Сен. Развеять скуку - Арсёнов Илья Александрович "Сирус" - Страница 64

— О, черт! — невольно вырвалось у меня. Корешок состоял из миллионов тончайших разноцветных линий, хаотично переплетающихся между собой.

— Шкатулка бесплатно, — сказал мастер Реовале.

— Ага, спасибо. — Я вернул подарок Торрену. — У вас случайно еще одного такого не завалялось?

— То есть? — Удивлению полуэльфа не было предела. — Вы хотите приобрести еще один меллран?

— Почему бы и нет? Мне это кажется неплохой идеей, — улыбнулся я.

— Сен, — спросил Фериш, — а тебе денег не жалко?

— Вам должно быть стыдно, — я развернулся к команде. — Как вы могли забыть о нашем старом немощном дедушке, который находится при смерти? Как можно оставить его без такого изумительного подарка? Как тут вообще можно думать о деньгах?

Братья, Торрен и Джула сразу поняли, о каком дедушке идет речь, но назвать Бератрона старым и немощным язык повернулся только у меня.

Дождавшись их неуверенных кивков, я повернулся к полуэльфу:

— Ну как? Случайно не найдется у вас еще одного чудодейственного корешка для старенького дедушки?

— Случайно найдется, но…

— Что?

— Это будет стоить еще сто золотых.

— Не вопрос. Будьте готовы передать его нам через два дня, когда соберете все реагенты. Я тогда же и расплачусь. Хорошо?

— Да, конечно.

— Тогда мы уходим.

Мастер проводил нас до двери. Перед уходом я задержался и тихонько шепнул ему:

— Надеюсь, вы понимаете, что распространяться о наших заказах не стоит?

— Да-да, конечно. До свидания, надеюсь, наше сотрудничество будет долгим и продуктивным.

— Я в этом уверен, — улыбнулся я и вышел.

Вернувшись в гостиницу, мы заказали ранний ужин на шесть персон в номер. Когда стол был накрыт, я попросил пригласить к нам госпожу Раберу.

Эльфийка пришла, и мы с аппетитом поужинали. После того как все было съедено, она промокнула губы салфеткой и спросила:

— Нашли?

Мы с Торреном переглянулись. Так получилось, что Торрен заметил мое отношение к этой красавице и уступал мне право разговаривать с ней. Поэтому ответил я:

— Да, думаю, нашли то, что надо.

— И что же это? — Рабера подалась вперед. Эльфийка или нет, она оставалась женщиной и обладала сугубо женским любопытством.

— Тор, куда мы бросили безделушку? — небрежно спросил я, играя на зрителя, точнее — на зрительницу.

— Что-то я забыл, где мы ее оставили, — подыграл мне Тор.

— Кажется, она у тебя в мешке была.

— Точно, я его в своей комнате бросил. — С этими словами Тор встал. — Сейчас найду.

Вернувшись, он небрежно отдал мне шкатулку и спросил:

— Она?

— Да вроде бы. — Я приоткрыл шкатулку, посмотрел внутрь. — Да, точно эта.

— Что там? — спросила Рабера и протянула руку. — Дай сюда.

— Не надо так нервничать, — со смехом ответил я, отдавая ей шкатулку.

Эльфийка открыла ее и замерла. Судя по всему, ей не надо было объяснять, что это такое.

— Где вы нашли это сокровище? — потрясенно спросила она.

— Да тут торговец на рынке впарил нам эту штуку. Сказал, что очень ценная вещь. Пришлось ползолотого отдать. — Раз днем под дурачка закосить не получилось, то почему бы сейчас не попробовать.

— За сколько? — вскрикнула эльфийка, потом присмотрелась ко мне и, ткнув в меня пальцем, закричала: — Ты меня разыгрываешь.

— Конечно, разыгрываю, — рассмеялся я, причем остальные тоже не скрывали улыбки, — мы прекрасно знаем, что такое меллран и сколько он стоит. Скажи, хороший подарок?

— Более чем. Я его забираю?

— Нет, — ответил я и взял шкатулку. — Думаю, Торрен захочет написать письмо своей любимой и приложить его к подарку.

— Кхм… Какое письмо? — поинтересовался Торрен.

— Как какое? Письмо, в котором ты признаешься в любви самой прекрасной девушке на свете. С твоей точки зрения, конечно.

— Мы так не договаривались… — начал Тор.

