История Руси и русского Слова - Кожинов Вадим Валерьянович - Страница 102

Наконец, и в поход на хазар Святослав отправился, по-видимому, из Северной Руси, ибо он шел к востоку по Оке, а не через расположенные непосредственно восточнее Киева Северский Донец и Дон. Правда, этот путь Святослава имел и иное – и гораздо более существенное – значение. Выше подробно говорилось о грандиозном военно-хозяйственном лагере Хазарского каганата в области Дона, где были поселены вокруг мощных крепостей хорошо вооруженные (оружие изготовлялось здесь же) воины из аланских, болгарских и, частично, гузских и печенежских племен. Святослав не пошел по прямому пути, на котором русское войско, вероятно, не один раз терпело поражения. Он предпринял обходной маневр, в два-три раза удлинивший его путь, но позволивший атаковать Каганат на менее защищенных его рубежах.

Пройдя по Оке, Святослав уничтожил хазарскую власть над племенем вятичей (которая установилась еще в начале IX века, то есть полтора столетия назад), а затем двинулся к Итилю по Волге. «Повесть временных лет» содержит предельно краткое сообщение (поскольку речь идет о событии полуторастолетней давности); «Иде Святославъ на козары; слышавше же козари, изидоша противу с князем своим Каганом (титул уже понимается как имя. – В.К.), и съступишися битися, и бывши брани, одоле Святослав козаром и град их и Белу Вежю взя».

Во многих работах «град» понят как столица Каганата Итиль (вблизи современной Астрахани), а «Белая Вежа» (башня) – как весьма далекая от Итиля крепость в низовьях Дона Саркел (что и значит «белая вежа»). Хотя Святослав позже действительно захватил донской Саркел, гораздо более достоверна точка зрения, согласно которой в «Повести временных лет» речь идет о двух частях Итиля – левобережном «граде» и правобережном Саркеле (Белой Башне), где находилась резиденция кагана.[455]

После того как Итиль был захвачен Святославом, многоплеменные войска Каганата, расположенные в различных его областях, потеряли управление и просто рассыпались: археологические исследования показали, что мощный придонский военный лагерь с его крепостями начисто опустошился (некоторые авторы почему-то связывают это с нашествием враждебной хазарам части печенегов, которые на самом деле кочевало значительно южнее, в непосредственно причерноморской степи).

Как достаточно четко сообщают арабские источники, Святослав не ограничился взятием Итиля, а покорил также расположенные южнее хазарские центры, в частности Самандар (вблизи нынешней Махачкалы), а затем уже через Дон возвратился в Киев.

Итак, Святослав совершил беспрецедентный победный поход, преодолев несколько тысяч километров, захватив целый ряд крепостей и разгромив не одно сильное войско. Была полностью сломлена мощь Хазарского каганата, который, по определению современного историка А. П. Новосельцева, до этого похода Святослава «господствовал на обширной территории Восточной Европы, где многие народы… от него зависели» и был «главной политической силой Восточной Европы».[456]

Не раз народы и государства, подчиненные Каганатом, пытались сокрушить его, но победа в конечном счете оставалась за хазарами. Так, терпели поражение от Каганата и аланы, и булгары, и гузы (торки), и касоги (черкесы), а венгры и часть печенегов «спаслись» тем, что просто ушли от Каганата на запад. Словом, в самом факте полнейшей победы Святослава выразилось растущее величие Руси. И поход Святослава – и по замыслу, и по осуществлению – это, конечно, деяние великого полководца.

В заключение темы стоит отметить, что из-за некоторых хронологических деталей в арабских источниках в последнее время возникло предположение не об одном, а о двух походах Святослава на хазар, – в 965-м и, позднее, в 969 году, причем второй поход состоялся уже без участия самого Святослава, но по его указанию. Это предположение, основанное, повторяю, на хронологической «неувязке» в арабском сообщении, едва ли основательно. Невозможно поверить, что Святослав, столь долго готовивший свой хазарский поход, все же не довершил его; с другой стороны, совершенно неправдоподобно, что некий второй поход был предпринят тогда, когда Святослав уже вел свою новую войну за Дунаем, к которой мы теперь и обратимся.

