100 знаменитых катастроф - Ильченко Александр Павлович - Страница 17

Следует сказать, что именно на части МВД и армейские подразделения легла вся ответственность за спасательные работы, наведение порядка, создание атмосферы надежности, которая очень нужна людям. Именно военные и милиция навели порядок с распределением поступающих грузов и в борьбе с мародерами (однако нужно подчеркнуть, что таких преступников были единицы). Огромную помощь оказали и 130 спасательных отрядов, созданных комсомольскими активистами из всех республик. Среди добровольцев были даже выпущенные на время из тюрем заключенные.

Весь тогда еще существующий Союз и мировая общественность пришли на помощь пострадавшей республике. Со всех сторон шла помощь. В сутки разгружали сначала 800, потом 1200, 1600 вагонов гуманитарной помощи, лекарственных препаратов и строительных материалов. Кроме того были самолеты: 170 в Ереване и 130 в Ленинакане ежесуточно… Повсюду проводился сбор гуманитарной помощи. Медикаменты, продовольствие и одежда поступали и из-за рубежа. Для восстановления разрушенного в Армению приехали 45 тысяч строителей. Очень многое в сложившейся ситуации зависело от организации спасательных и срочных восстановительных работ. И надо отдать должное, люди сделали все от них зависящее, вынося на своих плечах десятикратную нагрузку, работая день и ночь. Так, начальник станции Спитак, железнодорожник с 40-летним стажем, А. Б. Асатрян, похоронив сына и невестку, друзей и сослуживцев, собрал живых и немедленно организовал восстановительные работы.

Даже те, которые до сих пор поливают грязью «коммунистический строй», признают, что наибольший объем работы взяли на себя партийные и комсомольские работники. Спитакский районный штаб возглавил неутомимый Норайр Мурадян, секретарь Спитакского райкома, человек большого мужества и целеустремленности. Симпатичный молодой человек с густой черной шевелюрой в один день поседел, постарел на глазах у людей. «До разлома» у него была большая семья, много друзей, единомышленников. Бывший директор швейной фабрики, сделавший ее конкурентоспособной среди многих зарубежных фирм (это в 80-е годы!!), став секретарем райкома, все силы отдал любимому Спитаку. В этом маленьком городе была не только промышленность республиканского, союзного и международного значения – лифтостроительный завод, мукомольная фабрика, мощный элеватор, швейная фабрика, – здесь, благодаря горячей инициативе Мурадяна, был известный на всю республику детский сад, образцовая школа и много-много другого. За 30 секунд это все было уничтожено. Тогда и потерял секретарь всю семью – 11 его близких родственников погибли. Не все могут выдержать такие удары. Это на пределе человеческих сил, человеческой психики. Норайр Мурадян выдержал: живя в палатке, питаясь кое-как, засыпая изредка, одетым, он с первых минут беспрерывно работал – ездил по объектам, говорил с людьми, отдавал распоряжения, работал со спасателями, железнодорожниками, сейсмологами, строителями, совместно с проектировщиками обсуждал образ будущего, возрожденного Спитака.

И еще три человека стали объектами мгновенно вспыхнувшей, горячей, истинно всенародной благодарности, возникшей в эти дни, – премьер СССР Николай Иванович Рыжков (ему в Спитаке был поставлен памятник), Шарль Азнавур и сын тогдашнего президента США Буша. Слезы этих людей и жажда помочь были настолько искренними, что секундные телекадры сделали свое дело: народ поверил…

Спитакская трагедия проверила людей на душевную чистоту. Вот один эпизод: американский пенсионер на другой стороне планеты отдал свои сбережения, чтобы на них купили одноразовые шприцы, югославские летчики их доставили и погибли при приземлении, а на следующий день шприцами торговали армяне на главном проспекте Еревана! Все мыслимые нравственные границы преступили члены террористической организации «Карабах», потребовав в ночь после землетрясения в Армении изгнать всех азербайджанцев из села Гурсалы, также серьезно пострадавших от подземных толчков. Трагедия не спасла два народа от межнациональной вражды.

