Как стать героем - Козырев Вячеслав - Страница 26

Советник, бледный и осунувшийся, как после тяжелой работы, появился под вечер.

Разгневанный царь вытянул его посохом вдоль хребта. Хряк, ловко увернувшись от второго удара, распластался на полу и запричитал:

– Беда, ой беда. Чернокнижники иноземные в царстве твоем шалят, народ с пути истинного сбивают.

Берендей побледнел. Сначала своя нечисть нервы попортила, теперь заморская объявилась.

– Что делать будем?

– Вопрос сложный, – поднялся, отряхивая пыль с колен, Хряк. – У тебя шапка дорогая, тяжелая, ты и решай. Лично я бы отправил против них этого выскочку Саньку.

– Так ты говорил, что он колдун? – растерялся Берендей.

– Вот пусть с чужими колдунами и разбирается, – зловеще проговорил Хряк и едва слышно добавил: – Если сможет.

И теперь Берендей долго глядел на молодца, который уже совершенно извелся и стоял, переминаясь с ноги на ногу, но рта не раскрывал.

– Есть у меня для тебя новая служба. Может, так, пустячок. Тогда вернешься скоро. Но сдается мне, дело непростое. На границе люди темные появились. Нужно съездить да поглядеть. А там как бог даст.

– Ну наконец-то, – обрадовался Санька. Это было то, ради чего его сюда затащили. Плохо было, правда, то, что Берендей не знал, что это за Зло, но появилась реальная возможность в этом деле разобраться. – Ха, дел-то. Смотреть – не работать.

– И я о том же, – вздохнул Берендей. Это настораживало.

– Что, там опять какие-то сложности? Может, сразу туда дружину послать? Почему я один должен ехать?

– Да шустрый ты больно. Из любых ситуаций сухим выходишь. Везет тебе. А это может пригодиться. Говорят, что пришельцы – маги, чернокнижники. А ты нашим всем чародеям голову заморочил, может, и от этих отобьешься.

Связываться с колдунами, тем более зарубежными, не хотелось. Колдун – он и в Африке колдун. Если, конечно, не жулик. Но жулики они или не жулики – неизвестно. А вот свои-то способности Санька знал хорошо.

С царем, однако, спорить было опасно. Вновь осерчает и, не задумываясь, выполнит свою угрозу: отрубит голову. Да так ловко, что после не приделаешь. Никакое волшебство не поможет.

– И когда идти?

– Да уж давно пора в пути находиться. Так что шагай на конюшню, садись на коня – и вперед.

Санька и воевода вышли из дворца. На крыльце их ждала встревоженная Василиса.

Санька в двух словах пересказал ей разговор с царем.

– Папаня твой о колдунах говорил; появилась тут у нас пара-тройка одуревших шарлатанов. Я их немного погоняю и обратно вернусь. – Он повернулся он к воеводе: – Домового предупреди. Пусть потренируется. А я мигом.

– Ты не очень-то хорохорься; Берендей почему-то тебе не все рассказал, но ты знать должен, на что идешь. Дело тут загадочное. Если разобраться, история эта с прошлого лета тянется. Началась тогда у нас полоса неприятностей: непогода, разбойники по лесам объявились, люди промеж собой ссориться начали. Чем дальше, тем больше. А третьего дня появились и эти темные люди, о которых царь говорил. Колдуны они или нет, не знаю, мое дело – неприятеля бить, но на людей словно наваждение находит; объяснить ничего толком не могут. Молчат, и все. Помнишь оборотней, что на нас напали? По всему, этих самых колдунов рук дело. А те, кто сопротивляться пытается, исчезают. Самое странное, что толком их никто не видел. Мои лазутчики доносят: противника вроде бы и немного, а уже три заставы вчистую вырезаны. И никаких свидетелей. Не у кого спросить, что и как. Вот такие пирожки с капустой получаются. На рожон не лезь, будь поосторожнее. Если раньше они по окраине шастали, то теперь рядом объявились. И еще. В той стороне замок племянника Змея Горыныча. Дорога проходит мимо, и хотя племяш ни в чем пока плохом замечен не был, но чует мое сердце, будет нам еще с ним забот. Так что ты ворон-то в дороге не лови. Мало ли что.

– Ерунда, – приосанился молодец.

