Алмазы для ракетчика - Козлов Константин - Страница 45

Связист потеснился.

— Расул, будешь делать кадры, только когда я скажу, а то пленки не хватит.

Когда перехватчик находился от поста километрах в сорока, из динамика авиационной станции донеслось:

— «Горка», я «Пять пятерок», прием…

— Курс триста десять, высота три тысячи остаток три тысячи, подлетное семь… — В голосе летчика слышалась ободряющая нотка.

— Вас понял, — немедленно откликнулся Давыдов. — Высотомера не имею, поэтому следите за высотой сами.

— Я в курсе, — отозвался летчик. — Давай целеуказание, не тяни.

— Есть связь с изделием, — прокомментировал Орлов в трубку связи с батальоном.

— «Пять пятерок», вам курс триста пятьдесят…

— Выполняю, — прохрипела радиостанция.

Давыдову предстояло решить чисто навигационную задачу: вывести перехватчик на цель так, чтобы цель попала в диаграмму направленности антенны бортового прицела. Желательно было вывести самолет на цель с задней полусферы, в этом случае для пилота упрощалась задача перехвата. Ведь летчику нужно было все время удерживать в голове характеристики цели и перехватчика, предугадывать последующий курс цели и давать команды, позволяющие перехватчику сближаться с целью по оптимальной траектории. Задача крайне непростая, вдобавок Давыдов должен был вывести перехватчик так, чтобы бортовой прицел захватил ее с первого захода. Лейтенант понимал, что второго захода может попросту не быть, цель уйдет. Грубо говоря, диаграмма направленности антенны прицела — это конус, расширяющаяся воронка, вот в эту воронку и нужно поймать летающую лодку. Задачи такого рода обычно выполняли офицеры боевого управления из штурманов истребительной авиации. Анатолий штурманом не был, в училище он делал нечто подобное на тренажерах в общеобразовательных целях. «Вживую» он наводил впервые, поэтому с него пот катил градом. Но одновременно он испытывал веселую злость и азарт, наконец-то можно потягаться с противником на равных. К тому же теперь Давыдов играл на своем поле.

— Включить форсаж…

— Я его с самого взлета не выключал, какая дальность до цели?

— До цели пятьдесят, он, наверное, на малых уходит.

В кабине росло напряжение. Сможет ли летчик найти цель? Это очень сложно сделать на фоне земли, без данных о высоте. Возможности радиоэлектроники «Су-15» вовсе не беспредельны.

На экране расстояние между отметками сокращалось. Летающая лодка уже заметно отклонилась к границе, почти вплотную приблизилась к красной линии, проведенной на светофильтре ВИКО. Иванов регулярно щелкал затвором фотоаппарата.

— Курс триста тридцать, включить прицел, — внес коррективы Давыдов.

— Да я все уже давно включил. Какая дальность?

— Дальность двадцать.

— Понял, снижаюсь, попробую его увидеть.

Теперь все зависело от пилота перехватчика. Нарушителю совсем немного оставалось лететь до границы, у него были шансы, и немалые, уйти. Давыдову пот заливал глаза, Расул вытер лейтенанту лоб грязным полотенцем.

— Есть захват, есть сопровождение, — наконец-то сообщила желтая коробка. — Есть визуальный контакт.

— Ура, ура, ура… — прошептал Орлов.

На всех лицах засияли улыбки. Толик чуть не подпрыгнул от восторга. Лейтенант ощущал необыкновенную легкость, как будто с плеч свалилась непомерная тяжесть.

— Уничтожить цель.

— А вот это, ребятки, не в вашей компетенции, — с теплотой в голосе ответил летчик. — До связи, ухожу на другой канал.

— Чего это он? — удивился Орлов.

— Наверное, будет полк запрашивать, — предположил Давыдов. — Ты в батальон-то доложи.

Летающая лодка уходила курсом на границу. Больше всего Йенг жалел о демонтированной арт-установке. Будь лодка вооружена, можно было бы помериться силами с истребителем. Тот, пытаясь выполнить все предусмотренные ИКАО[43] действия по протоколу перехвата, пронесся мимо. Лодка подавала то сигнал «вас не понял, повторите», то сигнал бедствия, то «Хай-Джек»[44] и не сворачивала с курса на линейку. «Су-15» находился теперь впереди слева и чуть выше лодки. За стеклом фонаря на той стороне границы мелькали какие-то строения, букашками ползли автомобили.

