Удар шаровой молнии - Ковалев Анатолий Евгеньевич - Страница 20

Но Иван сам все испортил.

– Зря мы разлеглись! – опомнился он. – Уже полдень, а еще ничего не решено с Борзым! Это легкомыслие! Непростительное для нас легкомыслие!

– Да пусть катится ко всем чертям! Ты же собрался меня везти во Львов.

Туда он не сунется.

– Ну уж нет! Так я это дело не оставлю. Ты должна ему позвонить.

– Куда?

– На дачу.

– А ты выяснил, чья это дача?

– Какая разница? Ты позвонишь и назначишь ему встречу. Ты должна его чем-то заинтриговать. Своим боссом, например. Это неплохо придумано. Главное, не дать ему сейчас уехать из Питера. Короче, звони!

– Ты не слишком торопишься? – сомневалась Аида.

– Все будет о'кей! – подбадривал Иван. – Да, я совсем забыл! Ты должна представиться «шаровой молнией».

– Он меня не примет за идиотку?

– Они тебя только так и называют. И еще, ни в коем случае не упоминай обо мне. А с его молодцами ты сама разделалась.

– Думаешь, поверит?

– После убийства Бампера, он поверит даже в то, что ты ловишь зубами пули! Борзой человек суеверный и приписывает тебе мистическую, сверхъестественную силу.

– Может, и в самом деле что-то есть? – задумчиво произнесла она. – Вчера, например, я была уверена, что эти парни ничего не смогут со мной сделать и что их ждет очень скорый, печальный конец. Глупо, наверно. В конце концов, можно поплатиться за такую жуткую самоуверенность.

Она впервые не скрывала от собеседника своих мыслей и от этого почувствовала такую небывалую легкость во всем теле, что впору было выпорхнуть в окно и запеть как птица.

«Или закаркать», – усмехнулась она про себя, снимая телефонную трубку.

Люди, отягощенные уголовным прошлым, часто встречались на ее пути, и с ними она быстро находила общий язык. Борзой оказался чересчур сговорчивым.

Может, и в самом деле верил в ее сверхъестественность, а вчерашнее происшествие еще больше упрочило его веру?

– Я хотел бы иметь с вами дело, – сказал новоявленный екатеринбургский босс. – За деньгами дело не станет.

Он выражался явно заранее заготовленными фразами. «Он, наверное, записывает их в блокнот, а потом зубрит по ночам», – издевалась про себя Аида.

– Я изучил ваши методы, – продолжал Борзой, – у вас огромный потенциал. В моей обойме как раз не хватает одного патрона, и этот патрон вы, Шаровая молния. Ей не терпелось послать его подальше и бросить трубку, но рядом стоял Иван и с видом заговорщика ловил каждый звук. Борзой назначил встречу на завтра, на восемь вечера, и подробно рассказал, как добраться к нему на дачу. «У вас машина?» – спросил он напоследок. «Нет, но я попрошу друга подвезти меня». Он поинтересовался маркой и цветом машины друга, и она описала изумрудный «опель» Ивана и даже назвала номер автомобиля, который Мадьяр тут же нацарапал перед ее носом на клочке бумаги.

– Клюнула рыбка! – потирал ладони Иван. – Я же говорил, что клюнет! Ты поедешь к нему с Шандором. Меня он может узнать. Шандор возьмет на себя охранника. Ну, а ты, милая моя, не промажь! Или ты его, или он тебя. На всякий случай я буду рядом. Мы вчера купили еще одну машину, старенький «Москвич».

Надеюсь, не подведет. – Мадьяр на миг задумался. – Да, накладочка вышла. Не думал я, что он попросит описать машину. Вам бы поехать туда на «Москвиче», а «опель» приберечь для отступления.

– Боюсь, что это не последняя накладочка. Ты, как всегда, торопишься…

Вечером они втроем сидели в «Коко Банго». Иван предлагал другие варианты. Зная, как она падка на экзотику, заманивал в дорогой японский ресторан, но Аида настояла на своем любимом кафе со своими любимыми стриптизершами. Она называла каждую девушку по имени и характеризовала ее в сексуальном плане. Шандор слушал, раскрыв рот. «Он впервые видит живую лесбиянку!» – смеялся Иван. Она веселилась от души еще и потому, что весь вечер говорила исключительно по-венгерски, и ее понимали. Знакомые с интересом поглядывали в ее сторону, она сегодня всех удивляла. Особенно барменшу Веру. «А говорила, что иностранцы тебя не волнуют», – бросила та, проходя мимо. «Как освободишься, подсаживайся к нам. Я познакомлю тебя с ребятами». Аида видела, что барменша положила глаз на Шандора.

