. Она обманула его, чтобы забеременеть, и это уязвляло его гордость. Он был нужен ей лишь для этого, а вот сам он просто сходил с ума. Все это было лишь тщательно спланированной уловкой, и он попался не нее. Но теперь все изменилось. Теперь он в Гленмуре, и нравится это Кристи или нет, сделает все возможное, чтобы она и ее люди усвоили, кто здесь хозяин.

Синжун глубоко вдохнул морозный воздух, наслаждаясь поездкой. Его лошадь была полна сил, компания не так уж плоха, если учесть нелюбовь шотландцев к нему, и к тому же Кристи ждала его в Гленмуре.