Герцог.Путь в неизвестность - Панченко Рустам - Страница 7

— Начинаешь повторять этот закон на память, — вынес приговор мне отец.

Бугай уже лыбился в наглую.

— Но займёшься этим после того как выучишь на память уголовный кодекс. Потому, что за разбой полагается восемьдесят серебряных и двадцать плетей или год каторжных работ на лесоповале, в Чёрном лесу.

Народ вздрогнул. С бугая можно было рисовать картину — "приплыли".

— Но слово герцога закон, а Кевин Ваш будущий герцог, поэтому могу оставить в силе то, что насчитал он.

— Ваша светлость, — бугай упал на колени, — я согласен заплатить то, что насчитал его светлость. Пощадите, пожалуйста.

Он почти взвыл от ужаса. И чем им так не нравиться Чёрный лес, что у народа такая паника?

— Ну, Кевин, решай. Как будешь поступать? Ибо ты взялся судить это происшествие, тебе и заканчивать дело, — сказал герцог и подмигнул мне, чтобы этого не видели люди.

Я сделал вид, что задумался. Даже голову почесал пока, сформулировал то, что сейчас скажу.

— Отец. Извини меня за то, что плохо учился. Но слово герцогов де Сента твёрже стали, и считаю, было бы неправильно менять приговор. Но думаю так, пусть виновный выберет, что ему больше нравиться, моё решение или законное. Ведь наша семья известна не только справедливостью, но и милосердием.

— Я выбираю Ваше решение, Ваша светлость, — не дал мне договорить бугай. — Дай вам боги здоровья и долгих лет….

— Ладно, — прервал его словоблудие отец. И, обращаясь к стражникам, добавил:

— Вы слышали решение? Одиннадцать серебряных в казну. И проследите за скоростью исполнения. Будет тянуть с выплатой — поедет в лес. Всё. Расходитесь по работам.

Дальше он повернулся к старику, улыбнулся и сказал.

— Ну что же вы, милостивый государь, заходите в дом, поговорим о том, как вы отработаете пять серебрушек, — и приглашающе открыл дверь.

Глава 3

Когда двери за нами закрылись герцог и старик повернулись друг к другу, замерли на несколько мгновений, а потом тепло обнялись. Я застыл как громом поражённый. Наверное, можно понять и объяснить многое, но не эту ситуацию. Герцог же с этим оборванцем стояли, обнявшись и молчали.

— Рад приветствовать Вас Учитель в своём доме. Мне очень приятно, что Вы вспомнили обо мне и решили заглянуть в гости, — заговорил герцог.

— И я рад за тебе герцог де Сента, — ответил наш гость.

— Учитель! Мы же договорились, что никаких титулов, — возмутился отец на его приветствие.

— Ладно, ладно уговорил Артуа, никаких — так никаких. Смотрю, у тебя подрастает, достойна смена. Орёл. Ты бы видел, как он разложил ситуацию получившуюся на базаре. У меня вряд ли получилось бы лучше. Уже думал, что придётся поломать парочку рук или ног, в целях профилактики, а он буквально за пару минут так всё обыграл… Прямо загляденье. Чувствуется голубая кровь де Сента.

— Я подозреваю, что завтрак ты сегодня пропустил, — перешёл родитель на более приземлённые материи, — так что прошу к столу, — хозяин замка указывал рукой в сторону столовой и, походу распорядился, чтобы накрыли ещё на одну персону.

— Артуа! — прервал его старик, — я конечного голоден, но не до такой степени, чтобы есть в таком виде. Ты не будешь возражать, если немного приведу себя в порядок?

— Извините Учитель, — склонил голову герцог, — твоя комната там же. Одежда и все необходимое в ней. Воду сейчас организуют.

Герцог дал распоряжение прислуге, и та со всех ног помчалась исполнять пожелание своего хозяина.

— Через час ожидаю Вас в столовой, Учитель.

— Давай через два, а то не успею откиснуть, — попросил старик. — Ты посмотри на мой вид! За несколько последних недель я стал похожим на лешего.

Он развернулся и пошёл по лестнице наверх. Повернувшись к герцогу и, стараясь придать себе вид заинтересованного подростка спросил.

— А кто это?

— Это мой учитель, сынок, — ответил герцог.

