Президент не уходит в отставку - Козлов Вильям Федорович - Страница 11

Овчарка даже головы не повернула, продолжала пристально смотреть на Сороку. Обычно городские собаки мало обращают внимания на прохожих, а эта загородила дорогу и не собиралась уступать. Хоть бы гавкнула, что ли? Когда собака ростом с теленка молчит и не сводит с тебя глаз, как-то чувствуешь себя неуютно. Сорока стоял и молчал, зная, что в таких случаях лучше не шевелиться.

Из переулка выбежала девушка, подскочила к овчарке и взяла ее на поводок.

— Испугались? — спросила она, бросив косой взгляд на Сороку. Невысокая, в светлом плаще с блестящей металлической пряжкой, на голове цветная косынка.

— А что, ваша собачка может укусить? — поинтересовался Сорока.

— Укусить… — фыркнула девушка. — Найда уложит вас как миленького на землю и не даст пошевелиться.

— Это за какие же такие грехи?

Девушка, придерживая овчарку за ошейник с шипами, повнимательнее взглянула на Сороку.

— А что вы тут ночью бродите? — строго спросила она.

— Запретная зона?

— В прошлую субботу какие-то хулиганы разбили на Кондратьевском в «Гастрономе» окно, — сообщила она, с возрастающим подозрением вглядываясь в него.

— Ну и что?

— Как это что? — возмутилась она. — Вы считаете, это в порядке вещей?

— Украли что-нибудь?

— От Найди они бы не убежали, — убежденно сказала девушка, погладив овчарку по голове.

— Вы сторожем работаете? — невинно спросил Сорока. Его стала забпвлять эта чудная девчонка с громадной овчаркой.

Улица была пустынной. Вокруг них возвышались большие кирпичные дома, негромко шумели на ветру молодые липы. По Кондратьевскому проспекту промчалась милицейская машина. В просвете между домами мелькнула синяя вращающаяся мигалка. Девушка ещн больше нахмурилась и взглянула на Сороку:

— Найда жуликов чувствует на расстоянии. У нее особенный нюх.

Хотя Сороке и нравилось разговаривать с ней, слово «жулики» покоробило его. Решив, что хватит попусту языком молоть, он кивнул девушке и сказал:

— Когда вы прогуливаете Найду, город может спать спокойно… Привет!

Но не сделал и двух шагов, как услышал свирепое рычание. Бросив взгляд через плечо, снова остановился. Найда, натянув широкий белый поводок, смотрела ему прямо в глаза.

— По-моему, я понравился вашей собаке, — сказал Сорока. — Она не хочет со мной расставаться. И все-таки придержите ее, мне надо идти!

— Найда очень сильная, — нерешительно сказала девушка. — Боюсь, мне ее не удержать…

— Какого же черта тогда вы с ней на улицу выходите? — не выдержал и рявкнул Сорока, но тут же пожалел об этом: Найда вырвалась из рук девушки и молчком бросилась на него. Девушка вскрикнула. Сорока повернулся к собаке боком, как учили в армии, подставил плечо. Совсем рядом хамкнула пасть, и овчарка отлетела в сторону. Девушка проворно схватила с земли поводок. Двор огласился яростным лаем. Найда рвалась к Сороке, а девушка ее с трудом сдерживала. Она откинулась назад, нога ее в красном сапожке упиралась в тротуар.

— Она меня тащит!.. — вырвалось у нее.

Видя, что Сорока стоит на мосте, собака умолкла. Лишь откуда-то из глубин ее нутра вырывалось угасающее хриплое рычание. Ситуация становилась уже не смешной, а опасной. Этот рассвирепевший зверь не хочет его отпускать. А девчонке не удержать его на поводке. Может, попросить, чтобы привязала к водосточной трубе, пока он не добежит до Кондратьевского? Так ведь здоровенная псина — к черту трубу сорвет!

— Кто же все-таки командует: вы или Найда?

Услышав свое имя, овчарка сердито рыкнула.

— Найда задержала, наверное, с десяток преступников, — сказала девушка. — Мой брат ее выдрессировал. Он в милиции работает.

— Не будем же мы тут до утра стоять? — пробормотал Сорока и поежился от холодного порыва ветра. Где-то наверху звякнуло железо. Липы негромко залопотали.

— Как вас… гражданин, пройдемте в милицию? — растерянным голосом произнесла девушка. — Там Найду знают.

— Я там ничего не забыл… гражданка! — буркнул Сорока, уже начиная злиться.

