Боль милосердия (СИ) - "Фриза" - Страница 47

Я поискала взглядом коротконого. Не подумал ли тот лишнего?

— … но если почти все мужчины приходящие в одиночку ищут одноразовой связи, то с женщинами сложнее. Я думаю, это зависит от возраста. Чем старше — тем вероятность больше. Ну, и спиртное. Это тоже важный фактор…

— Я тебе, получается, баб мешаю сегодня кадрить?

Взгляд Дмитрия был устремлен в сторону: "развратный" парень повел девушку к одной из колонн, которая вполне могла скрыть их танцпола, но не от сидящих мягкой зоны. К их счастью, последняя никаким образом не освещалась — мы сидели в темноте. Пара даже не стала обнажаться. Я потянулась в их строну, в попытке рассмотреть детали. Они хоть предохранялись?

— Кира, — городской положил руку мне на спину и надавил, — Любопытной варваре на базаре нос оторвали.

Мой нос ответить не мог, будучи впечатанным в кожаную обивку. Я ждала, когда юрист уберет свою руку и я сяду, но это не происходило. Более того, он опустил свою конечность в район моей оголенной поясницы.

— Сегодня я не хочу одноразового секса, — признался.

— Если ты думаешь, что в клубе можно найти "ту самую", то я развожу руками, — пошевелила конечностями.

Дмитрий забавно улыбнулся и погладил мои руки. Я воспользовалась моментом и снова села, но и тут была застанута врасплох — юрист притянул меня к себе, одной рукой сковав мои запястья на коленях, а другой обхватив шею. Опять у него горячие ладони.

— Кира, — позвал низким голосом.

— Что?

Далее могло случиться что угодно, но почему-то, случилось это: городской меня поцеловал. В моем представлении поцелуй был связан со всем чем угодно, только не с ним. Я автоматически попыталась отстраниться, но юрист усилил давление на шею. Мне пришла в голову идея ударить его лбом в нос, но как ни странно, действие не показалось оправданным, а держал мужик крепко. Тогда я плотно закрыла рот. Дмитрий резко укусил мою нижнюю губу — план полетел к чертям. Поцелуй городского можно было назвать каннибальским. Грубый, влажный и глубокий. Я попробовала представить на его месте Андрея или того же Валета из Любинского, но те не позволяли себе такого и близко.

Городского, казалось, устраивает пассивность с моей стороны. Он отстранился лишь тогда, когда меняли треки. Довольный, с какой-то искрой в глазах.

— Разрыв шаблона*, да? — дыхнул мне в губы. — Кира.

Он медленно убрал руки и облокотился на диван. От веселья на мужском лице ничего не осталось. Я потрогала губы. Кровь.

— Ты должна была ударить меня, Кира.

Пожалуй, это была здравая мысль. Юрист был несомненно симпатичным и желаемым, должно быть, большей частью своих знакомых среди женщин, но мне такие наезды даже не снились.

— Почему ты не ударила меня? Ветеринария — это здорово. У животного есть хозяин, он уйдет с ним и вы никогда не увидитесь. А с людьми сложнее, ты вникаешь в их проблемы, сострадаешь и не можешь понять, где заканчивается работа и начинается личная жизнь. Но, Кира, даже учась на ветеринара, тебе вероятнее всего придется умертвлять животных, не кошек и собак, но крыс и лягушек, а получив место работы, знать, что будут моменты неудач. Ты не должна избегать чужой боли…

Некоторое время я пыталась понять, серьезен ли он. Этот тон городской использовал редко. Для верности, я отпила коктейля, после чего притянула мужика за футболку к себе. Юрист был вынужден прервать свой монолог:

— Кира? — нахмурился, тем не менее, не пытаясь вырваться.

Разрыв шаблона, сказал?

— "Я знакома со многими красивыми парнями, — шепнула ему в губы, — но близкое знакомство с тобой откладывала полтора года, как берегут лучшее вино в коллекции".

Юрист округлил глаза. Воспользовавшись моментом, я ударила его ребром руки по переносице.

— Ах, ты ж! — Дмитрий схватился за нос. — Ты ж…

— Этим выпадом боксеры умудряются раздробить хрящ, осколки которого проникают в головной мозг и могут вызвать моментальную смерть.

