Западня для ракетчика - Козлов Константин - Страница 5

— Здорово, а кто это все делал?

— Да есть умельцы!

— Закрываетесь?

— Да нет, наслаждаюсь произведенным эффектом. Смотри, еще полчаса у тебя есть.

Давыдов отправился к противоположной стене, где во всю стену висела карта Керченского полуострова, примыкающего к нему Ленинского района и кусочком Арабатской стрелки. Все экспонаты музея были снабжены номерами, а на карте были отметки с указанием места их находки.

— Этот зал мы уже закончили, а тот вроде резервного, — пояснил «ассириец».

— Это все «зона ваших интересов»? — капитан кивнул на карту.

— Вроде того, — согласился собеседник. — Пытаемся объять необъятное. Со средствами туговато, но справляемся. Сувенирами приторговываем.

Бородатый махнул рукой в сторону застекленной витрины с надписью «Souvenirs». На стеклянных полках ее, снабженные ценниками, красовались подозрительно новые греческие фигурные вазы, горшки с орнаментом в зверином стиле и сверкающие трехгранные наконечники скифских стрел. Судя по количеству и внешнему виду сувениров, историческая дата их появления на свет была не древнее прошлого года и по стилю явно прослеживалась рука автора настенных шедевров.

— Ну, это все понятно, новодел, — смутился бородач. — Но мы их за раритеты и не выдаем.

В отличие от предыдущего, в этом зале чувствовался системный подход, во всяком случае, прослеживалась историческая линия. У одной стены — эпоха Скифского царства и греческих колоний. Потом — период величия Боспорского царства… Обилие карт напомнило Давыдову уроки военной истории. И снова макет «Погребение скифского вождя». У еще не зарытого кургана — кольцо людей, в погребальной нише — фигурка вождя, его оружие. Рядом трупы боевых коней, слуг и рабов. В центре композиции седая старуха жрица подносит жене царя чашу с ядом. Рядом двое воинов, у одного в руке боевой топор на тот случай, если у супруги воителя будет недоставать энтузиазма, облегчить ей переход в иной мир, дабы сопровождать мужа в загробной жизни.

— Великий народ, — снова отвлек Давыдова смуглый.

— Что? — переспросил капитан.

— Говорю, великий народ. При появлении скифской конной лавы враги приходили в ужас. Для вящего страха они носили на копьях войлочные головы чудовищ с развевающимися хвостами, ну а главным их оружием конечно же был лук. Трехгранные стрелы оставляли незаживающие раны. Кстати, штык для трехлинейки недаром делали трехгранным. А потом скифское царство ослабело и угасло, скорее всего из-за межплеменных усобиц. — «Ассириец» явно хотел поболтать.

Молчать было просто невежливо, и Анатолий «блеснул эрудицией»:

— По одной из гипотез, в период с пятого по третий век до нашей эры, полчища скифов вторглись в Малую Азию и покорили ее. До этого было несколько неудачных попыток, и в этот поход ушла основная часть войска, а поскольку обоз с женщинами и детьми обычно следовал за армией, ушли почти все. В Азии они задержались где-то лет на семьдесят, начались раздоры между вождями. На всех не хватало пастбищ, начал вымирать скот, орда разделилась: часть вернулась на землю предков, другая осталась и тихо ассимилировалась с местным населением. Но вернувшихся было не так много, как прежде, поэтому их начали теснить новые племена, частью пришлые, а в основном просто отделившиеся от орды родоплеменные группы.

— Ты что, по исторической части?

— Да нет, хобби.

— А чем занимаешься?

— В армии служу.

— И до кого дослужился?

— До капитана.

— А я после истфака универа до лейтенанта запаса. Осокин Петр, я здесь вроде директора по музейной части, — наконец-то представился «ассириец».

— Давыдов Анатолий, противовоздушная оборона, — капитан пожал протянутую руку. — Ну да ладно, пойду потихоньку, а то сгорел сегодня, первый день. Пора сметаной мазаться.

— Бывает, — посочувствовал Петр. — Ты заходи, с мужиками познакомлю, у нас не заскучаешь, хорошая компания подобралась.