Услышав слово «милиция», Найда засуетилась, стала повизгивать, кося светящимися глазами на Сороку.

— А если я не жулик и не бандит? — спросил он. — Тогда что?

— Я перед вами извинюсь, — ответила девушка.

— Ну, ради этого стоит рискнуть, — заметил он. — Ведите, гражданин начальник…

Милиция была сразу за «Гигантом». Сорока уверенно шагал прямо к большому серому зданию, а позади него, наступая на пятки, возбужденно дышала Найда. Торопливо постукивали по асфальту каблучки девушки.

В отделении все разрешилось в пять минут. В кармане куртки Сороки оказалось удостоверение дружинника. Дежурный сержант, даже не сделав выговор засмущавшейся девушке, которую он знал, пожал ему на прощанье руку, потрепал по холке Найду, и они вышли на улицу. Вид у девушки был удрученный. Она боялась глаза поднять на Сороку. Кстати, и Найда чувствовала себя виноватой: повиливала тяжелым пушистым хвостом и уже без всякой злобы поглядывала на Сороку. Сердиться на собаку было глупо, и Сорока осторожно, опасаясь, что она его цапнет за руку, погладил Найду по холке. Однако обошлось. Больше того: овчарка ткнулась мордой в его руку. Извинилась за ошибку.

В кабинете дежурного Сорока как следует разглядел девушку. Она была миловидной, с темными глазами. И еще ему понравилась ее улыбка: мягкая, немного смущенная. Как же ее звать? Да, сержант назвал девушку Ниной. Так же звали воспитательницу Сороки в детским доме… У Нины Владимировны были ласковые руки, грудной мягкий голос и добрые глаза.

— Я жду, — сказал Сорока.

— Чего? — сделала удивленный вид девушка. — Ах, да… — Она улыбнулась. — Извините… Мы больше не будем. — Она нагнулась к собаке. Извинись, Найда!

Овчарка нехотя легла на тротуар, положила длинную острую морду на лапы и блеснула на Сороку розово вспыхнувшими глазами.

Больше ничего не оставалось, как распрощаться с девушкой и отправиться домой, но Сорока медлил.

— Вон там был какой-то шум, — кивнул в сторону своего дома Сорока. Кто-то на кого-то напал или просто драка…

— Чего же не вмешались? — спросила Нина. — Дружинник называется!

— Вы же меня задержали, — улыбнулся Сорока.

— Найда, проводим этого… гражданина? — взглянула девушка на собаку.

Найда встряхнула головой, негромко гавкнула, — мол, я не против.

— Вообще-то, меня зовут Сорокой, — сказал он.

— Сорокой? — удивилась Нина. — В первый раз слышу такое странное имя!

— Зовите Тимофеем, — сказал он.

— Сколько же у вас имен? Плохо ваши документы проверил сержант Семенов… Кстати, у него имя тоже не простое — Тамерлан.

Они шли по широкому пустынному проспекту. Над квадратной громадой кинотеатра «Гигант» сияла луна. Впереди мигали желтые огни светофоров. Найда все натягивала поводок, сворачивая с тротуара к черным липам. Нина спустила ее с привязи, и овчарка обрадованно припустила к темному подъезду.

— Сейчас притащит за рукан еще одного правонарушителя, — заметил Сорока.

— Где же хулиганы? — сухо спросила она. Они как раз поравнялись с большим светлым зданием, где жили Татариновы.

— Дальше, — сказал Сорока.

Девушка ничего не сказала, отвела с глаз прядь, выскочившую из-под косынки, оглянулась, но собаки было не видно. Тогда Нина по-мальчишески негромко свистнула — овчарка тут же появилась перед ними. Пристегнув поводок к металлическому ошейнику, девушка сказала:

— До свиданья.

— А вам куда? — спросил Сорока.

— На Металлистов.

— Мне тоже, — сказал он.

Нина вдруг замкнулась и за всю дорогу не произнесла и двух слов. Найда неторопливо шагала у ее левой ноги. Один раз Сорока поймал на себе быстрый внимательный взгляд девушки, но, когда он повернулся к ней, тут же отвернулась и стала смотреть под ноги.

Жила она в красивом многоэтажном доме, облицованном квадратными панелями под мрамор. Остановилась у среднего подъезда, протянула маленькую узкую руку. Сорока попытался ее задержать в своей ладони немного дольше, но девушка настойчиво высвободилась.