Юрист странно глянул в мою сторону. Я встала с диванчика и потянулась. Танцпол ушел на перерыв с расслабляющим транс-треком. Люди потихоньку расходились, приходили новые.

— Танцевать? — спросил, перестав тереть лицо.

— Домой.

На стоянку мы выбрались знакомым путем. Уличный воздух холодил вспотевшую кожу, прежде чем сесть, я натянула куртку. Мигающая панелька показывала два с половиной часа.

— Сможешь вести? — спросила.

— Конечно.

Дорога до моего поезда заняла меньше пяти минут, но о себе дали знать признаки усталости. Я держалась исключительно на силе воли.

— Уже хотел сказать, молодец, что не стала пить, но, — городской вытащил ключи из замка зажигания, — ты облажалась. Никогда не пей в клубах.

— Так уж никогда…

— Никогда, — отрезал.

Я вылезла из машины и захлопнула дверь.

— Никогда не знаешь, что могут подсыпать, — продолжил. — Если берешь сама — ещё куда ни шло, но угощения не принимай.

— Откуда такая забота о моем благополучии? — достала ключи. — Я не пью. Совсем. Сегодня было исключением из правил.

Я открыла дверь и мы поднялись наверх. Видимо, он хотел забрать свой кокос. Чара обрадовалась нашему приходу. Рассчитав, что проваляюсь в постели до обеда, я решила выйти с ней сейчас. Городской последовал за нами. Мы сделали круг, по темному двору. Сегодняшняя ночь была на удивление тихой. Я уже привыкла, что под окнами кто-то орал, что текла жизнь.

— Три тысячи, — сказал, городской, когда мы снова оказались у подъезда.

— Что?

— Сегодня я потратил на тебя три тысячи.

С минуту, я смотрела, как юрист задумчиво пялился на панель домофона. Были ли обязана чем-либо городская женщина мужчине, если он по собственной инициативе подвозил ее на машине и угощал в клубе? Видимо да. Хотя его же никто не просил об этом.

— Жди здесь.

Я быстро поднялась наверх, нашла заначку, которую откладывала на квартплату и выложила на стол. Две тысячи шестьсот. Сбегав в прихожую, нашла пару рублей у зеркала. Ещё несколько купюр в шкафу. В бумажнике остались деньги на проезд.

Три тысячи двести одиннадцать рублей.

Спустившись, я вручила городскому конверт, — по другому мелочь просто рассыпалась бы.

— Кира, не надо, — округлил глаза. — Это же всего три тысячи.

— Ты же сам просил, — удивилась.

Дмитрий снова посмотрел на меня своим особенным "ты с ума сошла" взглядом.

— Помнишь разговор про способы привлечения слабого пола в животном мире? Обычно девушкам нравится, когда мужчина оплачивает их развлечения, показывает свою состоятельность… Тебе это не нравится? Я мог бы тратить больше…

Ещё чего. Я оттянула спортивные штаны городского и бросила конверт туда, не очень заботясь о его участи:

— У того, что было не может быть продолжения.

Юрист приподнял ногу. Конверт выпал из штанины. Городской нагнулся, чтобы его подобрать:

— Почему ты так решила, Кира?

Я бы могла всплеснуть руками, тыкнуть на его машину, указать на завсегдатайство в клубе, где один напиток стоил десятую часть моей зарплаты, потрясти собственные карманы, в конце концов или спародировать его "всего три тысячи". Но не стала. Исход ситуации виделся таким очевидным, что фактически, у меня закончились слова.

— Мы слишком разные.

На лице городского отразился такой фонтан эмоций, что мне захотелось скрыться. Что я тут же и сделала.

Двести одиннадцать рублей, в лучшем случае, на месяц и одну неделю.

*Речевой оборот из среды пикапа. Обозначает резкое "зависание" человека при попадании в необычную ситуацию, которым можно воспользоваться, для внушения человеку той или иной модели поведения.

Глава 21

Все планы касательно последнего дня недели у скалодрома полетели к чертям. Я проснулась к обеду и тут же начала мучить омские сайты на предмет подработки. Как бы прискорбно ни выходило, но снимать деньги со счета было недальновидно. Я открыла накопительный вклад, самый опасный минус которых состоял именно в преждевременном обналичивании.