Еще одна трагическая, почти не описанная в печати ситуация – это разрушения мелких селений на большой территории. Дело в том, что гигантские разрушения трех городов зоны – Спитака, Кировакана, Ленинакана – заслонили все. О провинциях как бы просто забыли. Не умышленно, просто не пришло сразу в голову, что и там тряхнуло. Хватились только на третий, а где-то и на четвертый день. А уже 7 декабря сразу оборвалась всякая связь, прекратилась подача электричества, разрушились скотоводческие здания, погубив часть людей и скота. Люди ничего не могли понять, растерялись, были подавлены. «Я подумал, что пришел конец света, – говорил старый скотник, – самый настоящий. По Библии. Скотина воет страшно: одни от боли, раненые, другие – от голода, третьи от страха, общей паники. Вспоминаю, где должны были люди остаться. Стою, как сумасшедший, во дворе фермы среди этого ужаса. Уже вечер. Света нет и ясно, что не будет. Темнота. Конец света. Но если я – Ной, Бог должен мне дать какой-то разум, какое-то знание, какие-то силы. А ничего нет…»

В общей сложности более полумиллиона людей остались без своих квартир и домов, и до сих пор некоторые жители, чьи дома были разрушены при землетрясении, живут в железных вагончиках. Вернуть города и поселки в их первоначальный вид не удалось ни руководителям СССР (рабочие со всего Союза были отозваны в 1992 году), ни армянским властям, хотя нынешний президент Армении Роберт Кочарян перед своим избранием и обещал восстановить разрушенные районы. Для нормализации жизни в зоне бедствия потребуются еще десятки лет. А душевная боль останется в сердцах поколений навсегда.

СМЕРТЬ НЕФТЕГОРСКА

Этот небольшой сахалинский поселок городского типа умер ночью 28 мая 1995 года в результате самого сильного за последние 55 лет землетрясения в мире. Когда-то здесь проживало 3200 человек. В ту страшную ночь погибло 2267 и осталось инвалидами 39 человек взрослых и детей, 75 малышей осиротели. Спасательные работы длились 10 дней. За это время из-под обломков было извлечено только 369 живых. Но далеко не всех из них медицина могла спасти от гибели, последовавшей через несколько часов, дней или месяцев. К тому же люди, выжившие под руинами домов, испытали сильнейший психологический шок. Медики до сих пор отмечают у жителей Охинского района присутствие «нефтегорского синдрома»: повышенную тревожность, чувство постоянного беспричинного страха, беспокойства. А еще – острое нежелание находиться в больших блочных домах. Но виновата в трагедии не только разгулявшаяся стихия. К гибели поселка и его жителей «приложили руку» недобросовестные проектировщики, возводившие в Нефтегорске здания, не рассчитанные на сейсмическую активность, и строители, поставившие бетонные блоки, в которых львиную долю занимал песок. Говорят, что во время ликвидации завалов спасатели пользовались в основном кувалдами: бетонные плиты с одного удара рассыпались мелким крошевом…

Само название этого населенного пункта содержит в себе изрядную порцию злой иронии. Ведь технология добычи нефти подразумевает возникновение значительных подземных пустот, наличие которых в местности, опасной в сейсмическом плане, чревато катастрофическими последствиями. Этот недосмотр, как показало время, сыграл свою роль.

В принципе, в том году землетрясение ждали. Только не на Сахалине, а на Камчатке… В Нефтегорске же оно стало полной неожиданностью. Ведь север острова традиционно считался зоной меньшей сейсмоактивное™, чем его южная часть или Курилы. К тому же обширная сеть сахалинских сейсмостанций острова, построенная в советские времена, к 1995 году приказала долго жить и большинство из них были ликвидированы. Так что люди с вполне понятной растерянностью смотрели после землетрясения с вертолетов на многокилометровую трещину, такую глубокую, что казалось – можно увидеть владения самого Аида. Страшная рваная рана появилась на земле Сахалина 28 мая 1995 года в 01 час 04 минуты местного времени, когда на северо-восточном побережье острова произошел подземный толчок. О силе землетрясения имеются разные мнения. Ее оценивают от 8 до 11 баллов. Бедствие затронуло многие населенные пункты, но самые трагические последствия оно имело для Нефтегорска, который находился в 25–30 км западнее эпицентра главного толчка.