На КП медлили, наверное, запрашивали в дивизии разрешение открыть огонь. Командир авиаполка сердился: чего медлят, цель-то уходит. Наконец в шлемофоне послышался голос — дали «добро». Только стрелять уже поздно, промахнувшаяся ракета или снаряд неизбежно вылетит на сопредельную территорию.

У пилота не оставалось времени на второй заход с задней полусферы. Приняв решение, летчик включил «полный форсаж» и резко потянул на себя ручку. «Лишь бы высоты хватило», — пронеслось в мозгу.

Задрав нос, перехватчик резко пошел вверх. От перегрузки глаза пилота заволокла пелена, циферблаты приборов смазались. Посветлело, указатель авиагоризонта перевернулся. Некоторое время полет продолжался «вверх ногами». Нарисовав петлю, машина устремилась к земле, потом снова пошла вверх.

Пронесло. Отжав ручку, пилот перевел машину в горизонтальный полет. Теперь он снова был позади цели.

— Ну, дружок, давай полетаем…

Перехватчик серой тенью скользнул под лодкой, вынырнул у нее перед самым носом. В этот момент пилот включил слив керосина. За «сушкой» потянулась струя топлива. Захваченная потоком воздуха маслянистая жидкость разлетелась на мелкие брызги, воздушный вихрь закручивал их спиралевидным облаком. Через несколько секунд полковник закрыл заслонку.

Попавшая в турбулентный поток лодка провалилась, захлебнулись двигатели, вдруг оказавшиеся в разреженной струе. Оба мотора почихали и заглохли. По стеклу кабины ручейками бежал керосин. Йенг щелкал переключателями запуска двигателей. Правый летчик что-то кричал, судорожно вжимая педали, тянул штурвал на себя. Выровнять машину не удавалось. Снизу навстречу лобовому стеклу прыгнули камни и сосны.

Перехватчик свечой взмыл почти над самой линией границы.

— Кажется, все-таки залетел я на соседскую сторону. Теперь пожалуются. — Пилот усмехнулся.

Внизу грохнуло. Сделав круг над местом падения цели, «сухой» лег на обратный курс.

Случайно оказавшийся в районе падения пограничный наряд ошеломленно смотрел на клубы дыма.

— Не, ну ты видел? — оглянулся на напарника сержант. — Ни хрена себе!

Сержант начал вызывать по радио заставу. Испуганная взрывом овчарка металась на поводке.

Когда отметки на ВИКО слились, все в кабине притихли. Потом оставшаяся в одиночестве отметка коснулась линейки госграницы.

— Неужели они и перехватчик сбили? — Оператор повернулся к офицерам. — Так что, может такое быть?

Давыдов молчал. На ВИКО осталась одна светящаяся скобка. Несколько проходов луча развертки она практически не двигалась. Подрожав у линейки, отметка пошла обратно. С минуту склонившиеся над индикатором люди боялись поверить в победу. Отметка уверенно возвращалась к центру экрана.

— Наш. Ну все, теперь уж точно все. Отбой в войсках ПВО.

Орлов доложил в батальон.

— Тебя, — подал он трубку Давыдову.

— С КП летчиков передали, что цель уничтожена, — сообщил НШ. — Командир пошел встречать вертолет из дивизии, так что все в порядке.

Давыдов выглянул из кабины и зажмурился от яркого света. Все «население» поста молча глядело на лейтенанта. Он медленно вытянул вперед руку и продемонстрировал кулак с отогнутым книзу большим пальцем.

— Отлетались…

Все возбужденно загалдели.

Перехватчик появился над сопкой внезапно, покачал крыльями, отстрелил тепловые ловушки и ушел на юго-восток.

— Это что? — Азербайджанец показал на гаснущие огоньки ловушек.

— Это салют, — улыбнулся Алвар.

Из кабины РЛС показался оператор:

— Товарищ лейтенант, тут вас из батальона… Давыдов вернулся в станцию, приложил трубку к уху.

— Замполит, — пояснил он своим.

— А этому-то что сейчас надо? — удивился Орлов.

— Ничего, всех нас с Днем ПВО поздравляет, у нас сегодня как бы праздник. Несет какую-то ересь про боевой листок.