Василиса посмотрела на него и покачала головой:

– Ой, не хвались. Заставы не дети малые охраняли, и то сгинули. Никто не знает, откуда эта темная напасть и насколько она сильна.

– Ну, вы, ребята, даете, у вас тут, оказывается, уже давно черти шалят. Вы сами все знаете, но только теперь, когда жареный петух клюнул, спохватились. Ладно, сильно не переживайте. Раз выпал мне такой жребий, придется выполнять. Правда, если уж честно говорить, я очень сомневаюсь, что со злыми силами справлюсь, не волшебник все-таки, а вот посмотреть да Берендею доложить – это мы запросто. Я же тут у вас не случайно появился.

И Санька рассказал всю свою историю, особенно отметив непонятное поведение советника.

– Пойду и набью Хряку морду, – прорычал Липуня.

– Нет, – не согласилась Василиса, – это грубо и ничего не даст. Нужно отцу глаза открыть...

– А потом обязательно набить... моську, – закончил воевода.

– Меня дождитесь, я тоже поучаствовать хочу, – рассмеялся молодец и, весело посвистывая, отправился на конюшню.

Приближающаяся осень исподволь ляпала на густую зелень леса свои яркие, разноцветные краски. Дни еще стояли теплые, но ночью уже было довольно-таки прохладно; природа ненавязчиво предупреждала о грядущих холодах.

Санька не торопясь ехал на заставу, полной грудью вдыхая свежий воздух и разглядывая окружающую природу. Он не трусил, просто заметил интересную особенность: чем меньше торопить события, тем удачнее они завершаются.

На этот раз обошлось без приключений. Дорога была безлюдная, прямая, попыток исчезнуть не делала, и вскоре показалась сторожевая крепость. Охрана встретила у ворот и проводила в избу, где жил Сыч. Тот внимательно оглядел царского посланника, прочитал грамоту.

– Садись. Значит, так. Появились в наших местах чужеземцы. Вооружены. Смуту сеют. Обещают всем жизнь расчудесную. И сейчас, и потом, после смерти. Но только в том случае, если их беспрекословно слушаться будут.

– Так. Эту лабуду я уже знаю. Новенькое есть что-нибудь? Поймали хотя бы одного? Я бы с ним покалякал.

– Утром наш дозор с ними в лесу столкнулся. Драться не дрались; наших двое, а тех – полтора десятка, вмиг на копья бы подняли. Дозор отпустили, но сказали, что завтра с «ультиматом» придут. Что это за штука, не ведаю, но на всякий случай гонца послал к царю, потому как слухи всякие ходят.

– Они хотят, чтобы ты сдался, – хмыкнул Санька. – Ну, народ. Как говорит воевода, простой такой, как пирожки с капустой. Пришли не званы, не прошены; голос повышают, а вдруг испугаемся и лапки вверх. Совсем очумели. Одно радует, что встреча завтра. Сейчас поедим и баиньки. Не с такими парламентерами разговоры вели.

Сотник смотрел на сидящего перед ним паренька и думал, что уж больно тот молод и нахален. Но, с другой стороны, и слухов о подвигах этого молодца предостаточно. А главное, сам царь его прислал. Значит, свое мнение нужно пока держать при себе, а там видно будет, на что годится эта прыткая молодежь.

Не успело солнце подняться и осмотреться по сторонам, как к крепости приблизилась группа всадников в одинаковых серых плащах.

– Они, – проговорил стоящий рядом один из бывших в дозоре дружинников.

– Пошли. Как полномочный представитель царя беру переговоры на себя.

Сотник попытался деликатно намекнуть, что выходить совершенно не обязательно и со стены прекрасно все слышно, но было поздно: Санька, лихо подбоченясь, уже стоял за воротами.

– Привет, мышата. Как жизнь? Почем баранки на базаре?

В рядах «серых» произошло замешательство. Уж кого-кого, а эту сияющую физиономию здесь явно не ожидали увидеть. Капюшоны повернулись друг к другу; зашелестела быстрая, неуловимо-тихая речь. Действительно мыши – не поймешь, кто, чего, лиц не видно. Наконец один из них заговорил:

– Мы слуги господа нашего Иисуса Христа.

– Да и мы не басурмане какие.

– А договор у вас есть?

– Какой такой договор?

– Официальный. У нас с господом бумага подписана. Мы ему – почет и уважение, он нам – помощь и содействие в делах наших.