— Можно поподробнее. Учитель чего? И откуда он пришёл в таком, не совсем учительском виде? — выдал на гора заинтересовавший меня вопрос.

— Пошли, присядем и поговорим.

Мы подошли к дивану, который стоял в столовой и сели на него. Сразу же забрался на него с ногами, ну, есть у меня такая привычка. Очень мне удобно так сидеть. Герцог тут же отправил всю прислугу заняться более важными делами, чем подслушивать разговор отца с сыном.

Он посмотрел на меня своим фирменным долгим и пристально изучающим взглядом. Мне стало не по себе. Почему он так смотрит на меня? Неужели что-то заподозрил? Но герцог продолжил говорить спокойным голосом и я расслабился.

— Когда мне было двенадцать лет, как тебе сейчас, мой отец, твой дед, нанял для меня учителя. Этот учитель должен был научить меня в любых ситуациях защищать свою жизнь. С оружием или без оного. Один на один или против толпы. Мне не один раз приходилось плакать на тренировках. Ещё довелось пережить множество не самых приятных минут жизни. Но уже не один раз, именно благодаря этому умения, у меня получалось выкручиваться из самых неприятных ситуаций и остаться до сих пор живым. Есть очень много людей желающих, чтобы трон герцога освободился. Им самим хочется занять его. Когда мне было восемнадцать, учитель сказал, что моё обучение закончено, и он не прочь немножко попутешествовать и посмотреть мир. Иногда он заходил к нам в гости, правда, в более презентабельном виде, чем сегодня. Последний раз, если правильно помню, он был у нас в гостях года четыре назад. Сегодня ты его спас и попросил решить, можно ли ему быть твоим учителем. И как ты думаешь, каким будет ответ?

— Да? — спросил, не очень уверенно.

Что-то в тоне герцога мне не нравилось. Я нутром почувствовал какие-то неприятности, хотя и не мог объяснить этого чувства. Все моё естество кричало, что нужно отсюда бежать, и чем быстрее — тем лучше. Но как далеко, в этом мире, мог убежать подросток моих лет, даже не представляю. Хотя, наверное, далеко не очень получиться.

— Нет! — ответ герцога был сухим и строгим, — Я не могу позволить учить того, кого даже не знаю.

У меня непроизвольно открылся рот.

— Но отец… — хотел возразить ему.

— Извините, но очень сомневаюсь, что я Вам отец. Вам объяснить, почему напрашиваются такие выводы?

Меня начал бить озноб. Все книги о попаданцах говорили, что они самые лучшие специалисты маскировки. А здесь… Меня вычислили буквально за один день. И мне даже страшно представить, чем для меня может закончиться этот разговор. Не знаю, каким был мой вид, но, наверное, всю гамму чувств и эмоций герцог без труда смог прочитать на моем лице.

Герцог был спокоен. Очень спокоен. Наверное, таким спокойствием отличается палач возле плахи. А чего ему нервничать, не ему ведь голову рубят.

— Да не мешало бы объяснить, — ответил я, уже мысленно прощаясь с жизнью.

— И по этому — тоже.

— Не понял, — поднял к нему свои глаза.

Руки нервно затряслись, а по всему телу пробежала крупная дрожь.

— Тогда постараюсь разложить по пунктам, — начал герцог мой приговор. — Первое: до падения со стены мой сын мало того, что говорил плохо, он ещё и заикался, и не выговаривал некоторые звуки. Второе: его словарный запас был раз в десять меньше того, которым Вы оперируете сегодня. Он представления не имел ни об уголовном кодексе, ни о фискальных органах герцогства. Третье: он сторонился людей, с которыми хорошо не был знаком. Проще говоря, он всегда старался от них убежать. А чтобы заговорить с незнакомцем или подойти к нему или к ним — это из разряда невозможного. Четвёртое: логическое объяснение своих поступков с аргументацией и побуждением других сделать то, что ему необходимо, вообще не замечалось ни в каком виде. Пятое: математика, даже в самом примитивном виде, ему ещё не преподавалась, и он, к моему сожалению, не умеет считать. Читать и писать тоже не умеет. Его учитель должен был приехать только этой осенью, после того, как ему бы исполнилось двенадцать. И по этой причине законы он ещё не учит. Дальше продолжать? Или все же могу услышать ответ на заинтересовавший меня вопрос?