Забвение роз (СИ) - Романовская Ольга - Страница 11

  - Я жить хочу! - вскрикнула адептка, вырвалась и метнулась к двери. Добежав, забарабанила в неё, надеясь, что кто-то услышит и вызволит.

  - Глупо: на двери чары. Открыть её самостоятельно вы тоже не сможете.

  Мериам вдруг овладела необычайная смелость. Она развернулась, вскинула руки и наслала на не ожидавшего такого поворота событий Шардаша одно из простейших заклятий, которые обычно использовала против хулиганов. Острая вспышка боли ненадолго обездвиживала, и Мериам успевала убежать. В данном случае собиралась выбраться через окно. Карниз широкий, если постарается, доберётся до соседнего окна. Если струсит, позовёт на помощь. Профессор не посмеет на глазах у всех причинить ей вред.

  Как и планировалось, Шардаш скривился, прохрипев: 'Глаза бездны!'. Мериам поспешила к окну, но не успела - пол будто ушёл из-под ног. Неведомая сила толкнула адептку на колени. Она по инерции проехалась на животе по ковру до стены. Хорошо, что лицо успела сберечь.

  - Больше никогда так не делайте, - посоветовал Шардаш.

  - Значит, разбить в кровь лицо адептке для вас нормально? - всхлипнула Мериам. Она сильно ушиблась.

  - Где кровь? - профессор опустился рядом с ней на корточки и бегло осмотрел. - Да нет, рассчитал правильно. В третий раз спрашиваю: что вас подвигло лгать?

  - Я не лгала, вы преступник! - дуя на руки, адептка кое-как приняла пристойную позу. Встать не смогла: сильнее всего пострадали колени. - Вы в порту с кем-то встречались, потом в Школе. Тот человек вас шантажировал, а вы тавиокой расплатились. Не в первый раз, судя по разговору. Директор должен был знать!

  - Страже тоже разболтали? - Шардаш достал волшебную палочку и задумчиво глянул на неё. Затем навёл на притихшую Мериам. - Знаете, что ей можно сделать?

  Адептка кивнула и робко напомнила, что убийство строго карается по закону.

  - Да не убить я тебя хочу! - раздражённо ответил профессор. - Мне нужна правда: что слышала, видела.

  Мериам промолчала. Всё, что могла, и так рассказала. Да и к чему, если Шардашу больше неё известно.

  Убедившись, что адептка не намерена говорить, профессор убрал палочку и сел в кресло. Мериам осторожно глянула на него: погружён в глубокую задумчивость. Воспользовавшись этим, адептка заковыляла к двери. Представила, сколько ступенек придётся миновать до лечебного крыла, и окончательно сникла.

  - Идите сюда. Не трону, - усмехнулся Шардаш. Он вытянул ноги и взял со стола ящичек с инкрустацией. В нём оказались трубка и листовой табак. - Надо как-то решать нашу проблему, адептка Ики.

  Мериам взвесила все 'за' и 'против' и примостилась на краешке второго кресла, потирая ушибленные ноги.

  Шардаш закурил. Облачка табачного дыма колечками поднимались к потолку, превращаясь в различных животных. Пальцы сжались, став похожими на лапки паука. Мериам непроизвольно отыскала на них кольцо с розами. Теперь оно было точь-в-точь как то, что она нашла.

  - Адептка Ики, вы ничего не видели. Это мой искренний совет, - наконец изрёк Шардаш. - То, в чём вы меня обвиняете, - смехотворно. Будущему магу престало уметь разгадывать голосовые иллюзии. Вы заглядывали в класс, видели говоривших?

  Адептка мотнула головой и с сожалением подметила, что правое запястье тоже раздулось. Не перелом - и то хорошо.

  - Так вот, меня там не было. Доказывать вам, - он выделил голосом последнее слово, - ничего не стану, но господину Крегсу вы обязаны верить. Если я чист перед директором, чист и для вас. Кто или что имитировало мой голос, выяснят компетентные люди.

  - Это были вы, - покачав головой, прошептала Мериам. - Увы, господин профессор. Вы сами это только что подтвердили. Только зачем вам это нужно?

  - Молчание - золото, адептка Ики. Радуйтесь, что остались в Школе. И готовьтесь к тому, что на экзамене буду допрашивать с особым пристрастием как ленивую ученицу и клеветницу. А теперь уходите.

