Хочу любить - Мур Агата - Страница 24

В какую-то долю секунды девушка даже подумала, что Бруно ударит ее, столь сильна была его ярость, потом прокляла себя за фантазию. Граф Валенсо мог найти более эффективный способ наказания, не прибегая к физическому насилию.

— Ты испытываешь мое терпение, — обронил он.

Лючия пыталась найти подходящие слова, но мысли беспорядочно путались.

— Пожалуйста, не продолжай. — Она подняла руку, потом беспомощно уронила ее. — Мне нужно упаковать вещи.

Сине-серые глаза напоминали осколки льда, когда, еле сдерживаясь, Бруно спросил:

— Ты хочешь, чтобы я ушел?

— Да.

На его мужественном лице заиграли желваки.

— Как прикажешь, но сначала…

Граф потянулся к ней, и Лючия замерла. Глаза расширились от удивления.

Его рот мягко прикоснулся к ее губам. У девушки непроизвольно вырвался нечленораздельный звук, когда Бруно кончиком языка обвел изгиб полной нижней губы. Предательский жар разлился по телу, вызывая страсть, которую — она знала — никогда не испытывала с другим мужчиной.

Лючия как бы погружалась в нирвану, реальность расплывалась в темноте. Существовал только Бруно, один только Бруно, способный разжечь желание.

Девушка слегка задрожала, хотя старалась не выдать реакцию на прикосновение графа. Глаза щипало от непролитых слез, когда он поддразнивал ее, доводя ласку до совершенства, пока Лючия окончательно не капитулировала.

Она издала отчаянный стон, когда поцелуй стал глубже, требовательнее, вызвав дрожь во всем теле. Девушка сильно вцепилась в плечи Валенсо, пытаясь удержать его, а он как бы втягивал Лючию в некий вакуум, из которого она вряд ли бы выбралась живой и невредимой.

Страстность Бруно граничила с насилием. Когда он наконец отпустил Лючию, она с трудом удержалась на месте. Еще немного — и девушка упала бы к его ногам, умоляя о прощении.

Одна часть ее существа жаждала прокричать: «Уходи! Немедленно убирайся из моей жизни!» А другая половина хотела произнести слова, которые привязали бы ее навечно к любимому мужчине.

Его глаза потемнели, в них появилось знакомое пристальное выражение.

Подняв руку, Бруно легко провел пальцем по припухшим губам, потом по краю подбородка и обратно.

Целую вечность, казалось, он смотрел на Лючию, запечатлевая тонкие черты, безупречную кожу, широко расставленные бездонные карие глаза с искорками топаза, полные соблазнительные алые губы.

Наконец граф повернулся к двери и вышел не оглянувшись.

При звуке защелкнувшегося замка из глаз Лючии хлынули долго сдерживаемые слезы. Она какое-то время стояла неподвижно, потом, собравшись с духом, направилась в спальню и принялась методически упаковывать багаж.

Лючия не спеша тщательно умылась, наложила макияж. Подойдя к телефону, попросила портье снести вещи вниз.

— Машина ждет вас, — сообщил тот.

Оглядев в последний раз апартаменты, девушка повесила на плечо сумочку и направилась к лифту. Портье сообщил, что ее счет оплачен.

Пальцы Лючии дрожали, когда она убирала кошелек и отдавала ключи. Бруно. Опять он. А вот и его роскошный «бентли», припаркованный у главного входа. Шофер держал наготове открытый багажник, чтобы принять ее чемоданы. Прощальная вежливость, подумала Лючия. Насмешливое напоминание о том, от чего Лючия отказалась.

Она вышла из отеля через вращающуюся дверь и попала под моросящий дождь. Шофер услужливо распахнул заднюю дверцу.

Девушка быстро подошла к водителю.

— Пожалуйста, поблагодарите графа Бруно Морона Валенсо за доброту, — твердо проговорила она, — и передайте ему, что я предпочитаю взять такси.

Шофер побледнел.

— Мисс Рицци, мне дано строгое указание довезти вас до аэропорта и помочь пройти таможенный контроль.

Лючия слегка поморщилась.

— Спасибо. В этом нет необходимости.

— Однако граф будет недоволен.

— Мною? — уточнила она, насмешливо приподняв бровь. — Полагаю, его инструкции не предусматривают, чтобы меня насильно втаскивали в машину, а?

