Алмазы для ракетчика - Козлов Константин - Страница 27

— Это ваш лесовоз на дороге?

— Скорее всего, да. Они увел мой товарищ, — добавил финский гражданин.

— Расул, обыщи-ка гада, — велел лейтенант.

Документов или еще чего-нибудь, проливающего свет на принадлежность врага, обнаружить не удалось. Ни личных вещей, ни денег, ни этикеток на одежде — ровным счетом ничего.

Давыдов наконец обратил внимание на странное поведение солдат из расчета Северного. Казалось, все пятеро были в шоке. Радость внезапного освобождения сменилась легким ступором. Младший сержант то болтал без умолку, то оцепенело замолкал. Двое тупо пялились на бывшего сторожа. Еще парочка только что не дремала. И, что странно, ни один даже не попытался руку протянуть к сваленному на столе оружию, хотя с минуты на минуту могли появиться друзья подвергнутого «электрофорезу» охранника.

Расширенные зрачки младшего сержанта отрешенно глядели в одну точку:

— Автомат какой-то странный. Вроде АКМ, а к ствольной накладке ручка приделана. Вместо номера — иероглифы.

Иванов тоже изучал трофеи:

— И нож не пойму где сработан, какая-то эмблема, больше ничего не написано.

— «Моторола», английская штучка. — Давыдов рассматривал фирменный значок на корпусе радиостанции, которую взял с подоконника. — Капитан Логинов в Алжире служил военным советником, рассказывал, там у арабов такие были. Говорит, хорошая станция. Портативная, дальность связи приличная, диапазон — на уровне. А автомат, скорее всего, китайская вариация на тему «ака» сорок семь.

Арестант снисходительно ухмыльнулся. Лейтенант положил радиостанцию и стал вертеть в руках отобранный у пленника нож с изображением дикого гуся на рукоятке.

— Хорошо готовились, не хотят ничем выдать, откуда прибыли, — вслух размышлял офицер. — Надо выходить на связь с батальоном и просить помощи.

— В радиостанции они гэу сорок три разбили, а в локаторе трубу, такую, как мы несли, помяли, двери заперты, и еще там мина, а в яме солдат мертвый и собаки… — сообщил Расул.

— Это Смирнов. Я вам говорю, уходить надо, вы же еще не знаете, что тут было. Они ему горло перерезали, от уха до уха. А потом нас водили посмотреть, сказали, всех, кто не будет им подчиняться, ждет то же самое. А как они собак постреляли! Спокойно так, ну как тараканов давят — без эмоций, чтобы под ногами не путались. Они и нас всех запросто положат, чтобы свидетелей не оставлять.

— Товарищ лейтенант, это что, война? — В глазах Мишки испуга не наблюдалось, были только растерянность и надежда, что Давыдов развеет его опасения.

В ответ лейтенант пожал плечами. А младшего сержанта общее замешательство побудило снова заныть:

— Позиция кругом заминирована, топни посильнее, и все взлетит на воздух. Сваливать отсюда пора. Вот он патрульным стоял, так до сих пор не поймет, как его сняли. Вокруг же вообще никого не было. С нашей горы обзор во все стороны на несколько километров. Как они к нему подобрались? От батальона проку мало, слишком далеко. Надо на заставу уходить, к «зеленым». Эти гады и «Тамару» не выключили, чтобы в Сосновом решили, что у нас только связь из строя вышла. А радиолокационная информация в автомате по передаче данных как шла, так и идет… Все продумали, сволочи. Утром нам всем какие-то уколы вкатили. Мы сначала в отрубе валялись. До сих пор в голове плывет. Я вам говорю, смываться надо, пока остальные не вернулись. И Орлов у них, может, пытают, может, прикончили…

Загадка странного поведения личного состава наконец объяснилась. «Скорее всего, вкололи какую-нибудь „дурь", чтобы не дергались, — заключил лейтенант. — Надо брать власть, пока все не разбежались».

— Будете делать то, что я скажу. — Давыдов повернулся к младшему сержанту. — Сейчас вы поставите новую лампу в пэ двенадцать. Кудрявых посмотрит радиостанцию, а мы с Расулом проведем разведку.

