Пилигримы - Эллиот Уилл - Страница 3

Много старых, могущественных фигур — пять школ магии, полугиганты и другие — давно были сброшены с доски, будучи серьезной угрозой Проекту. Сбить их было нелегко, возможно, это и есть самое большое достижение Архимага.

Великие Духи — совсем другое дело. У них весьма ограниченный интерес в играх и делах человеческих — по крайней мере, так гласит история. Что еще не означает, будто их присутствие не заставляет Архимага нервничать и не занимает периодически его мысли; Проект, в конце концов, и заключается в создании Великого Духа — человекаиз мужчины, который, возможно, однажды сможет противостоять другим. Это будет совершенно новая и очень интересная игра.

Пока же Архимаг уже практически победил в игре, которая идет сейчас, в игре человеческогоправления и контроля. Шесть оставшихся Вольных Городов — его противники, положение у них плачевное, и, что хуже всего, они и сами пока этого не осознают. Они еще не знают о Мучителях с Конца Света, но скоро это произойдет. Через несколько месяцев, вероятнее всего, падет еще один Вольный Город и станет Выровненным вместе с замком. За ним последуют остальные. Ускорить этот процесс будет ему только в радость.

Дракон перестал скрести пол клетки и заснул. Со вздохом Архимаг начал размышлять о событиях этого дня и неожиданно понял, что Ву больше не участвует в его игре. Теперь он совершает ходы не рядом с ним, теперь Ву — фигура надоске, а не вне ее, которая движется в своем собственном направлении, вне зависимости от того, куда он, Архимаг, желает поместить ее.

Стратеги, после сегодняшнего зрелища, тоже это поняли. Однако их беспокоит вовсе не случившееся с крестьянами; разумеется, они сами, как и Архимаг, отдали приказы, в результате которых сегодня произошло куда больше смертей, и они не собирались проливать горьких слез о людях — с тем же успехом можно было оплакивать забитый скот или срубленные деревья. Скорее их беспокоит странное пламя личности их Владетеля, которое распространилось слишком далеко и слишком быстро. Поскольку Стратеги находятся рядом с огнем, пожалуй, им следует опасаться его.

Архимаг невольно задумался: как бы справился с задачей более робкий, мягкий человек, чем Ву, на этой стадии Проекта. И начал желать, чтобы на троне сидел именно такой кандидат.

В отдалении он увидел вьющуюся по спирали нить потревоженной магии, направленную ввысь, словно по белому небу карандашом прочертили волнистую линию. Это указывало на то, что совсем недавно в том направлении было послано мощное заклинание. Боевой маг, скорее всего, но Архимага это не обеспокоило. Куда меньше ему понравилась крохотная песчинка, взлетевшая к самым облакам и исчезнувшая из вида. Это одна из Инвий, которая, скорее всего, отправилась навестить молодого дракона в их небесной тюрьме. Это фигуры над доской, с которыми он плохо знаком.

Другие Инвии висели в воздухе за замком уже несколько дней. Что им здесь нужно? Возможные варианты очень тревожили Архимага и требовали немедленного рассмотрения, хоть и были маловероятны: когда люди приходят в Левааль из Иномирья, то оказываются как раз позади замка.

Эта мысль пришла в голову впервые и оказалась весьма тревожной, да к тому же привела к другой — один из Стратегов утверждает, что Ву и сам был в той долине несколько дней назад, шел с опущенной головой, сцепив за спиной руки. Уже одно то, что Ву спустился с верхних этажей замка (не говоря уже о том, чтобы выйти из здания), очень странно. И Архимаг тоже почувствовал притяжение со стороны странной ряби, словно слепые щупальца упорно тянулись к тому местечку, к самому входу…

Иномирье. Люди из этого таинственного места — нежелательные фигуры на доске Архимага, где и без того слишком много свободных и могущественных элементов, не попавших под его власть. Из Зала Окон он не раз мимоходом глядел на их мир, и виденное беспокоило его. Похоже, там нет никакой традиционной магии, зато имеется сколько угодно странных машин, которые выглядят волшебными. Он видел оружие и на несколько дней лишился сна, испытывая одновременно ужас и отчаянное желание заполучить его в свои руки. Он видел столбы пламени под огромными облаками в форме грибов и невольно подумал, не сон ли это.