— Но, мисс Рицци…

— Так что с вас ответственность снимается. — И, повернувшись, Лючия попросила швейцара подозвать такси.

Через пару минут машина влилась в уличное движение. Откинувшись на спинку заднего сиденья, девушка рассеянно уставилась в окошко. По тротуарам спешили прохожие, плотно запахнув пальто от пронизывающего ветра. Дождь перешел в настоящий ливень. «Дворники» с натугой двигались по ветровому стеклу.

Менее чем через сутки Лючия окажется дома. Ее ожидает теплое лето с мягким бризом. И она наконец забудет о Бруно и его друзьях. Но вместо радости девушку переполняло острое отчаяние, переходящее в боль.

Глава 11

— Есть какие-нибудь интересные заказы на следующую неделю? — спросила Лючия, опуская кофр с фотоаппаратурой в ближайшее кресло.

— Ничего особенного, — ответил Джордано, просматривая рабочий календарь.

Было уже поздно. Эмилия ушла домой.

Вскоре стемнеет. Вспыхнут яркие неоновые вывески, привлекая внимание прохожих. Рестораны и театры наполнятся публикой.

Уже больше месяца Лючия в Турине. Шесть недель, три дня и сколько-то часов, лениво подсчитывала она. Остановившись у окна, она задумчиво уставилась на тенистый бульвар, за которым скрывались респектабельные пятиэтажные дома из серого камня. А вдали виднелись величественные Альпы с рощами смолистых сосен.

Через два дня после возвращения из Нью-Йорка девушка набросилась на работу, с удовольствием берясь за любой заказ, лишь бы занять дневное время. Любимое дело отвлекало ее от мыслей о Бруно.

Вечерами Лючия обслуживала светские рауты, фотографировала «королей» автомобильной и химической индустрии и их жен. Как мастера экстра-класса ее приглашали на свадьбы, крещения, именины… Словом, работала она даже в слишком напряженном ритме. Лючии нравилось, что семейное ателье по-прежнему пользуется популярностью.

Заходящее солнце окрасило ее нежную кожу в медово-золотистый цвет, который гармонировал с густыми медно-рыжими волосами. Но в искрящихся глазах затаилась печаль. В редкой улыбке не чувствовалось прежней теплоты. Изящная фигурка выглядела хрупкой и напряженной.

Ничего, все наладится, подбадривала себя девушка. Обязательно наладится. Однако Лючия не засыпала до утра, вспоминая охотничий домик и наполненные любовью дни, и остро ощущала боль утраты.

— Знаешь, я получил интересный заказ — сказал как-то Джордано, с грустью глядя на тени под глазами сестры, ее искусственную улыбку, хотя девушка старалась изо всех сил казаться веселой.

— Надеюсь, ты не отправишься в горячие районы Африки или Азии? — небрежно спросила она. Но в вопросе прозвучала озабоченность. — С твоим характером тебя вполне могут втянуть в любую авантюру.

— Нет, — рассмеялся брат. — На сей раз — приятное с полезным. Поеду на Канары — заказ туристического агентства. Сделаю снимки для рекламы, а заодно покатаюсь на яхте и водных лыжах.

Лючия посмотрела на брата с нескрываемой заботой.

— И когда ты отбываешь?

— Ты же знаешь, что я скор на подъем, — ухмыльнулся он. — Завтра. Есть возражения?

— А когда вернешься?

— Возможно, дней через десять, если погода не подведет. — Лицо Джордано смягчилось. — Почему бы тебе не отказаться от некоторых заказов и не отвлечься? Поедем со мной. Выглядишь ты далеко не блестяще.

— Спасибо. — Сестра постаралась весело улыбнуться, но обмануть брата ей не удалось. И она добавила: — Спала плохо, но чувствую себя прекрасно.

— Эй! — Джордано поднял руку и нежно провел по ее мягкому подбородку. — Я же забочусь о тебе.

Губы Лючии дрогнули.

— Еще раз спасибо.

— Хотя высокомерный граф Бруно Морона Валенсо сыграл важную роль в спасении моей жизни, — тихо пробормотал брат, — я бы не пощадил его сейчас за то, что он сделал с тобой. Пусть только попадется мне в руки!

Лючия спокойно взглянула на Джордано.

— Он хотел жениться на мне, — ровно проговорила она, — однако его чувства сводятся только к сексу.