Лавина любви - Бейтс Ноэль - Страница 6

— Вообще-то, — холодно заявила Джинджер, — с древних времен считалось, что волосы украшают женщину.

— Да неужели? А я-то всегда считал, что женщину украшают мозги. Какой я, оказывается, темный!

Когда Мэтт наконец вышел из ванной, Джинджер осторожно встала на ноги и в первый раз со вчерашнего дня посмотрела на свое отражение в зеркале. Когда она заснула, ее пышные рыжие волосы длиной до талии были еще влажными, но за ночь они высохли и теперь окружали ее голову шелковым занавесом. Она придирчиво оглядела в зеркале свое хорошенькое личико, затем скинула футболку, в которой спала, и с удовлетворением посмотрела на свое тело. Стыдиться ей нечего! Обычно, когда она идет по улице, все мужчины оборачиваются и долго смотрят ей вслед. В ее мире, где богатство и красота правят бал, перед нею открыты все двери.

Интересно, подумала Джинджер, а если бы я была некрасивой толстушкой и у отца не было бы столько денег, мужчины так же стремились бы добиться моего внимания? Наверное, нет. В первый раз в жизни она задумалась. У ее красоты есть и изнанка. Как мухи на мед к ней слетаются бездельники и шалопаи вроде Колина, но никто из мужчин даже не удосужился узнать, что же находится под ее великолепной внешностью.

Джинджер поспешно умылась и переоделась в другую футболку и спортивные брюки. Их пришлось подвязать коричневым кожаным поясом, предусмотрительно брошенным рядом с одеждой. Потом она поковыляла вниз, прикусив губу от боли, но не желая позвать на помощь.

Мэтта она нашла в кухне. Несколько мгновений Джинджер стояла в дверях, не зная, что делать.

— Располагайся, — сухо бросил он. — Я не кусаюсь.

С трудом добравшись до соснового стола, она присела на стул.

— Ты еще долго будешь присматривать за домом? — спросила она, чтобы не молчать.

Мэтт удивленно повернулся к ней. Потом лицо его прояснилось.

— А, ты об этом доме? Нет, осталось чуть-чуть, — небрежно заметил он.

— А потом?

— Перееду.

— Куда? — А он неплохо справляется, подумала Джинджер. Кухня чисто прибрана, в углу аккуратно сложены нарубленные и напиленные дрова.

— Мало ли куда, — рассеянно ответил он. — Обычно я много времени провожу на воздухе, но из-за бурана приходится торчать дома. Придется нам кое о чем договориться. Не хочу, чтобы ты путалась у меня под ногами.

Джинджер ощетинилась.

— Я не собираюсь путаться у тебя под ногами! Буду читать целыми днями, и все.

— Отлично! — Он уселся верхом на стул. — Дело в том, что мне надо кое-что написать и мне не хочется, чтобы ты слонялась по дому и ждала, чтобы я тебя развлекал.

— Я вовсе не жду, что ты будешь меня развлекать.

— Да неужели? Это радует!

— Меня вполне устраивает собственная компания. — Джинджер вдруг поняла, что наедине с собой она оставалась очень редко. Даже когда ложилась спать — зачастую уже под утро, — она чувствовала такую усталость, что сил на то, чтобы подумать, уже не оставалось. — Кстати, а что тебе надо написать? — поинтересовалась она. — Ты писатель? Вот уж ни за что не подумала бы…

— По-твоему, для писателя у меня слишком глупый вид? А может, ты решила, что я вообще неграмотный? — Он насмешливо подмигнул, и она вспыхнула. — Готов поспорить, это ты не умеешь ни писать, ни рисовать!

Лицо Джинджер от негодования приобрело пунцовый оттенок.

— Мда, — хмыкнул Мэтт. — Зачем уметь писать и рисовать на горнолыжном курорте, на авторалли или на пляже Малибу?

— Я… да я…

— Ну что — ты?

— Ты забыл, что у меня диплом дизайнера? Уж рисовать-то я умею! — Джинджер вздернула подбородок.

— Ах да, ведь ты у нас дизайнер. А я и забыл! Да он просто издевается над ней! Джинджер подозрительно уставилась на своего спасителя.

— Погоди-ка, я сейчас, — сказал он и быстро вышел.

Куда это он?

— Иди сюда! — послышался его голос из гостиной.

Когда она вошла, он раскладывал на столе листы бумаги.

— Что это?

