Гильотина в подарок - Ковалев Анатолий Евгеньевич - Страница 32

– Хорошо, посмотрю после обеда.

– Я уж думала – ошибка. С чего бы РУОПам нам помогать?

– Тебя не спросили! Женя на месте?

– Куда он денется!

Вторым работником конторы был молодой человек по имени Женя. Студент-медик, он подрабатывал в вечерние часы и в выходные в лаборатории, на подхвате у Елизарыча, а также выполнял мелкие поручения начальства. В общем, юная подобралась команда, если не считать внештатного Престарелого.

Женя явился по первому зову. Долговязый и неуклюжий, в очках и в русых бараньих кудряшках.

– Поедешь по одному адресу, – без предисловий начал Еремин. – Узнаешь название фирмы и фамилию директора. Сегодня суббота. Там наверняка никого нет. Придется говорить с охраной. Задача нелегкая. Информация мне нужна сегодня. Если пошлют – уходи, на рожон не лезь! Возьми на всякий случай баксы у Алки. Может, ребята станут посговорчивей при виде зелененьких!

– Сейчас обед, Константин Николаевич, – потупился Женя.

Студент любил, когда Аллочка заваривала кофе для него и для себя, садилась напротив, забрасывала ногу на ногу так, что видны были трусики. Они с усердием поедали пряники или вафельки. Ее забавлял блуждающий, рассеянный взгляд студента: будто Женя пытался проникнуть в ее сущность, а на самом деле заглядывался на трусики. Он в такие моменты пребывал в застенчивой неге. И вот по прихоти начальства должен всего этого лишиться!

Прихоть Еремина сводилась к тому, что через минуту-другую в контору явится некая особа по имени Оля, бывшая гувернантка бизнесмена Грызунова. И он почему-то хотел провести беседу без свидетелей. Может, потому, что придавал ей не совсем деловой характер? Так или иначе, но студент и секретарша, жующие пряники, не входили в его планы.

– Перекусишь где-нибудь! И скажи Аллочке, чтобы шла домой. Я ее отпускаю сегодня пораньше.

Но не так просто оказалось избавиться от Аллочки.

– Что за прикол, Константин Николаевич? У меня еще есть работа! – Она нервно передернула плечиком, потревожив острые грудки, тем самым выказывая свой протест.

– Оставь на понедельник! Информацию из РУОПа положи ко мне на стол! – распорядился следователь.

– Я не понимаю, в чем прикол? Когда мне надо уйти пораньше и нет работы, вы меня не отпускаете.

– Я, как и все начальники, самодур! Пора к этому привыкнуть, девочка моя.

– Идите вы!.. – И она подчеркнуто громко зацокала каблучками под аккомпанемент начальственного смеха.

Аллочка столкнулась с незнакомкой при выходе из подъезда, но не придала этому значения, ведь их контора находилась в жилом доме, и она вовсе не была обязана знать в лицо всех жильцов. Но пропустить без внимания эту огненноволосую в белом брючном костюме секретарше не удалось. «Какая фифа!» – подумала она и заспешила к метро.

Елизарыч закрылся в лаборатории, а Константин поставил чайник – приходилось самому исполнять Аллочкины функции.

Она позвонила робко, неуверенно.

– Ну вот я и дождался!

Еремин искренне радовался. Он видел девушку всего один раз два месяца назад, но запомнил надолго. Запала в душу. То ли кукольная трогательность ее личика не давала ему покоя, то ли врожденная интеллигентность… А может, просто стройные, длинные ноги? Так или иначе, но что-то притягивало в ней. И, увидев девушку вновь, следователь не разочаровался.

– Я долго плутала… – бросила она дежурное.

– Слишком долго – два месяца! – сострил он.

Они уютно устроились на кухне за чашкой кофе – ну совсем как Женя и Аллочка. Правда, Ольга не кокетничала, не закидывала ногу на ногу, хоть и была в брюках. И это нравилось Еремину. Он отдавал предпочтение серьезным женщинам и серьезным разговорам.

– Хорошо устроились на новом месте?

– Спасибо, не жалуюсь.

– Далеко квартира?

– Алтуфьево.

– Ну, это еще не конец света! Мебель-то вам хозяева оставили?

– Спать есть где.

Она явно давала понять, что разговор о квартире ей неинтересен, но сыщик продолжал докучать:

– А телевизор?

– Не предусмотрен. Зато дешевле.

– Как же все-таки без телевизора?

– Нормально. Много читаю. Хожу в кинотеатры.

– Вот как! А я уже лет десять нигде не был. От Грызунова ушли? – без перехода спросил Еремин.

– На следующий день рассчитали.

– Хозяин сам рассчитывал?

– Да. Он позвонил мне утром, чтобы я приехала к нему в офис. Там и рассчитался со мной.

– Как он выглядел? Ничего странного не заметили?

– Все так же был убит горем.

– Не спросили, сообщил он жене о случившемся или нет?

– Это не мое дело. Разве о таком спрашивают?

– Да-да, конечно, – согласился следователь. – А вы знаете, что жена Грызунова погибла?

– Читала в газете.

Он думал произвести впечатление, но ее зеленые глаза хранили спокойствие.

– Что вы думаете по этому поводу?

– А что тут особо думать? Автокатастрофа. Несчастный случай. Вдвойне не повезло Сергею Анатольевичу.

Ему показалось, что последнюю фразу она произнесла с усмешкой, однако на лице ее в полной мере присутствовало скорбное сочувствие. И Константин решил, что ему послышалось.

– А о судьбе охранников вы что-нибудь знаете?

– Того, что задушил мальчика?

– И о втором тоже…

– Нет. Признаться, даже не интересовалась. Судьба убийцы мне неинтересна. И никогда не вызывает жалости. Преступников надо карать. Вы другого мнения?

– А если вместо преступника карают невинного, как тогда быть?

– Вы считаете…

– Я в этом уверен хотя бы потому, что дело не довели до суда. Парень умер от передозировки снотворного в психолечебнице, куда его отправили для проведения судмедэкспертизы. А второй охранник вышел утром из дома в поисках работы и бесследно пропал.

– Какие страшные вещи вы говорите!

Испуг в ее глазах был неподдельным.

– Да, милая Оля, и вас я не чаял увидеть в живых, после того как ваш телефон замолчал. Но, слава Богу, все обошлось!

– Как знать. Может, меня ищут, чтобы придушить.

– Уже бы свершилось.

– Мой нынешний адрес не известен никому, кроме мамы. А мама живет далеко от Москвы.

– За два месяца вас обязательно бы разыскали. Просто те двое располагали определенной информацией. В то раннее утро, когда убили мальчика, они охраняли дом. А вы появились намного позже. И ничего об этом знать не можете. И никого не подозреваете. Ведь так?

Девушка кивнула в знак согласия.

– Вы тоже поверили в версию психически ненормального охранника? Значит, отношения внутри семейства складывались так, что ни на кого из них подозрение не могло упасть?

– Да-да, – подтвердила гувернантка. – И отец и мать любили Сашу. Просто души в нем не чаяли. Им, правда, некогда было заниматься его воспитанием, но когда у людей есть средства…

– Вот мы и опять вернулись к вам, – подытожил Еремин. – У людей есть средства. Они нанимают гувернантку и кухарку. И еще два раза в неделю приходит загадочная горничная.

– Почему загадочная?

– Для меня загадочная, потому что Грызунов не пожелал мне ее показать. Итак, мы имеем еще трех женщин. У всех алиби. Правда, не проверенные мной. Мне слишком быстро отказали от дома, чтобы успел что-то проверить. А между тем мой эксперт обнаружил неизвестные дамские отпечатки в детской и в супружеской спальне. Грызунов сослался на горничную. Заколдованный круг.

Он раскрыл перед ней все карты. Ольга сидела задумчивая и напуганная.

– Зачем вам все это? – спросила вдруг она.

– Чтобы восторжествовала истина! – прикинулся он чистым, без примеси корысти правдолюбцем.

– Она когда-нибудь торжествовала?

– Тем более пора. Как вы думаете, рассчитал Грызунов горничную?

Ольга пожала плечами.

– Позвоните Зинаиде Ивановне. Она всегда в курсе последних событий.

– Кто это?

– Кухарка Грызунова. Забыли?

Сыщик и в самом деле выпустил из виду эту злую старую грымзу.

– Тут есть одно «но». Зинаида Ивановна обязательно доложит о моем звонке хозяину. А мне бы не хотелось портить ему кровь. В каких вы были отношениях с кухаркой?