Дворец полуночи - Сафон Карлос Руис - Страница 17

Бен потрясенно уставился на нее.

— Едете в Бомбей? — вскипел он. — Зачем? Твоя бабушка хочет стать кинозвездой? Это вздор!

— Боюсь, что нет, — печально подтвердила Шири. — Я пробуду в Калькутте всего несколько часов. Надеюсь, вы не станете возражать, если я проведу их с вами.

— Мы были бы в восторге, если бы ты вообще осталась, Шири, — сказал Йен, выразив общее мнение.

— Минутку! — закричал Бен. — С какой стати нам прощаться? Всего несколько часов в Калькутте? Невозможно, барышня. Ты можешь прожить сто лет в этом городе, не поняв и половины того, что тут творится. Ты не должна уезжать просто так. Особенно теперь, когда стала полноправным членом общества «Чоубар».

— Скажи это моей бабушке, — промолвила Шири со смирением.

— Что я и собираюсь сделать.

— Гениальная идея, — оценил Рошан. — Ночью ты выступил как нельзя лучше.

— Маловерные, — пожаловался Бен. — А как насчет клятв нашего общества? Нужно помочь Шири найти дом ее отца. Никто не уедет из города, пока мы не найдем дом и не раскроем его тайны. Точка.

— Я — за, — высказался Сирах. — Но как ты собираешься достичь цели? Пригрозишь бабушке Шири?

— Порой слова сильнее шпаги, — заявил Бен. — Кстати, кто это сказал?

— Вольтер? — съязвила Изобель.

Бен не обратил внимания на иронию.

— Так кому принадлежат мудрое изречение? — спросил Йен.

— Ясно, что не мне. Мистеру Картеру, — пояснил Бен. — Скажем, с твоей бабушкой будет разговаривать именно он.

Шири потупилась и покачала головой.

— Не выйдет, Бен, — сказала девочка безнадежно. — Ты не знаешь Ариами Бозе. В упорстве с ней никто не сравнится. Упрямство у нее в крови.

Бен вкрадчиво улыбнулся, и глаза его заблестели на ярком полуденном солнце.

— А я еще упрямее. Подожди, увидишь меня в деле и переменишь свое мнение, — промурлыкал он.

— Бен, ты хочешь впутать нас в неприятности, — предостерег Сет.

Бен высокомерно вскинул брови и поочередно посмотрел на каждого из присутствующих, подавляя в зародыше бунтарские мысли, которые могли посетить друзей.

— Кому есть что добавить, пусть говорит. Или пусть на уста его ляжет печать молчания, — торжественно провозгласил он.

Возражений не последовало.

— Отлично. Принято единогласно. Вперед.

Картер вставил ключ в замочную скважину двери своего кабинета и дважды его повернул. Замок щелкнул, и директор открыл дверь. Ступив в комнату, он захлопнул за собой дверь. В течение часа он не хотел никого ни видеть, ни слышать. Он расстегнул пуговицы жилета и направился к письменному столу. И лишь тогда, заметив неподвижную фигуру, замершую в кресле для посетителей, Картер понял, что в кабинете не один. Ключи выскользнули у него из пальцев, но на пол упасть не успели. Проворная рука в черной перчатке подхватила связку на лету. Лицо с ястребиными чертами показалось из-за спинки кресла. Незнакомец хищно улыбнулся.

— Кто вы такой и как вошли сюда? — требовательно спросил Картер, не сумев унять дрожь в голосе.

Незваный гость выпрямился, и Картер почувствовал, как кровь отливает от щек: он узнал человека, приходившего к нему шестнадцать лет назад. Тот не постарел ни на один день, и в глазах его по-прежнему пылал яростный огонь, который хорошо запомнился Картеру. Джавахал. Посетитель перехватил ключ пальцами, приблизился к двери и запер ее на замок. Картер проглотил слюну. В сознании всплыли предостережения Ариами Бозе, сделанные прошлой ночью. Джавахал сжал ключ в ладони и металл с легкостью согнулся, словно медная шпилька.

— Похоже, вы не рады новой встрече со мной, мистер Картер, — сказал Джавахал. — Разве вы забыли наш содержательный разговор шестнадцать лет назад? Я пришел, чтобы сделать пожертвование.

— Немедленно уходите, или мне придется обратиться в полицию, — пригрозил Картер.

— Не спешите с полицией. Я уйду, когда сочту нужным. Сядьте и разрешите мне насладиться беседой с вами.

Картер сел в кресло, всеми силами стараясь скрыть свои истинные чувства и сохранить внешнее спокойствие и властный вид. Джавахал дружески ему улыбнулся.

