Английский детектив. Лучшее - Флеминг Ян - Страница 69

— Ты где живешь, Кристал? — спросил он, когда двинулся с места.

— Меня зовут Дорин, — сказала я и попыталась выкрутиться из-под его руки.

— Так где ты живешь… Дорин?

При общении с полицейскими следует придерживаться одного правила: если они задают вопросы, нужно отвечать. Если им ничего не говорить, они начинают злиться. Это так же, как с социальными работниками. Если они хотят слышать ответы, отвечайте им, а правду можете оставить при себе. Я назвала сержанту Майклу Сассексу адрес ночлежки на Уолуорт.

Он повел меня в сторону Котлованов. Мне туда возвращаться никак не хотелось, поэтому я сказала:

— Я уже завтракала. И мне нужно идти, я должна встретиться со своим социальным работником.

Не стоило мне этого говорить. Он тут же захотел узнать имя этого работника и во сколько я должна с ним встретиться. Одна ложь порождает другую. Намного лучше вообще не разговаривать с полицейскими, потому что тогда не придется ничего выдумывать.

Послушав меня, он сказал:

— А ты не слишком молода, чтобы жить одна… Дорин?

— Мне восемнадцать, — соврала я, и мне стало совсем погано на душе.

После того как этот человек положил свою здоровенную лапу мне на плечо, я не сказала ни единого слова правды. Но с ними ведь и нельзя иначе, верно? Однажды я разоткровенничалась с социальным работником, и закончилось это тем, что она чуть не забрала нас с Дон в приют. Тогда нас бы разлучили и Дон никогда не нашла бы себе парня. О ее парне можно говорить что угодно, но он пристроил ее к делу, и теперь она зарабатывает хорошие деньги. Теперь она чувствует себя настоящей. В приюте ничего этого не случилось бы.

Мы почти дошли до Котлованов. Поглядишь — кажется, что здесь и нет никого. Ни алкашей, ни костров, никто не копается в мусоре, который сбрасывают туда по ночам. Обычный городской микрорайон, который начали сносить, да так и забросили, потому что не нашлось никого, кто хотел бы строить здесь новые дома. Со временем в этих развалинах поселились самые разные люди.

Сержант остановился и сказал:

— Вчера мы нашли здесь труп.

Я промолчала. Того куска стены, у которого сидел мертвец, видно мне не было, но я помнила это место.

— Да, — вдруг произнес он таким голосом, будто задумался о чем-то другом. — Он был голый. Когда придет мое время, я хотел бы умереть там, где не будет ворья.

Я все продолжала смотреть на его ноги, и теперь даже ноги выглядели так, будто думали о чем-то другом. И я решилась.

Я резко вырвалась из его хватки, юркнула между двумя прохожими, перепрыгнула через сетку и бросилась в Котлованы.

Мне меньше всего хотелось оказаться тут, но это было единственное место, где я могла спрятаться.

Я слышала, что он побежал за мной, и, когда петляла между кучами битого кирпича, чувствовала за спиной его топот. Для такого здоровяка он удивительно быстро бегал.

— Стой! — заорал он, но я продолжала бежать.

Свернула сюда, свернула туда, перескочила через стену, обежала гору мусора, скользнула в подвал, поднялась по лестнице. И все это время я слышала рядом с собой его топот и дыхание. Он не отставал.

Силы у меня уже были на исходе, когда я увидела трубу. Я сделала рывок и нырнула в нее головой вперед. Ничего другого я не придумала. Это было единственное место, куда он не последовал бы за мной.

И это было единственное место, из которого я не могла выбраться.

Я знаю эту трубу: однажды я залезла в нее, прячась от ветра. Она никуда не ведет. Ярдах в десяти от входа она поворачивает, и дальше там все забито влажной землей.

В общем, как ни верти, другого выхода у меня не было. Я влетела в трубу и поползла вглубь. В такой узкой трубе даже мне было тесно. Чтобы обернуться, мне придется доползти до поворота.

В трубе было темно, как в могиле. Круг света вначале погас — сержант Майкл Сассекс втиснул в проем плечи и голову.

— Не дури, Кристал. Вылезай оттуда! — В узком пространстве голос его прозвучал, как гром. — Слушай, я просто хочу поговорить. Я тебе ничего не сделаю.

Как же, он бы ничего не сделал мне, пока я оставалась в трубе, а он снаружи.