И все же, несмотря на веселье, тревожные мысли не покидали девушку Она без конца прокручивала в голове разговор с Борзым. Поток елея. А ведь таким людям не свойственна лесть, и в одном месте он сплоховал. «Я изучил ваши методы, у вас огромный потенциал. В моей обойме как раз не хватает одного патрона (и тут непростительно долгая пауза!), и этот патрон – вы…» У него не хватает патрона для нее! Иван назвал его принципиальным. Принципиальные люди не идут на компромиссы, даже если это сулит им огромную выгоду. Для принципиального человека он слишком быстро согласился на сотрудничество. Да.

Это ловушка.

– Завтра мы угодим в ловушку, – неожиданно вырвалось у нее.

– Тебе вредно пить много рома, – засмеялся Иван.

– Почему ты так уверен?

– Потому что Борзой вылетел из Екатеринбурга с тремя людьми. У него остался всего один охранник. Есть вопросы?

– Ты же не знаешь, у кого он здесь живет! Может, этот «кто-то» обеспечит его взводом автоматчиков!

– Э-э! – погрозил он ей пальцем. – Начинаешь мандражировать и становишься сверхподозрительной. Все правильно. Так вот, я проверял. На даче больше никого нет. Есть вопросы?

– Опиши мне дом.

– Старенький такой, трехэтажный, кирпичный, на фасаде мозаика…

– Мозаика? Какая мозаика?

– Знаешь, милая, меня такие вещи мало интересуют!

– Засыпаются обычно на мелочах! И вообще, я завтра никуда не еду! Мне не нравится твой план.

– Послезавтра может быть поздно, – погрозил пальцем Иван. – Он вернется в Катю…

– Пусть катится ко всем чертям!

– Снова-здорово, – вздохнул Мадьяр. – Далась тебе эта мозаика! – Он почесал затылок и вдруг что-то вспомнил:

– Морская тема… русалки… рыбки… водоросли… и прочая мура.

– Дом с мозаикой, – размышляла вслух Аида. –Дом в стиле «модерн».

Начало века. Правда, «новые русские» любят сейчас строить в этом стиле.

– Да я же тебе говорю – дом старый. От него за версту несет плесенью!

– Ты представляешь, сколько стоит такой дом? И кому он может принадлежать?

– Аидка, прекрати! Все это лирика, бабьи домыслы и обыкновенный мандраж.

Разговор пришлось в спешном порядке прекратить, потому что к ним подсела Вера. Она поставила на стол бутылку питерского «Бержерака» и объявила:

– Коньяк за счет заведения!

– Браво, Верка! – захлопала в ладоши Аида. – Между прочим, отличный коньяк! – сказала она по-венгерски и почему-то подмигнула Шандору.

Барменша как-то призналась Аиде, что ей больше нравятся брюнеты восточного типа, даже армяне и турки, но судьба постоянно подсовывает блондинов с нордическим характером. Она сразу сориентировалась, что между Иваном и Аидой существуют некоторые отношения, а значит, снова блондин. «Се ля ви», как говорят русские, подражая французам. И Вера стала напропалую кокетничать с белобрысым, бородатым венгром. В свою очередь, Шандор, распаленный красавицами-стриптизершами, не только позволил себя обольстить, но и сам выказал недюжинный темперамент, растратив весь свой запас комплиментов на русских девушек вообще и на одну «очень привлекательный» в частности. Заминка произошла, когда Вера захотела узнать род деятельности Шандора. И тут ему на помощь пришел Иван.

– Он мой компаньон по бизнесу. Аиду же он несколько часов назад уверял, что Шандор не имеет никакого отношения к его бизнесу. «Просто друг детства, случайно встреченный во Львове и ставший моим (в этом месте он сделал „ паузу, как ей показалось, довольно тягостную и даже чуть ли не скорбную) телохранителем…» – Они торгуют вином, – подыграла Аида и, подмигнув на этот раз Вере, добавила:

– И возьмут нас с тобой в дело, если мы окажемся паиньками!

– Ну, зачем же паиньками? – театрально возмутился Мадьяр. – Мы любим своенравных, строптивых, капризных! Если мужчина не чувствует сопротивления со стороны женщины, он быстро теряет к ней интерес.