— Полагаю, вы знаете, зачем я здесь, — сказал непрошеный гость.

— Не понимаю, что вам надо, но тут вы этого не найдете, — ответил Картер.

— Может, да, а может, и нет, — небрежно сказал Джавахал. — Мне нужен мальчик. Он уже не ребенок, сейчас он вырос. Вы догадываетесь, кто этот мальчик. Мне было бы неприятно причинить вам зло.

— Вы угрожаете?

Джавахал засмеялся.

— Да, — холодно подтвердил он. — И когда я угрожаю, то не шучу.

Картер впервые всерьез подумал, не позвать ли ему на помощь.

— Если вы вздумали кричать раньше времени, — заметил Джавахал, — позвольте дать вам повод.

Вымолвив последние слова, он тотчас вытянул перед собой правую руку и принялся неторопливо снимать перчатку.

Шири и остальные члены общества «Чоубар» только вошли во двор приюта Св. Патрика, когда окна кабинета Томаса Картера на втором этаже взорвались с оглушительным грохотом. В сад посыпался дождь из осколков стекла, кирпича и деревянных обломков. В первый миг ребята оцепенели, но через секунду бросились бегом к зданию, невзирая на дым, валивший из образовавшейся в стене бреши, и вырывающиеся языки пламени.

В момент взрыва Банким находился в противоположном конце коридора. Он просматривал административные документы, которые собирался отдать Картеру на подпись. Ударной волной учителя бросило на пол. Подняв голову, он увидел, как дверь кабинета директора, окутанная клубами дыма, тотчас заполнившего коридор, сорвалась с петель и с силой ударилась в стену. Мгновение спустя Банким вскочил на ноги и помчался к месту взрыва. Когда до входа в кабинет оставалось всего метров шесть, Банким увидел, что из комнаты вынырнул объятый пламенем темный силуэт человека в черном развевающемся плаще. Он промелькнул по коридору, словно огромная летучая мышь, удаляясь с неправдоподобной скоростью. Силуэт исчез, оставив после себя шлейф пепла, издавая при этом звук, похожий на шипение кобры, приготовившейся атаковать жертву.

Банким нашел Картера распростертым на полу кабинета. Лицо директора покрывали ожоги, а дымившаяся одежда, казалось, побывала в эпицентре пожара. Банким бросился на колени рядом со своим наставником и попытался его приподнять. Руки директора дрожали. Банким с облегчением убедился, что он еще дышит, хотя и не без труда. Банким громко стал звать на помощь, и вскоре в дверном проеме показались лица ребят. Бен, Йен и Сет присоединились к учителю и помогли поднять Картера, тогда как другие расчищали дорогу от обломков и готовили место в коридоре, чтобы положить директора приюта.

— Что за чертовщина тут случилась? — спросил Бен.

Банким покачал головой, не в силах ответить на вопрос. Он явно еще не оправился от потрясения, которое ему только что довелось пережить. Совместными усилиями им удалось вынести раненого в коридор. Тем временем Вендела, с побелевшим как гипс лицом и блуждающим взглядом, побежала в ближайшую больницу вызывать врачей.

Мало-помалу в коридор перед кабинетом директора собрался весь персонал приюта Св. Патрика, теряясь в догадках, что стало причиной грохота, и чье обожженное тело лежит на полу. Йен с Рошаном соорудили заграждение и просили всех, кто приближался к месту трагедии, уйти и освободить проход. Казалось, они ждали помощи целую вечность.

После смятения, вызванного взрывом и долгожданным прибытием медицинского фургона из центральной больницы Калькутты, приют Св. Патрика на полчаса оказался во власти мучительной неопределенности. Наконец когда паника первых минут сменилась всеобщей подавленностью, врач из бригады подошел к Банкиму и детям, чтобы их успокоить. Трое его коллег продолжали заниматься раненым.

Заметив доктора, все окружили его, беспокоясь и ожидая новостей.

— Он получил серьезные ожоги, обнаружено несколько переломов, но жизнь его вне опасности. Больше всего меня сейчас беспокоят глаза. Мы не можем гарантировать, что зрение полностью восстановится, но скоро это выяснится. Необходимо положить его в больницу и сделать глубокую анестезию, чтобы приступить к лечению. Ему наверняка потребуется операция. Нужен человек, кто сможет оформить документы при поступлении больного, — сказал доктор. Это был рыжеволосый молодой человек с серьезным выражением лица и сосредоточенным взглядом. Выглядел он весьма компетентным.