Мед и яд - Бейтс Ноэль - Страница 26

— Здесь шесть спален.

— Больше чем достаточно, чтобы приютить случайного полуночного гостя.

— Твоей маме будет интересно восстанавливать такой великолепный сад. — Марианна придумывала аргументы на ходу.

— Почему у вас со Стивом не было детей? — тихо спросил Фредерик.

Марианна порывисто вздохнула и взглянула на него.

— Я думала, что ты больше не будешь задавать таких вопросов.

— Потому что ты отказываешься отвечать на них?

— Тебе, возможно, придется немного расширить кухню, и ремонт лучше всего начать оттуда, поскольку кухня представляет серьезную угрозу для здоровья.

— Тебе больше нечего меня бояться, Марианна, — сказал Фредерик. — Согласен, когда я только вернулся сюда, моим самым большим желанием было заставить тебя так же страдать, как страдал однажды я, но ты оказалась права. Теперь все это осталось позади. Я думал о том, что ты сказала, о твоем отказе выйти за меня замуж. Ты права, права во всем. Месть может завести слишком далеко и вскоре станет навязчивой идеей, умопомешательством. Поэтому я хочу сказать, что ты свободна. Я куплю компанию твоего отца без всяких условий. Мы не сможем стать друзьями, зато мы можем оставить прошлое в покое.

Марианна понимала, что от этих слов она должна воспарить прямо к небесам от счастья и облегчения. Вместо этого она ощутила слепящее чувство утраты, утраты мужчины, которого она все еще любила, любила до безумия. Фредерик Галли вычеркнул ее из своей жизни, как неприятный эпизод прошлого — его боль прошла, любовь тоже.

Теперь она могла бы рассказать Фреду, что заставило ее выйти замуж за Стивена. В глубине души Марианна всегда знала, что Фред не использует эти сведения против нее.

И все же она никогда не раскроет ему причину своего первого брака. Марианна твердо решила молчать. Грустно сознавать это, но она не могла доверить самые сокровенные, самые личные мысли и страдания человеку, который не любил ее. Ее тайна останется с ней, и теперь уже навсегда.

Сидя на пальто Фреда, ощущая тепло его тела, вспоминая нежность и силу его прикосновений, Марианна чувствовала, как к горлу подкатывает комок, и готова была разрыдаться.

— В конце концов, он победил, ты согласна? — спросил Фредерик. — Стивен разлучил нас четыре года назад, потому что ненавидел меня То обстоятельство, что ты была лишь чем-то, приколотым к его пиджаку, типа драгоценной булавки, заставило твоего мужа торжествовать еще больше.

Марианна нахмурилась, озадаченная.

— Фредерик, ты уже говорил это прежде. О том, что Стивен ненавидел тебя. Но у него не было на это причин.

— О нет, ты ошибаешься. — Фредерик взял ее лицо в ладони. — Я кое-что узнал о нем, о том, что привело к автокатастрофе. Понимаешь?

Теперь Марианна совершенно растерялась. О чем он говорит?

— Ты помнишь, когда-то моя мать работала у них уборщицей? Давным-давно?

Марианна кивнула головой. Стало так тихо, что у нее мурашки побежали по спине.

— Однажды моя мама застала дома Элизу Колларье. Эта дама явно перебрала и была настроена сентиментально. Она всегда была расположена к нервным срывам, и я понимаю почему. — Фредерик прервался и посмотрел на Марианну. В полумраке его глаза казались черными и бездонными. — Моя мать, — продолжал он, — уже собиралась уходить, но она беспокоилась за миссис Колларье. Зная свою маму, не удивлюсь, если она спросила, что случилось. Так или иначе, но с этого все и началось. Мать Стивена начала изливать ей душу и рассказала о грехе, который она совершила много лет назад. — Фредерик посмотрел на Марианну.

— Ты никогда не говорил мне, что мистер Колларье — не отец Стива, — ошеломленная, догадалась та.

— По-видимому, он не мог иметь детей, — вздохнул Фредерик. — По иронии судьбы одни люди рожают детей, как кролики, а другие, не менее достойные, не могут зачать и одного. В любом случае у миссис Колларье возникла короткая любовная связь, после которой родился Стивен. Я думал, что эта исповедь будет предана забвению, и уж никак не мог вообразить, что Элиза станет обсуждать эту тему за обеденным разговором. Стив вошел в самый неподходящий момент. Он устроил безобразный унизительный допрос своей матери. Он был в шоке. Никогда прежде она не говорила об этом ни слова.