— Это, мой дорогой дизайнер по интерьеру, дом.

— Чей дом?

— Моего босса. Он собирается обновить свое гнездышко. Зная, что я люблю рисовать, он дал мне эскизы — может, какая-нибудь светлая мысль придет мне в голову…

Джинджер недоверчиво сузила глаза.

— С чего бы это твоему боссу показывать тебе эскизы?

— Не отвлекайся. Вот тебе чистые листы. Вот карандаши. А эта штука, которая, кстати, называется рейсшина, поможет тебе провести прямую линию. Если ничего не получится, листы можно бросить в печку.

Стиснув зубы, Джинджер подошла к столу. Пусть себе развлекается. Посмотрим, как вытянется его красивое надменное лицо, когда она покажет ему, на что способна! Неважно, что ее творения вскоре послужат растопкой и никто никогда не увидит ее замысла. Последнюю стоящую работу она выполняла несколько лет назад, однако при виде чертежа дома ей ужасно захотелось поработать.

— Значит, ты тут присматриваешь за этой хижиной каждый год?

— Да. У нас с боссом долгосрочное соглашение. — Поскольку он не отстранился, его теплое дыхание коснулось ее щеки. Он почти прошептал ей на ухо: — Наверное, боссу кажется, что мне здесь одиноко и нечем заняться. Откуда ему знать, что у меня нежданно-негаданно появилась гостья. — Он выпрямился и потянулся. — Играйся на здоровье. Черти что хочешь. Если не понравится, все можно уничтожить. В комнате тепло, горит камин. Наслаждайся жизнью!

— Представляю, как ты здесь умираешь от скуки. Недели, а то и месяцы в такой глуши! — тихо, сказала Джинджер и послушно села за стол. — А ты чем займешься?

В этот момент Мэтт натягивал непромокаемую куртку. На ноги он надел толстые шерстяные носки и резиновые сапоги, которые стояли у двери. Полуобернувшись к ней, он ответил:

— Одиночество — это состояние души. Его можно выносить только тогда, когда ты в ладу с самим собой.

— Ну, раз ты решил пофилософствовать, то я займусь дизайном. Ты не против? — Неожиданно для себя Джинджер улыбнулась.

Он тоже улыбнулся в ответ. Его улыбка вызвала у нее странное чувство.

— Когда я вернусь, включу рацию и ты дашь еще одну телеграмму отцу. Хотя… — Он распахнул дверь, и в гостиную влетели снежинки. — Вообще-то я уже связывался с ним. Полчаса назад. От твоего имени.

Джинджер просто окаменела от изумления. Но, прежде чем она потребовала у него объяснения, он вышел, громко захлопнув за собой дверь.

Бедный папочка! Наверное, решил, что ее спаситель и правда присматривает за хижиной. Такой добродушный и заботливый дядечка средних лет, а семья его живет неподалеку. Да его удар хватит, если он узнает, что из себя представляет Мэтт Грегори на самом деле! Даже десять ударов. Папа начнет бить во все колокола и немедленно вышлет спасательную экспедицию — только вряд ли при теперешней погоде это возможно. Один Господь ведает, куда ее занесло. Модный горнолыжный курорт, друзья, неверный Колин, маленькие кафе… Теперь ей кажется, что все это было сном.

Джинджер повернулась к столу. Постепенно она увлеклась. Когда-то ей очень нравилась работа дизайнера. Неизвестно сколько она просидела, но когда случайно бросила взгляд в окно, то увидела Мэтта, который возвращался в хижину с лопатой через плечо. Дорожка за его спиной была расчищена от снега. Определенно, к своим обязанностям смотрителя он относится добросовестно.

Когда он наконец вошел в дом, в руках у него была корзина, полная аккуратно нарубленных поленьев. Он с грохотом бросил корзину на пол, молча снял непромокаемую куртку, сапоги и носки и направился к очагу греться.

— Значит, ты тут не скучала? — произнес он, повернувшись к ней спиной. Потом через голову стянул джемпер, а за ним и фуфайку. Под ней оказалась еще одна футболка, на этот раз с выцветшим рисунком: бульдог облизывается перед кружкой пива. — Ну и как твои успехи? — Он присел рядом с ней на широкий диван. Если бы Джинджер не удержалась усилием воли на краешке сиденья, то упала бы прямо на него.

— Я немного успела сделать. Что нового? Сильно метет?

— Что ты думаешь об этом доме? Он тебе нравится?