Соколиная охота - Александрова Наталья Николаевна - Страница 26

Девица встала спиной к шкафчику и вытащила пистолет.

– Всем к стене! – скомандовала она Андрюше и Любке.

Надежду она могла не опасаться – та лежала на полу и делала вид, что не может подняться. Любка нерешительно шагнула в сторону, и в это время Надежда, которой снизу было видно, что старый шкафчик стоит, оказывается, на трех ногах, а вместо четвертой подсунута деревянная плашечка, резко вытащила эту плашечку и, пока шкафчик угрожающе качался, успела отползти в сторону, зацепив девицу за ногу своим костылем.

В общей неразберихе или, может, потому, что судьба решила Надежде помочь, но девица не заметила падающего шкафчика, и все старые судна вывалились ей на голову. От неожиданности она выронила пистолет, Андрей мигом подхватил его, вытолкнул Любку из чулана и помог выбраться Надежде, после чего закрыл дверь и заклинил ее металлической ножкой от табуретки.

– Уф! – Надежда перевела дух. – Любка, где твой-то? Зови его скорее, девка живучая, скоро очнется.

– Кого звать? – спросила Любка с каким-то странным выражением.

– Как – кого? Милиционера своего! Или ушел он уже?

Медбрат Андрюша издал какой-то странный звук, и до Надежды Николаевны дошло наконец очевидное. Она пристально поглядела на парочку, которая под ее взглядом слегка зарделась.

– Ну так звони ему! – разозлилась Надежда. – Путь приходит, разбирается…

– Не могу. – Любка беспомощно отвела глаза. – Ему Поросенке настучит, что я в палате не ночевала… а Юрик знаете какой ревнивый… он и убить может…

– Ах ты!.. – Надежда в сердцах обозвала Любку неприличным словом. – Нашла время шуры-муры крутить!

Любка покаянно молчала. За дверью послышался шум, потом звук открываемого окна.

– Уйдет, – встрепенулась Надежда, – ой, уйдет!

Со второго этажа ей прыгнуть, что нам с тобой чихнуть…

За дверью все стихло. Надежда вытащила ножку от табуретки и вошла в чулан, на всякий случай вооружившись пистолетом. Окно было распахнуто, и в комнате никого не было – Ушла, стерва! А может, и к лучшему… – задумалась Надежда.

На пороге возникла заспанная медсестра Людочка.

– Что у вас тут происходит?

– Крысы! – заговорила Надежда, прежде чем остальные двое могли ответить. – Вот такая здоровенная крыса в туалете. – Она показала какая и продолжала на повышенных тонах:

– Это не у нас, а у вас происходит! Что это такое, в больнице – крысы!

– Этак человека ночью до инфаркта можно довести, не говоря про инфекцию! – поддержала сообразившая все Любка.

– Андрей, ты крысу видел? – подозрительно спросила Людочка.

– Да нет, когда я пришел, они уже здесь воевали. – Андрюша показал на следы драки.

Как видно, он тоже решил помалкивать и поддакивать, внимая сердитому взгляду Надежды.

– Ну и где же крыса? В окно выскочила? – прищурилась Людочка.

– Нет, окно мы уже после открыли, – охотно объяснила Любка. – Вот Надежде Николаевне плохо стало, стресс у нее.

– Завтра же на выписку! – угрюмо сообщила Надежда. – Вернее, уже сегодня. И главврачу пожалуюсь!

– Не надо главврачу, не будем шум поднимать, – нерешительно предложила Людочка, – раз вы все равно выписываетесь. Андрей все здесь уберет…

– Ладно, – согласилась Надежда, – мы тогда спать пойдем.

В палате под храп Поросенке Любка шепотом поведала ей новости, которых, в общем-то, не было. Они с Андрюшей пили чай в ординаторской, а после решили продолжить общение в перевязочном кабинете на кушетке, благо там ночью никого не бывает. Андрюшка пару раз сбегал по вызову Людочки – одной лежачей стало плохо, а так в отделении стояло полное благолепие. Отсутствия Надежды никто не заметил – Любки-то тоже не было в палате, очевидно, Поросенко посчитала, что они где-то вдвоем куролесят, и тревогу не стала поднимать.

– Очень хорошо, очень здорово! – ворчала Надежда. – Что ж, она подумала, что я тоже где-то по чужим койкам ошиваюсь?

