Пересекающий время. Книга первая: Андрей Граф, хронотрансатор - Крапп Раиса - Страница 29

Он очнулся оттого, что его окатили холодной водой. Следующие несколько секунд он натужно пытался хоть что-нибудь сообразить – казалось, что в черепную коробку втиснули плохо притертые жернова – с такой надсадой ворочались мысли. Андрей открыл глаза и обнаружил, что лежит лицом вниз в луже воды, а запястья зажаты в железные браслеты. Он поднял руку и потрогал затылок.

– Ожил? – услышал он голос и близко, у самого лица увидел пыльные носки сапог.

Пожалуй, ответа не требовалось, – вопрос был чисто риторическим.

То, что обнаружил Андрей в следующий момент, было получше всякой таблетки спорамина – он окончательно пришел в себя. Рубаху с него, естественно, сорвали и увидели ТИСС. Теперь браслета на месте не оказалось, что было по-настоящему скверно.

– Поднимите его, – приказал властный голос.

Завизжали плохо смазанные барабаны, цепи потянуло кверху, Андрей встал на ноги, осмотрелся. Все, как и должно быть – глаз непроизвольно натыкался на различные штуки и не требовалось слишком богатого воображения, чтобы догадаться о их предназначении. В углу уже раздували очаг. Стояла бочка с водой. Поодаль – стол писаря, чтобы фиксировать показания подследственных, коли среди стонов и воплей появятся внятные моменты.

"Гримерная". Загримируют так, что от собственной физиономии отречешься, не узнаешь. Выходит, в этот зал смотрела Адоня? Она говорила о щелях… Андрей скользнул взглядом по стене и без труда обнаружил узкие, горизонтальные оконца и в одном из них – пару напряженно глядящих на него глаз.

– Теперь давай разговаривать, – к Андрею подошел высокий худой человек. – Давно мне с тобой хотелось встретиться. Похоже, что и тебе тоже – очень уж ты напрашивался на эту встречу. Кто ты? Назови себя.

"У него ТИСС? Скорее всего. Но может быть у любого другого, если в ту минуту, когда с меня срывали одежду, не оказалось рядом Эри – ближайшего друга и врага Гуцу, – умного, хитрого и властного."

– А ты кто?

– Я – Мастер Эри.

– Ты вправду поверил, что я тебя не знаю? Ха! Кто тебя не знает?

– И все же, я назвал себя. Теперь очередь за тобой.

– Разговора не будет, пока браслетик не вернешь.

– А ты не боишься так разговаривать со мной? Тебе не дорога жизнь?

Итак, браслет не был новостью для Эри.

– А ты не убьешь меня за просто так, иначе на кой черт было меня сюда подвешивать. Надо тебе от меня чего-то, так? Ни черта не получишь, пока моего не вернешь, понял?

– Мне искренне жаль, что ты не осознаешь своего положения. Или слишком крепко ударился о дубинку? В то время, как у тебя единственное право – со всей откровенностью отвечать на вопросы, ты пытаешься диктовать мне условия.

– Э, Мастер, брось ты про права да условия, я одно вижу

– браслет-то сперли! А потому – шиш тебе, пока браслет не вернешь! Да я лучше подохну! Горазды вы, я посмотрю, чужое хапать, ага, а я, значит, молчи. Слышь, Мастер, верни добром, он мне не даром достался. А я тебе за это – все, что хочешь, что спросишь, то и скажу, до последнего словечка.

Мастер Эри огорченно развел руками, и в тот же момент Андрея опоясала боль. Андрей охнул.

– Э, ты что это!? – возмущенно вскрикнул он. – Полегче! Мастер, да скажи ты ему!

Эри смотрел с усмешкой.

Плеть была произведением палаческого искусства, сделанная не так себе. Полоски сыромятной кожи долго выдерживали в растительном масле. От этого кромки нарезанных после ремешков сделались острыми и жесткими, как бритвы резали кожу. Вот из таких ремней и был сплетен инструмент палача.

– Да скажи ты этому болвану, Мастер! Чего глазами хлопаешь? Все я тебе отвечу, спрашивай, чего надо-то?

Движением руки Эри остановил палача.

– От, придурок, – причитал Андрей. – Ни за что, ни про что всю шкуру издырявил! Ну, спасибо, тебе, Мастер, ну спасибо!

– Хватит! – прервал его Эри. – Сдается мне, не такой уж ты простак, каким хочешь прикинуться.

– Да, подойдите ко мне, Мастер Эри. То, что я имею сообщить вам, не предполагает широкой огласки. Вашим ушам это тоже не предназначено, но вижу, – Андрей усмехнулся, – вас разбирает любопытство, и иначе мы не столкуемся. Подойдите, я скажу вам одному.