  Дверь в коридор распахнулась. Мериам, не веря своему счастью, поспешила покинуть апартаменты профессора. Ещё пять минут назад она прощалась с жизнью, а теперь брела в лечебное крыло. Ушибы Мериам объяснила падением на лестнице.

  Адептка собиралась последовать совету Тревеуса Шардаша и забыть о тавиоке. Вдруг и вправду его там не было, а кто-то подделал его голос? У профессора наверняка есть враги, в той же Ведической высшей школе далеко не все его любили. Мериам знала парочку учителей, которые с радостью избавились бы от Шардаша и заняли его место. Сотворить голосовую иллюзию для них - раз плюнуть. А травинку тавиоки будто специально подложили, чтобы её нашли. Да и директор от преподавания Шардаша не отстранил, не передал в руки властей. Это посильнее любых доказательств. Однако поведение профессора, его слова казались Мериам странными. Адептка зуб давала, что он нервничал, и причиной всему она. Именно так: не сколько злился, а волновался и оттого злился.

6

  Вся Школа обсуждала новость: выяснилась причина таинственных смертей в городе. Шептались, что будто бы даже вышли на след убийцы, воспользовавшегося смертельным проклятием под красивым названием 'забвение роз'.

  Прошлой ночью словоохотливый профессор Нонел разоткровенничался в трактире, где работала подавальщицей одна из учениц. Что известно одной, то через час уже знают все. Вот и девушка не удержалась, поделилась с подругой занимательной новостью.

  Мериам же пыталась переварить другое событие: извинения Тревеуса Шардаша. Вернувшись из лекарского крыла, она обнаружила под дверью записку: 'Простите, я позволил себе недостойную преподавателя грубость. Мне не следовало применять подобные меры, тем более неоправданно. Искренне сожалею о содеянном. Зайдите вечером'.

  - И ты пойдёшь? - Инесса в который раз перечитала записку и вопросительно уставилась на подругу.

  Мериам ещё сама не решила. С одной стороны, Шардаш высказал конкретную просьбу, извинился, с другой - помнился разговор в его комнате, ушибы и синяки, которые адептка заработала по милости профессора. Колени до сих пор ныли, а отёк не спал. Запястье тоже туго перебинтовано, Мериам приходилось писать левой рукой. Разумеется, освобождения от занятий ей никто не дал: нет уважительной причины, поэтому и выросли в тетради косые палочки и закорючки.

  - Мериам, не пугай меня! - Инесса заглянула подруге глаза, пытаясь сделать внушение. - Ты никуда не пойдёшь, я не отпущу!

  Адептка вздохнула. Ей самой не хотелось. Что хорошего её там ждёт? Скупые извинения? Стал бы Тревеус Шардаш ради такой мелочи звать! Значит, заманивает в ловушку.

  - Я к директору пойду, защиту просить.

  Инесса одобрительно кивнула, собиралась что-то сказать, но шептание подруг прервала Элоиз Майсо. Откашлявшись, она попросила соблюдать тишину и говорить только по делу.

  - Так, девочки и мальчики, - учительница расхаживала по проходу между рядами, вертя в пальцах указку, - кто хочет быть добровольцем?

  Ответом ей была резонная тишина. Ученики Ведической высшей школы не горели желанием выставить на посмешище своё ораторское искусство, даже Патриция, и та не тянула руку.

  Госпожа Элоиз вздохнула. Она работала в Школе первый год, молодая, неопытная, и болезненно переживала по поводу того, что на уроках не бывает идеальной дисциплины, а ученики не желают учиться. Селениум Крегс периодически выслушивал на традиционном преподавательском чаепитии стенания юной учительницы, утешал, как мог, давал советы.

  - Мирсон, перестаньте играть в магический бой! - госпожа Элоиз ткнула указкой в одного из учеников. Тот не торопился убирать тетрадь с объёмными иллюзорными фигурками. Рыцари, короли и дамы застыли там, куда их поставил игрок. - Идите к доске.

  - Не пойду, - развязно заявил парень, нагло глядя в глаза учительнице.

  - Штрафные баллы? - пискнула волшебные слова госпожа Элоиз. Сейчас она научилась не плакать, а в первые дни позорно выбегала из класса.