– Уж не знаю, – посмеивалась Любка, – как вы утром перед ней оправдываться будете… Пропала ваша репутация, Надежда Николаевна, навсегда пропала…

Разозленная Надежда отвернулась к стене и крепко заснула, не обращая внимания на рулады Поросенке.

Утром она растолкала Любку, уже умытая и причесанная.

– Ох, Надежда Николаевна, как это вы так быстро выспаться успели, – зевала Любка. – А молодому организму нужен полноценный восьмичасовой сон.

– Вот и спала бы в собственной постели, – огрызнулась Надежда, – а не шлялась…

– А вы сами-то где ночью были? – подначила Любка.

– Ой, не спрашивай! – вздохнула Надежда. – Рассказать – не поверишь.

Все же в двух словах она пересказала Любке свои ночные приключения. Любка, как Надежда и ожидала, восприняла ее рассказ довольно спокойно, она вообще все, случившееся с ней и с ее знакомыми, воспринимала с завидным спокойствием, ничто не могло выбить ее из колеи.

– И вот понимаешь, у меня к тебе просьба, – продолжала Надежда Николаевна. – Спроси ты у Андрюши, куда автоклав делся.

Они вышли в коридор и наткнулись на Андрюшу, который сообщил, что автоклав увезли наконец на свалку, потому что завотделением распорядился порядок навести.

– Батюшки! – ахнула Надежда. – Вот некстати-то завотделением разбушевался!

Андрюша посмотрел удивленно и сказал, что это так завотделением доложили, что увезли на свалку, а на самом деле один мужик, шофер больничный, давно хотел автоклав в деревню отвезти и приспособить под самогонный аппарат.

– И сгодится? – заинтересовалась Надежда.

– Под самогонный аппарат все сгодится! – убежденно сказала Любка.

– Неужели увез уже?

– Что вы, Надежда Николаевна! До выходных вряд ли!

– Андрюшенька, золотце! Найди ты этот чертов автоклав и достань там… ну в нем… я случайно уронила… такая знаешь… дамская косметичка… Так, ничего особенного в ней нет, просто память, подруга подарила…

– Как можно в автоклав что-то случайно уронить, если он герметично закрывается? – прищурился Андрей с сомнением.

– Делай что велят! – скомандовала Любка, и парень, переведя взгляд на ее выпирающий из халата бюст, не посмел отказаться.

– Надежда Николаевна, я что вспомнила-то, – заговорила Любка, когда они остановились у окошка в коридоре. – Я ведь эту девицу, вчерашнюю-то, уже видела раньше.

– И где ты ее видела? – заинтересовалась Надежда.

– А тогда в китайском ресторане, когда ногу сломала…

– Что? – Надежда вытаращила глаза. – Ты была в китайском ресторане? И видела перестрелку? И до сих пор молчала?

– Да что говорить-то? – недоумевала Любка. – Я же со страху ничего не заметила! Но вот вчера, когда девицу-то увидела, то вспомнила. Точно это она! Была она в ресторане.

– Подробнее, – приказала Надежда.

– Ну, она вроде вместе с тем мужиком вошла, которого убили… не мафиози, а тот, второй… то есть за столом-то она не с ними сидела, а то бы и ее тоже…

– Так-так, – пробормотала Надежда, – стало быть, знакомы они были… Ну, я это и так предполагала…

Прибежал Андрей. В кармане халата у него лежала косметичка. Надежда прослезилась:

– Милый, благодарность от Любки получишь!

Она сунула косметичку в карман халата с твердым намерением разобраться наконец, в чем же дело. Но намерению этому суждено было сбыться не скоро.

Сначала принесли завтрак, потом явилась тетя Дуня и, таинственно блестя глазами, сообщила шепотом:

– В морге – нечистая сила!

– Час от часу не легче! – простонала Анна Поросенко. – Пора из этой больницы выписываться!

– Может, и нашу Сырникову нечистая сила ночью унесла? – Любка подмигнула Надежде, но получила от нее здоровенный удар в бок и замолчала на полуслове.

Надежда хоть и терпеть не могла Сырникову, чувствовала себя несколько виноватой – все же тетка пострадала из-за нее. То есть если бы ей не вздумалось перелечь на кровать у окна, то никто бы ее и пальцем не тронул. И тогда бандиты похитили бы Надежду.

И, возможно, это ее тело запихнули бы в могилу на Богословском кладбище… Нет уж, лучше об этом не думать. Сырниковой не повезло, значит, такое ее счастье.