— Как хочешь, — пожал плечами я. — Я лично все, что мог, предложил. Думаю, Ратире будет приятно получить от тебя письмо. Если передумаешь, Джула и Рабера тебе помогут.

— А ты куда собрался? — хором спросили Джула, Рабера и Тор.

— А я с парнями схожу на задний дворик потренируюсь, — ответил я и, глянув на братьев, спросил: — Фериш, Родигес, вы еще здесь? Метнулись кабанчиками за оружием и брысь во двор.

Рабера, Джула, Торрен

— Наконец-то, — сказал Торрен, поставив точку.

Сочинение письма стало для него мукой, так как большая часть текста состояла из слезливых признаний, которые продиктовали Джула и Рабера. А когда две женщины чего-то очень сильно хотят, то лучше не сопротивляться.

— Но я же не такой, — сказал Торрен, перечитав письмо. — Я, конечно, дико извиняюсь, но тут одни сопли, или, как вы это называете, одна романтика. Я разве похож на романтика? Это фактически обман Ратиры…

— Не волнуйся, все мужчины перестают быть романтиками после свадьбы, — сказала Рабера, — а бедной Ратире будет приятно получить такое письмо. Ты его теперь на чистовик перепиши.

— Зачем? — удивился Тор.

— Затем, что тут куча исправлений и помарок, — вмешалась Джула, — а любовные письма должны быть идеальными.

Торрен что-то неразборчиво буркнул себе под нос, а потом сказал:

— У нас нет больше чистых листов.

— Сходи, — предложила ему Рабера.

— Сейчас вызову служку. — С этими словами Торрен потянулся за шнуром вызова.

— Сходи сам. Зачем из-за каждой мелочи дергать людей? — сказала эльфийка.

— Могу и сам, — пробормотал Тор и вышел из номера.

Сначала девушки сидели молча, потом Рабера нарушила тишину:

— Твой брат Сен, кто он?

— Он? — Джула задумалась и ответила: — Он мой брат.

— Я это заметила. Но чем он занимается? И откуда вы?

— Мы беженцы из Вольных баронств, а Сен… Сен тоже беженец. — Джуле не очень хотелось рассказывать этой незнакомке все подробности.

— Странные вы. Беженцы не снимают самые дорогие номера в гостиницах.

Джула только пожала плечами.

Рабера зашла с другой стороны:

— Сегодня в разговоре со мной он сказал, что бессмертен, — Джула опять промолчала, и Рабера почувствовала, как ее охватывает раздражение, но она справилась с собой и продолжила: — Так ли это?

— Он умный, ему виднее, — снова пожала плечами Джула.

Сен

Тренировка заняла чуть меньше часа. Мышцы немного гудели от приятной усталости.

Вернулись мы с братьями в комнату вовремя: похоже, Рабера спровадила куда-то Торрена и приступила к обработке Джулы. Зря она так. Джула хоть и производит впечатление закомплексованной, но я-то знаю, что это не так. И добиться от нее слова сложнее, чем от братьев.

— Фериш и Родигес, принимать душ, я после вас, — скомандовал я. — Написали письмо? Где Торрен?

— Я здесь, — донеслось из-за спины, — письмо на чистовик собираюсь переписывать.

— Хорошо, я приведу себя в порядок и присоединюсь к вам.

Стоял под душем и думал о Рабере.

«Думаешь, уложишь?»

Вся моя интуиция кричит об этом. Правда, не уверен, что я уложу, а не меня уложат.

«Могу пожелать успехов».

Будем стараться…

Я вернулся ровно к тому моменту, когда чистовой вариант был готов, и бесцеремонно им завладел. Читать было интересно, особо трогательные места я зачитывал вслух: «…Твои глаза как чистые горные озера, в которых хочется утонуть… твоя кожа что бариинский бархат, прикосновение к ней вызывает…»

После моего третьего комментария Торрен вырвал у меня письмо, спрятал его в шкатулку и отдал ее Рабере.

— Я пошла, — сказала она и встала.

— Я провожу, — вскочил я. Около ее номера я спросил:

— Поужинаешь со мной? Глупо, конечно, и на редкость банально, но…

…Первые лучи солнца осветили черепицу на соседних с гостиницей домах.

— Ярик, Арик, — сказал я, — вот вам золотой. У вас есть полчаса, чтобы найти мне самый красивый букет цветов в этом городе. Справитесь?