— Попробуй достать меня! — крикнула я в ответ. Если бы там не было так темно и мокро, меня бы эта ситуация даже развеселила.

— Я не знаю, что ты задумала, Кристал, — продолжил он, — но у тебя большие неприятности. Я могу тебе помочь.

Я чуть не рассмеялась.

— Я не знаю никакой Кристал. Как ты собрался мне помогать?

— У тебя есть враги, — ответил он. — Эти же враги были и у того типа, который умер. Ты что-то взяла у него, и теперь они ищут тебя. Это опасные люди, Кристал, и тебе нужна моя помощь.

— Не знаю я никаких мертвых типов, — сказала я. — И ничего я не брала.

— Ты тратишь мое время.

— Хорошо, — сказала я, — тогда я ухожу. — Идти было некуда, но я не думала, что он знал об этом.

— Подожди! — воскликнул он. — Никуда не уходи, пока не выслушаешь то, что я хочу сказать. — Он замолчал. Я об этом всегда подозревала: они ждут, что ты им будешь исповедоваться, а сами скорее удавятся, чем что-то расскажут.

Немного помолчав, он спросил:

— Ты все еще там?

— Я все еще здесь, — ответила я. — Но ненадолго. Я тут уже промокла вся.

— Ну ладно, — сказал он. — Ты этого не поймешь, но я все равно расскажу. Этот мужчина, который умер, был системным аналитиком.

— И что это такое? — спросила я.

— Специалист по компьютерам. — Сержант вздохнул. Я услышала это со своей стороны трубы. Звук в трубах хорошо распространяется. — Он писал свои компьютерные программы и исправлял ошибки в чужих. Но больше всего он занимался защитными программами. — Он снова вздохнул. — Слушай, будь хорошей девочкой, вылезай оттуда и просто назови мне номер.

— Какой еще номер?

Он был прав, я действительно ничего не понимала и совершенно запуталась. Я-то думала, что меня ищут из-за того, что я взяла бумажник. Я попыталась его вернуть, но та женщина отказалась его брать, и это было самое удивительное. Где это слыхано, чтобы человеку предлагали деньги, а он отказывался их брать?

— Неважно какой, — разозлился он. — Этот тип, этот Филип Уокер-Джоунз, работал не с обычными клиентами. Он работал с людьми, которые не ведут бухгалтерских книг. Всю информацию о своих делах они переносят на компьютерную ленту или на диски, чтобы обычный полицейский не смог их найти. Черт, сейчас кругом сплошные высокие технологии.

Судя по голосу, он был очень раздражен, только я не могла понять из-за чего: из-за того что я не вылезала из трубы или из-за того что он сам разбирался в высоких технологиях не больше, чем я.

А потом я вдруг услышала шаги, и кто-то произнес:

— Вы что здесь делаете, босс?

— Принимаю грязевую ванну, не видно, что ли? — выпалил сержант Майкл Сассекс. — Что я, по-твоему, могу тут делать?

— Так вы ее упустили? — спросил голос.

— Нет, что ты! Это просто новая техника допроса. Приказ такой пришел сверху: «Допросы проводить в грязных трубах».

Он так злился, что я чуть не рассмеялась.

— Ты еще там? — крикнул он мне.

— Уже нет. До свидания, — бросила я в ответ и заползла за поворот, где подтянула ноги к груди, чтобы меня не было видно.

— Дьявол! — прошипел сержант. — Ты спугнул ее, идиот.

Я услышала, как он закряхтел и тихо выругался, а потом произнес:

— Лучше помоги мне выбраться отсюда, Хиббард.

Снова послышались возня и проклятия, после чего откуда-то издалека долетел голос:

— Куда ведет эта чертова труба?

— Понятия не имею, босс, — ответил Хиббард. — Может, в реку.

— Ну, так иди и проверь! — гаркнул сержант. — И если найдешь эту красотку, смотри не упусти, а не то ты у меня уже завтра выйдешь патрульным на улицу.

— А вы уверены, что это именно она? — спросил Хиббард. Ему явно не хотелось лазить по Котлованам в поисках трубы.

— Ты читал описание. Двух таких не может быть.

Мне не понравилось, как он это произнес, и мне не понравилось, как он отозвался обо мне. Я замерзала и уже промокла до нитки, но не собиралась выходить к таким людям.