— А пошел ты! — взорвался младший сержант. И заорал, ошалело вращая глазами: — Чего вы тут вообще раскомандовались? У нас лейтенант Орлов начальник. Раз его нет, я тут главный… Вы все вообще пришлые. У себя в части распоряжайтесь. Надо было раньше реагировать, когда мы вам маловысотную выдавали, теперь пусть погранцы воюют, это их работа… Хотите тут сидеть, сидите, а я на заставу пойду… — С этими словами «местный вождь», подволакивая ноги, направился к двери.

— Чего расселись? — бросил он четверке своих подчиненных. — Хотите, чтобы вас тут вместе с этими пришили? — Он махнул рукой в сторону Давыдова и компании. — Тогда оставайтесь.

Бойцы встали, но нерешительно топтались на месте, уж очень смахивали на дезертирство в боевой обстановке действия их младшего командира. Но, пошушукавшись, все же подались следом.

Младший сержант был у двери, когда в косяк точно на уровне его головы воткнулся нож. Ручка с изображением дикого гуся мелко дрожала. Кое-какие рефлексы, кроме способности трезво мыслить, у сержанта еще остались, он вздрогнул и присел.

— Кругом марш! — скомандовал Давыдов, пока тот соображал, что происходит. — Ты останешься и будешь делать то, что я скажу. И вы тоже.

У паникера в глазах появилась осмысленность. Таращась на рукоятку ножа, он пролепетал:

— А если бы попали?

— А я и попал. Как раз туда, куда целился. В следующий раз попаду не в стенку, а в того, кто будет устраивать панику. Согласно уставу, имею право применять любые меры для наведения порядка в боевой обстановке.

— Ну да, служи по уставу — завоюешь честь и славу, — осклабился младшой. — Мы что — спецназ, или, может, к нам щас Рэмбо прилетит в вертолете? До заставы рукой подать…

— Нет никаких гарантий, что ты туда вообще дойдешь. Может, она тоже захвачена. Мы вообще не знаем, что происходит.

— А что вы тогда права качаете? Чего в солдатиков играть? Будем тут сидеть и ждать, пока остальные явятся?

— Спокойно, зема, слушай старших. — Расул угрожающе придвинулся к паникеру.

Что нужно делать, Давыдов, конечно, не знал. Вернее, он гипотетически был готов к подобной ситуации, но практически… Практически — это совсем другое дело. На всякий случай следовало бойцов растормошить и озадачить. Занятые полезным делом люди труднее поддаются панике, а она, похоже, уже назрела. И пресекать ее надо в зародыше, любым способом, даже самым жестоким, об этом Давыдов знал по рассказам прошедшего всю войну деда.

Для начала включили телевизор. Шла программа «Время»; никаких признаков глобальной войны с обменом ракетно-ядерными ударами. С окрестных зон, как выяснили, настроив приемник на местную радиостанцию, никто не убегал. Это радовало — значит, события на посту носят локальный характер. Следовало оценить обстановку и связаться с батальоном. И заставить всех много пить. Чай, лучше отвар брусники — это хорошее мочегонное. Чем больше жидкости они выпьют, тем быстрее выйдет из организма дрянь, которой их наширяли. Давыдов приказал Мишке поставить чайник.

— Нужно срочно выходить на батальон и организовать охрану.

— Господин лейтенант, я могу сказать? — подал голос из угла представитель соседнего государства.

— Я не господин. Конечно, можете…

— Вы все равно главный. Через пятьдесят три минут этот охранник будет смена.

— А ты откуда знаешь? — насторожился Мишка.

— Я по часам засекал. — Алвар кивнул на настенные часы. — У них смена через четыре часа, время осталось без чуть-чуть почти час. Я в армии был разведка, снайпер.

— А русский ты тоже в армии изучал? — проявлял бдительность Кудрявых. — Язык потенциального противника?

— Финляндия нет противник вам, господин лейтенант знает, у нас с вашей страной договор…

Про договор Давыдов знал. Финляндия считалась очень дружественной и вроде бы нейтральной страной, мы даже имели какие-то обязательства перед ней, на случай агрессии. Но почему-то в разведсводках наряду с информацией о возможностях группировки войск НАТО в регионе постоянно упоминался и боевой состав финской авиации. Впрочем, теперь не до высокой стратегии. Причин дырявить ногу своему товарищу у захвативших точку людей быть не могло, а значит, финна можно зачислять в союзники.