Давыдов направился к выходу и вдруг остолбенел. У двери стояла совсем небольшая мраморная плита с надписью по-гречески. Рядом табличка: «Плита, стоявшая у входа в храм Аида». Точно такую же плиту во время своих мальчишеских погружений Давыдов видел на дне у Серой скалы. Правда, там было достаточно глубоко, до самой плиты было не добраться, но капитан был готов побиться об заклад, что плита такая же. Такая же, но не та. Та, другая, была расколота. Подошел Петр.

— Ты чего?

— Да вот плита…

— Ну, Аиду, понятное дело, никто храмов не строил, но мы переводили. Тут написано, что храм посвящен именно ему — богу смерти.

— Не в этом дело, я знаю, где есть еще одна такая…

ГЛАВА 5.

ФИРМА.

В отличие от большинства предприятий отечественной оборонки, которые с наступлением эры демократии и всеобщего благоденствия вместо изготовления ракет перешли на выпуск кастрюлек и тихо «почили в бозе», опытное конструкторское бюро «Квант» процветало. Что, впрочем, было и неудивительно: продукция фирмы — средства информационного и радиоэлектронного шпионажа пользовались ажиотажным спросом. Порядки установившиеся в стране мало помогали укреплению доверия между различными юридическими и физическими лицами, зато неуклонно укрепляли стремление различных групп индивидуумов и одиночных субъектов узнать друг о друге как можно больше. Итак, обстановка содействовала развитию техногенного прорыва, а законодательство, наоборот, плелось в хвосте информационного бума и считало своей главной задачей борьбу с распространением нелицензионного программного обеспечения и видеопродукции. Посему в клиентах «Кванта», наряду с представителями явного криминалитета, не стеснялись светиться вполне солидные банковские и промышленные фирмы и даже некоторые подразделения силовых ведомств, коим, как говорится, сам Бог велел. Сотрудники фирмы с невозмутимой миной предлагали бандитам устройства для прослушивания милицейской радиоволны, а милиции — станции слежения за каналами сотовой и транкинговой связи; банкиру — закладку-жучок для подслушивания разговоров в офисе конкурирующей фирмы, а его конкурентам — программу взлома банковских кодов.

Официально опытное КБ числилось в бюджетниках, хотя на самом деле фирма явно не бедствовала и прекрасно могла обходиться без вливаний (весьма, кстати, нерегулярных и жидких) средств добросовестных налогоплательщиков. Инженер «Кванта» Роман Петрович Абрамов был как раз занят укреплением финансового положения фирмы и личного благосостояния, когда последовал вызов к непосредственному начальству. Роман Петрович был натурой творческой, слыл среди сотрудников «компьютерным гением» и во многом фирма своим процветанием была обязана именно ему. Поэтому Абрамов был среди остальных сотрудников на особом положении и ему легко сходили с рук выходки, за которые остальных по головке бы не погладили. Вызов застал инженера в разгар процесса творения, он буркнул в телефонную трубку неразборчивое «счас» и продолжил созидать. Абрамов вел беспощадную борьбу с законом единства и борьбы противоположностей: пытался воткнуть радиомикрофон в объем шариковой ручки, которые щедро раздают на различного рода презентациях. Проблема заключалась в том, что заказчику требовалась большая дальность трансляции информации, следовательно, у передатчика «жучка» должна быть значительная мощность сигнала, а где мощность — там и размеры, от этого, в электронике никуда не денешься. Основную тяжесть мозгового штурма Роман Петрович свалил на кремниевые извилины процессора персоналки, которая с тактовой частотой двести шестьдесят шесть мегагерц усердно прожевывала программу «Архимед». В основу «Архимеда» — детище и гордость компьютерного гения «Кванта» — пошел целый пакет программного обеспечения фирмы «Texas instruments». Абрамов полтора года в «свободное от службы» время в рамках хобби ломал и склеивал куски софта, предназначенного для расчета электрических схем, плат радиоэлектронных устройств и разработки способов кодирования сигналов, программ обработки графики и построения объемных изображений. В те времена он носил потертые джинсы, драные кроссовки и в свободное от хобби время чинил гражданам бытовую электронику. Роман Петрович и рад был бы уделить больше времени своему виртуальному детищу, да жена поставила вопрос ребром: