Гильотина в подарок - Ковалев Анатолий Евгеньевич - Страница 12

После лекции Василина осталась в аудитории. Он стоял, окруженный любознательными учениками, и время от времени поглядывал на нее. Она же сидела, потупив взор.

– Вас тоже интересуют «Плоды земли»? – обратился к ней Антон, когда они остались наедине.

– Нет, меня интересуют другие плоды.

– Не понял.

– Я забеременела, Антон Борисович.

Он от неожиданности опустился на стул.

– Только не надо делать такие круглые глаза, Антоша! Я сама боюсь!

Опомнившись, он предложил:

– У меня есть знакомый врач…

– Я не буду делать аборт! Не смей мне это предлагать!

– Ты хочешь, чтобы я развелся с женой?

– На этот раз Маргарита одной оплеухой не обойдется! – невесело рассмеялась Василина.

– Она забьет меня насмерть! – подхватил он.

Они смеялись, очень долго, потому что нервы окончательно сдали. Потом целовались, и он никак не мог понять, как жил без нее эти три недели.

– Давай, как тогда! – подмигнул учитель своей добросовестной ученице.

Они заперли дверь, зашторили окна, погасили свет, и учительский стол заскрипел.

Тревога оказалась ложной. Он, конечно, заподозрил Васю в лукавстве, но ничего не сказал. Свидания на квартире друга возобновились.

А с училищем пришлось распрощаться. Антон подал заявление в день последнего экзамена. В тот день они с Василиной демонстративно покинули учреждение, взявшись за руки, наплевав на заведующую учебной частью в раскаленных очках, которая грызла от бессилия шариковую ручку, – ведь некому было доносить и некого было прорабатывать!

Не только завуч, не только низкий заработок явились причиной его ухода. Главное, он не представлял себя в этом заведении без маленькой девочки с большими черными глазами и белой челкой до бровей.

Полежаев устроился в кооператив экспедитором. Ему выдали пистолет. Обучили стрельбе.

Так бывший учитель русской словесности, с табельным «ТТ» в кармане, сопровождал грузы в большие и малые города еще не распавшегося Союза.

Маргарите не нравились его командировки, но он получал теперь в три раза больше, чем на прежней работе, и она терпела. Деньги – лучший стимулятор взаимотерпимых отношений.

Зато Василину вполне устраивал новый график их свиданий.

Он уезжал в командировки на два дня раньше. Жена собирала его в дорогу, пекла пироги. А тем временем любовница уже ждала на «явочной» квартире. Они весело поедали пироги, два дня наслаждались друг другом, а потом наступала очередь Василины снаряжать его в путь…

Все шло замечательно, пока она не заикнулась об экстренном сообщении. До этого он не видел ее месяц. Василина ездила отдыхать на Иссык-Куль. Она загорела и немного поправилась, отдых пошел ей на пользу.

Антон набросился на нее, не дав опомниться. Когда она уселась на него верхом, Полежаев успокоился. Лишь когда она намекнула на какую-то тайну, он выпустил из рук ягодицы..

– А что, собственно, изменится к вечеру?

– Мы пойдем в кино.

– В кино? Ты это серьезно? Я целый месяц тебя не видел, а завтра утром мне уезжать!

– А я хочу в кино! В Киргизии шли только индийские фильмы. Представляешь, какая тоска? Я хочу на «Воров в законе». Они сегодня последний день идут в «Космосе».

– Раньше ты не была такой капризной, – заметил он.

Фильм ему не понравился. Он долго брюзжал по этому поводу, когда они шли вдоль набережной к автобусной остановке. Василина не спорила. Встречные фонари выхватывали из темноты ее злорадную улыбку.

– Посидим в скверике, – предложила она.

– Может, поедем домой? Я проголодался.

– Домой ты поедешь один.

– Вот как? Это и есть твое экстренное сообщение?

– Только небольшая его часть.

Они сели на скамейку под фонарем. Антон еще в кинотеатре заподозрил неладное. В ней чувствовалась перемена. Его смущала Васина улыбка. Раньше она так не улыбалась. И он не мог угадать ее настроения – то ли хорошее, то ли плохое.

– Мне плохо, Антон, – призналась она, словно подслушала его мысли.

– Почему?

– Потому что сегодня последний наш вечер.

– Что ты придумала?

– Ведь это не могло длиться бесконечно. Согласись! Мне жалко твою жену, твоего ребенка. Я отнимаю у них тебя. А зачем? Кому это надо?

– Старая песня, Вася. Ты ее уже пела.

– Значит, сегодня пою в последний раз.

– Ты меня больше не любишь?

– Люблю, – без вдохновения произнесла Василина, – но это уже ничего не изменит. Я выхожу замуж.

Грудь сдавило так, будто на него разом навалилось целое полчище мужиков. Так возникает ревность.

– И кто же твой жених? – еле выдавил Антон.

– Мы познакомились на Иссык-Куле.

– Так я и знал.

– Его зовут Игорь. Он старше меня на два года. Недавно вернулся из армии. Работает на атомной станции в Удмуртии. Хорошо зарабатывает. Веселый парень. Играет на гитаре.

– Ты с ним развлекалась?

– А что же мне было делать? Горевать? Ты со мной не поехал. Перед отъездом Игорь сделал мне предложение. Я ему все рассказала про нас. Это его не смутило.

– Ты дала согласие?

– Еще нет. Он приедет завтра познакомиться с моими родителями, а потом я поеду к нему. Может быть, останусь. Наверно, останусь.

Она обложила его со всех сторон. Антон молчал, Василина расписывала красоты горного озера. Он смотрел в звездное небо и видел, как с дерева на дерево шарахаются летучие мыши.

– Как же я буду без тебя, Вася?

– Время лечит.

У нее оказалась хорошая память…

Пока шли к остановке, он не проронил ни слова. Пока ждали автобуса, молчали уже вдвоем. Едва вдалеке замаячил светящийся салон автобуса, заговорили быстро, срывающимися голосами.

– Скажи что-нибудь!

– Что?

– Ты меня больше никогда не увидишь! Неужели я совсем ничего для тебя не значу? Поиграл и бросил?

– По-моему, бросаешь меня ты!

– Ах, прости! Не доставляю уже удовольствия! Для плотских развлечений придется поискать другую!

Автобус остановился.

– Одно твое слово, Антон, миленький, родной, одно только слово! – Ее глаза блестели от слез. Она попыталась броситься ему на грудь, но он отстранился. – Я все могу перевернуть ради одного твоего слова! Я скажу ему завтра, чтобы уматывал в свою говенную Удмуртию!..

– Желаю счастья!.. Твой автобус…

– Прощай!

Она прыгнула на подножку. Дверь захлопнулась.

На следующий день, уезжая в командировку, он был уверен на все сто, что Вася его опять шантажировала, как тогда – беременностью. И парня этого, Игорька из Удмуртии, она просто выдумала.

Вернувшись, он нашел ключи от «явочной» квартиры в почтовом ящике.

Случайно встретил ее подружку, тоже студентку пединститута. Она назвала ему дату свадьбы. Он попросил у нее домашний адрес Василины. Та очень удивлялась, пока записывала его на клочке бумаги.

Он купил букет белых роз.

Ему открыла ее мать. Он никогда ее раньше не видел, знал только, что работает где-то в торговле. Вообще он не проявлял особого интереса к Васиным родителям. Мать оказалась довольно крупной женщиной с пленительной улыбкой. Она попросила его подождать в большой комнате, пока Василина принимает душ. Он выбрал мягкий диван.

– К тебе гость! Поторапливайся!

– Кто? – услышал он знакомый встревоженный голос.

– Выйдешь – увидишь сама!

Мать, конечно, не догадывалась, какую роль в жизни ее дочери играл этот молодой человек с киношным лицом и с букетом белых роз.

Василина застыла на пороге комнаты в голубом махровом халате, вытирая на ходу волосы.

– Ты?

Он не видел еще такой счастливой улыбки. И в тот же миг осознал всю нелепость своего визита.

– Вот. Пришел тебя поздравить. – И протянул цветы.

Улыбка исчезла.

– Стебли надо подрезать. И бросить в воду кусочек сахара, – принялся давать советы Антон.

– Обойдутся!

– Значит, решилась? – прошептал он.

– Да.

– Где будет свадьба?

– Там. В Удмуртии. Так что не надейся! Хоть на свадьбе тебя не будет! Надоел!