Достаточно широко распространено представление, что Святослав был своего рода принципиальным врагом не только Хазарии, но и Византии: это мнение как бы находит веское подтверждение и Святославовом неприятии христианства. В связи с этим, в частности, возникла и версия о будто бы имевшем место остром конфликте между Святославом и христианкой Ольгой, хотя для такого мнения и нет никаких серьезных оснований. Утверждают, например, что, достигнув зрелости Святослав якобы насильственно «отстранил» Ольгу от власти, даже совершил-де «государственный переворот» (то ли в 960-м, то ли в 964 году) Между тем хорошо известно, что Ольга правила от имени Святослава: так, в «Повести временных лет» рассказ о правлении Ольги озаглавлен следующим образом: «Начало княженья Святославля, сына Игорева».

Несостоятельна и концепция о заведомо «антивизантийской» направленности Святослава (которая, в частности, и отделила-де его от Ольги). Едва ли не главным виновником этой версии является знаменитый византийский историк Лев Диакон, создавший повествование о событиях в Византии в 959–976 годах – повествование, один из главных и наиболее подробно изображенных героев которого именно Святослав (что само по себе говорит о громадном значении этого русского исторического деятеля). Незадолго до того, как Святослав предпринял наступление на Хазарский каганат, 16 августа 963 года в Константинополе начал править Никифор II Фока – один из самых выдающихся императоров за всю историю Византии. И в 964 году (то есть когда на Руси правил уже Святослав, а не Ольга) русское войско участвует в борьбе Никифора с арабами – так что говорить о конфликте Святослава с Византией нет пока никаких оснований. Далее, в 966 году назрела война Никифора с Болгарией, и он решает пригласить на помощь Святослава (исходя, понятно, из союза своих предшественников на византийском троне с Ольгой). Для этого он отправляет к Святославу своего полномочного представителя Калокира – человека, который принадлежал к знати города Херсонеса, то есть столицы византийских владений в Крыму; здесь важно иметь в виду, что херсонесцы непосредственные соседи Руси, лучше знали и понимали ее настроения и интересы. Для весомости посольства Никифор присваивает Калокиру один из высших и наиболее почетных византийских титулов патрикия. Кроме того, Калокир везет с собой в Киев в качестве дара огромное количество золота (около 450 килограммов),

По-видимому, в 967 году Калокир прибыл в Киев и вскоре, как сообщает Лев Диакон, «завязал дружбу» и даже принял «побратимство» со Святославом. И в самом деле, византийский патрикий уже почти не расставался со Святославом во время его последующих походов. Но далее в рассказе Льва Диакона появляется заведомое искажение реальности. Он утверждает, что Калокир-де «уговорил» Святослава «помочь ему… в борьбе за овладение престолом и ромейской (византийской) державой», обещая за это «несказанные богатства из царской сокровищницы», а также и власть над Болгарией (дунайской).

В комментарии к недавно вышедшему в Москве (в 1988 году) изданию «Истории» Льва Диакона (в его подготовке участвовали выдающийся византолог М. Я. Сюзюмов, начавший изучать наследие этого византийского историка еще в 1916 году, и Г. Г. Литаврин) вполне убедительно вскрыта исказившая реальное положение вещей тенденциозность Льва Диакона. В частности, отвергается утверждение последнего, будто бы Калокир – фаворит и посланец Никифора – побуждал Святослава свергнуть этого императора. И, опираясь не только на повествование Льва Диакона, но и на корректирующие исследования современных историков, можно восстановить истинную картину Святославовых походов на Дунай (до сих пор во многих сочинениях некоторые домыслы Льва Диакона излагаются некритически).