— А при чем здесь ты?

— Стив решил, что моя мать все мне рассказала: естественно, так она и поступила. А я, по его мнению, должен был рассказать ему, проявить сочувствие. Но он никогда не вызывал его. Долгие месяцы все это бродило в его душе. Он вообразил, будто я считаю себя лучшим, чем он. Обида заставила Стива чувствовать себя неполноценным. Он рассказал о своем происхождении и со злобой заявил, что я, возможно, смеюсь за его спиной, и вообще обвинил меня во всех смертных грехах. Я расхохотался. Расхохотался, потому что он попал мимо цели. Но Стив неправильно истолковал мою реакцию, подумав, что я смеюсь над его несчастьем. Он сказал, что отплатит мне тем же. Я, естественно, пропустил угрозу мимо ушей. Но ведь Стивен отомстил, не так ли, Марианна?

Она кивнула, обдумывая то, что сказал Фредерик. Это многое объясняло: сарказм Стивена всякий раз, когда упоминалось имя Фредерика, безрассудство мужа, его тягу к выпивке. Неужели причиной всему являлась дикая ненависть? Стивен никогда, ни разу не обсуждал с ней проблемы своих родителей. А Марианна никогда не расспрашивала об Элизе Колларье, да и зачем? Постороннему наблюдателю родители ее мужа казались очень счастливой парой.

Начался дождь. Эта осень была щедра на проливные дожди. Марианна прислушалась к равномерному стуку дождевых капель по оконному стеклу.

— Думаю, — сказала она, — нам пора возвращаться.

Фред посмотрел на нее, заколебался, а потом сказал, поднимаясь:

— Да, конечно.

Марианна улыбнулась и нечаянно посмотрела прямо ему в глаза. На какую-то долю секунды ей показалось, что Фредерик собирается ее поцеловать. Но нет. Вместо этого он медленно произнес:

— Я думаю, что должен вернуться в Италию и обосноваться там.

— Гонимый бесконечными дождями? — беспечно произнесла Марианна, хотя ее сердце болезненно сжалось. — Таким образом, ты даешь мне понять, что мои усилия найти тебе подходящий дом не увенчались успехом?

— О, я не знаю. — Фредерик пожал плечами. — Я всегда могу купить этот особняк и содержать его на тот случай, когда буду приезжать сюда. Мне придется наблюдать за деятельностью компании. Мне же надо где-то жить. Но, — добавил он, — наши пути не должны больше пересекаться. Это не нужно ни мне, ни тебе.

Отчего такая сильная боль? Ее сердце должно скакать от радости, а не разрываться на части. Марианна открыла дверь, впуская в дом дождевые брызги, и побежала к машине матери. С одной стороны, она прекрасно понимала, что если больше не увидит Фреда, то это, конечно, лучше для нее, но, с другой стороны, целых четыре года Марианна прожила, не видя любимого человека и не зная ничего о нем, потеряв надежду на встречу. И она не могла, не хотела терять его, только обретя надежду.

Если она сможет видеть его хоть иногда — это лучше, чем вообще ничего.

Пока Марианна возилась с замком, Фред стоял под проливным дождем и смотрел на нее, а когда она устроилась на водительском сиденье, он подошел к своей машине. Марианна отъехала первая, красный «ягуар» медленно последовал за ней.

Карен с недовольным выражением наблюдала, как промокшие Фредерик и Марианна входят в холл.

— Где вы были? — беспокойно спросила блондинка. — Вы промокли насквозь. — Она суетилась вокруг шефа, который в ответ на ее заботу раздраженно пожал плечами.

— Мы осматривали дом, — коротко произнес он.

— Ах, да. — Карен взглянула на Марианну, выражение ее глаз стало жестким. — Я и забыла, что вы решили сыграть в агентов по недвижимости. Ну и как? Успехи есть?

— Мы думаем, да, — ответил Фред.

Глаза мисс Осмонд ожесточились еще больше. Ей явно не понравилось слово «мы» — оно звучало как-то объединяюще. Марианна могла бы сказать Карен, что ей не стоит беспокоиться на этот счет, но промолчала.