Чтобы открыть проход между мирами, нужна очень, очень мощная магия; человек не переживет даже неудачной попытки сделать это. Но Ву уже не человек. Архимаг с легкостью представляет, как Владетель рыскает неподалеку от входа в этой высокой зеленой долине. Вполне вероятно, что у Ву даже нет веских причин, чтобы бродить там; он находится под влиянием силы куда более властной, нежели слабый, рассеянный человеческий разум. «Не использует магию, он — ее сила», — думает Архимаг, и его беспокойство нарастает.

В шахматах нельзя снимать свои собственные фигуры с доски, только предлагать такую возможность сопернику. Его оппонентам в этой игре — Вольным Городам — не дано мозгов и силы воли, чтобы убрать Ву и освободить место для новой, более подходящей фигуры. Сам Архимаг никогда не осмелится даже попробовать. Единственный способ сделать это — заставить Ву захотеть выйти из игры.

Небесные огни начали гаснуть. Архимаг еще долго думал о происходящем, но его мысли занимали две вещи. Он призвал боевого мага и отправил его на стражу в высокую долину сразу за замком с приказом убить любого, кто попытается пройти, поскольку в первую очередь его беспокоил вход. Еще он рассуждал — и с куда меньшей уверенностью — о том, что означает слово «Тень».

Глава 4

Предстоящий рабочий день нависал над ним, как один из трех огромных, весьма негостеприимных холмов, отделявших Эрика Олбрайта от долгожданных выходных. Главной милостью современной эпохи было то, что в обществе считалось приемлемым проводить это благословенное время играя на компьютере в одном нижнем белье, пожирая пиццу и попивая пиво, целая упаковка банок с которым стояла на столе неподалеку, даже в возрасте двадцати пяти лет и старше. Некоторые называли это явление затянувшимся взрослением. Эрик же предпочитал слово «терапия».

А пока он покорно играл во взрослого, надев деловой костюм с белоснежной рубашкой, галстуком и начищенными до блеска черными туфлями. Идя по стопам Кларка Кента, он был скромным журналистом, работал на «клевую» газету «НС-икс», рассчитанную на молодых людей в возрасте от двадцати до тридцати с лишним лет, которая бесплатно распространялась в городе (и постепенно приближалась к банкротству). Тот факт, что Эрику удалось так долго продержаться на этой работе, был для всех загадкой, которая совсем недавно (и весьма неприятным образом) разрешилась. Он узнал о том, что был чем-то вроде культового аттракциона для читателей газеты, поскольку его короткие статьи о потерянных собаках или редкие спортивные и ресторанные обзоры (последние он писал в том случае, если не удавалось отыскать настоящего критика) были всегда весьма эмоциональны, написаны не в меру живо и легко. Письма поклонников направлялись редактору, и сей факт он довольно долго пытался скрыть от автора. С одной стороны, они были оригинальными, а с другой — не могли не обеспокоить: в ремесле, с помощью которого Эрик шел к своей мечте, как выяснилось, именно отсутствие таланта, а не его наличие помогло ему сохранить работу, в то время как многие ее лишились.

Так вышло ненамеренно — люди, звонившие с просьбой опубликовать объявление о пропаже собак, заставляли его грустить. Эрик только кривился, со смущением думая, что именно публикуется от его имени: «Пропал наш дорогой друг Рекси, наполовину шотландский терьер, наполовину пастуший песик. В последний раз его видели в Брикворкс-Эйв. Нам тебя очень не хватает, особенно маленьких шалостей. Яростно виляющий хвост заставлял нас радоваться возвращению домой. Даже по твоим проступкам мы скучаем — постоянному лаю, вечным ямам на заднем дворе. Не бойся. Ты снова будешь гоняться за своим любимым мячиком. Помогите нам! Рекси, возвращайся!»

В письмах поклонники называли его «уморительным» и «чем-то изумительным». Но как в таком случае могут быть приняты его романы? Напечатанные страницы валялись на полу спальни, куда были брошены в приступе отчаяния. Один роман представлял собой детектив о весьма загадочном убийстве с элементами мистики (виновником был призрак). Другие рассказывали о супергероях, которых Эрик сам выдумал. Одного звали Жнец Смерти, бывший заключенный, сбежавший и узревший свет истины, который начал бороться с преступностью, используя магические силы, напоминающие принятые способы казни — смертельные инъекции, электрический стул, веревка и так далее. Возможно, все это тоже нелепо и очень смешно.