Неожиданно властный голос, совершенно иная манера речи, переход на официальный тон, – все это гипнотически заставило Эри выполнить требование арестованного, он подошел вплотную.

– Я хочу знать, где мой браслет, Мастер Эри.

Андрей приковал к себе его взгляд, воздействовал на подсознание голосом, взглядом, энергетически. Как он и ожидал, Эри оказался человеком с сильной волей, это была сильная личность. Но прошедшие минуты, шутовское ерничество Андрея сделали свое дело – Эри расслабился. В начале их встречи он был единым сгустком энергии, направленной против него, Андрея, дополнительно подпитанный, возбужденный самим фактом захвата неуловимого соперника, удачей. В те минуты преждевременно было бы пытаться пробиться сквозь волевую броню Эри. Но теперь Андрей разрушил его сопротивление, проник в подсознание, привязал ТП-контактом.

– "Где браслет, отвечай!"

– "Я отправил его герцогу вместе с сообщением, что ты схвачен."

– "Немедленно отправь за ним. Выполняй!"

Мастер Эри вздрогнул, приходя в себя, недоуменно посмотрел на Андрея, потер лоб, будто припоминая потерянную мысль. Потом подозвал писаря, отдал распоряжение и вернулся к Андрею.

– Ты подумал? Тебе уже следует стать благоразумнее.

Теперь у Андрея была единственная цель – тянуть время.

– Вы для меня слишком мелкая сошка, Эри, я буду разговаривать только с герцогом.

Эри усмехнулся.

– Прежде, чем пригласить сюда Его Светлость, я должен иметь веское обоснование для этого. Не могу же я выполнять любую прихоть арестанта, да еще неизвестно кого. Назови себя, как я должен доложить о тебе?

– Так ты просто боишься ударить в грязь лицом? А вот и не стану я с тобой говорить! Обойдешься!

– Ты упрям, дерзок и глуп к тому же! Ты разве не понимаешь, что жестоко поплатишься за свою дерзость? По крайней мере, на меня ты обижаться не можешь – ты получишь только то, что заслуживаешь. Впрочем, как только захочешь сказать что-либо по существу, все немедленно прекратится.

У очага загремели железом.

– Какой ты сердитый! Ну, спрашивай, сам не спрашивает, грозится только.

– Кто ты? Твое имя? Где проживаешь? К какому орду приписан?

– И все?

– Пока все. Отвечай.

– Куча вопросов и все о ерунде. Вот зачем тебе знать, где я живу? В гости что ли придешь? Давай так: ты спрашиваешь про главное, я отвечаю и мы расстаемся.

– Ты тянешь время. Не понимаю, какой тебе смысл тянуть время.

– Я хочу, чтобы пришел герцог.

– Я пошлю за ним, как только увижу повод.

– Вот-вот, я и говорю, тебе дела нет до моей шкуры, тебе лишь бы престиж конторы не уронить.

– А я вижу, что тебе самому нет дела до своей шкуры. Либо ты отвечаешь…

– Да отвечаю, отвечаю. Изволь. Имя мое – Стаур Красивый, живу на Улице гончаров, Хорх мой командир, в его орде числюсь.

Мастер подозвал одного из караульных, сказал Андрею:

– Ты ведь сознаешь насколько легко это проверить? Подумай, Стаур, если ты лжешь, все обнаружится очень скоро. Тогда я на тебя обижусь, и ты перестанешь быть красивым.

– С какой стати мне врать? Проверяй. Чем скорее, тем лучше. Ты этого парня послать собираешься? Давай, малый, поторопись, браслеты Мастера Эри не так хороши, как мой.

Коротких мгновений контакта Андрею было достаточно.

В ожидании караульного Андрея оставили в покое. Вспухшие рубцы на спине сочились кровью. Он на несколько минут прикрыл глаза, вошел в состояние саморегуляции, когда тело становилось абсолютно подконтрольно ему. Ему удалось на немного сузить кровеносные сосуды. Проще было бы совсем остановить кровь, но его палачам это могло показаться странным – в вопросах кровопускания они были специалистами.

Эри сидел в кресле у стола, постукивал по нему сухой ладонью, смотрел на распятого цепями человека – очень странно, непонятно тот себя вел. С такими Мастеру Эри работать еще не приходилось. Обычно, один вид этих стен производил нужное впечатление, порождал страх. Одно только осознание несчастным, что все эти орудия пыток применят к нему, к его телу с единственной целью – вызвать как можно большие страдания, что здесь не у кого искать сочувствия, не к кому взывать о милосердии – все это наводило на жертву парализующий страх.