Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Дворец полуночи - Сафон Карлос Руис - Страница 11


11
Изменить размер шрифта:

— Твою бабушку? — переспросил Бен. — Понятно. Надеюсь, ничего страшного не произошло. Я имею в виду, что уже полночь, и я подумал, что, может, что-то случилось.

Девочка слабо улыбнулась и покачала головой. Бен улыбнулся ей в ответ. Она оказалась крепким орешком.

— Меня зовут Бен, — вежливо представился он.

— Шири, — ответила девочка, пристально глядя на дверь, точно ожидала появления бабушки с минуты на минуту.

Бен потер руки.

— Отлично, Шири, — сказал он. — Пока мой коллега Банким провожает твою бабушку в кабинет мистера Картера, позволь тебе предложить наше гостеприимство. Шеф настаивает, что мы должны быть любезны с гостями.

— А ты не слишком молод для помощника ректора? — поинтересовалась Шири, избегая взгляда Бена.

— Молод? — переспросил юноша. — Я польщен, но с сожалением вынужден признать, что мне скоро стукнет двадцать три.

— Никогда бы не сказала, — парировала Шири.

— Это у нас семейное, — пустился в объяснения Бен. — У всей родни кожа не стареет. Например, маму, когда мы вместе идем по улице, принимают за мою сестру.

— Неужели? — воскликнула Шири, подавив нервный смешок. Она не поверила ни единому слову из его болтовни.

— Но что плохого в том, чтобы принять приглашение? — не сдавался Бен. — Сегодня у нас прощальный вечер для тех ребят, кому уже пора уходить. Печально, но перед ними открывается жизнь. Кроме того, это интересно.

Шири подняла на Бена глаза, влажно блестевшие в темноте, и на губах у нее медленно выступила недоверчивая улыбка.

— Бабушка просила меня ждать здесь.

Бен указал на дверь.

— Тут? — уточнил он. — Именно тут?

Шири кивнула, не понимая, куда он клонит.

— Послушай, — начал Бен, всплеснув руками, — мне неприятно об этом говорить, я ведь думал, что не придется вдаваться в подробности. Такие вещи портят репутацию заведения. Но ты мне не оставляешь выбора. Есть проблема — фасад осыпается.

Девушка пораженно уставилась на собеседника.

— Осыпается?

Бен кивнул с серьезным видом.

— На самом деле, — с огорчением на лице подтвердил он. — К большому сожалению. Месяца не прошло, как на том самом месте, где ты стоишь, на миссис Поттс, нашу престарелую кухарку, да хранит ее Господь, упал кусок кирпича, свалившийся с чердака.

Шири расхохоталась.

— С твоего позволения, мне не кажется, что этот несчастный случай может служить поводом для веселья, — холодно заметил Бен.

— Я совершенно не верю тому, что ты наболтал. Ты никакой не помощник ректора, тебе не двадцать три года, и кухарка не попадала под камнепад месяц назад, — бросила ему в лицо Шири. — Ты обманщик и не произнес ни одного правдивого слова с того момента, как заговорил со мной.

Бен тщательно обдумал ситуацию. Первая часть его хитрого плана, как и следовало предполагать, провалилась. И для достижения цели требовалось предпринять обходной маневр, осторожный, но достаточно решительный.

— Хорошо, признаю, что у меня разыгралась фантазия. Но не все из сказанного мною — ложь.

— О, неужели?

— Я не солгал насчет своего имени. Меня зовут Бен. И то, что мы приглашаем тебя в гости, тоже правда.

Шири широко улыбнулась.

— Я с удовольствием приняла бы ваше приглашение, Бен, но я должна ждать здесь. Серьезно.

Мальчик потер руки и сделал вид, что невозмутимо принял отказ.

— Ладно. Я подожду с тобой, — объявил он торжественно. — Если суждено упасть кирпичу, пусть падает на меня.

Шири безразлично пожала плечами и кивнула, вновь обратив глаза к заветной двери. Молчание длилось целую минуту, за это время никто из них не шевельнулся и не открыл рта.

— Жаркая ночь, — промолвил Бен.

Шири повернулась и наградила его довольно сердитым взглядом.

— Ты собираешься простоять тут до утра? — спросила она.

— Давай заключим договор. Пойдем выпьем по бокалу чудесного холодного лимонада со мной и моими друзьями, а потом я оставлю тебя в покое, — предложил он.

— Я не могу, Бен. Правда.

— Мы отойдем всего на двадцать метров, — продолжал уговаривать Бен. — Можем повесить на дверь колокольчик.

— Для тебя это так важно? — спросила Шири.

Бен кивнул.

— Я живу тут последнюю неделю. Я провел в этом доме всю жизнь, а через пять дней останусь совершенно один. Один в полном смысле слова. И я не знаю, доведется ли мне вновь когда-нибудь провести такую же славную ночь в компании друзей. Ты не понимаешь, каково мне.

Шири долго смотрела на него.

— Еще как понимаю, — сказала она наконец. — Веди меня пить лимонад.

Как только Банким — не без колебаний — покинул кабинет, оставив директора наедине с гостьей, Картер налил рюмочку бренди себе и предложил посетительнице. Ариами отказалась и подождала, пока Картер усядется в кресло, спиной к большому окну, под которым дети во дворе продолжали веселиться. Они не подозревали, как неуютно стало в кабинете, где воцарилось ледяное молчание. Картер смочил губы алкоголем и обратил вопросительный взгляд на пожилую женщину. Жизнь нисколько не смягчила властность ее черт, и в глазах все еще отражались отблески внутреннего огня, запомнившегося Картеру по тем временам, когда Ариами была женой его лучшего друга — в эпоху, казавшуюся теперь бесконечно далекой. Они долго сидели лицом к лицу, не вымолвив ни слова.

— Я вас слушаю, — произнес наконец Картер.

— Шестнадцать лет назад мне пришлось доверить вам судьбу мальчика, мистер Картер, — тихим, но твердым голосом начала Ариами. — Принятое мною решение стало одним из самых трудных в моей жизни, и мне известно, что за истекшие годы вы не обманули возложенных на вас надежд. За это время мне ни разу не хотелось изменить ситуацию, ибо я осознавала, что лучше всего мальчику будет именно здесь, под вашим покровительством. Прежде я не имела возможности поблагодарить вас за все, что вы сделали для ребенка.

— Я только выполнял свой долг, — отозвался Картер. — Но сомневаюсь, что вы пришли ко мне среди ночи, чтобы выразить свою признательность.

— Я хотела бы ответить утвердительно, но не могу, — сказала Ариами. — Я пришла потому, что жизни мальчика угрожает опасность.

— Бену?

— Да, раз вы его так назвали. Всем, что он умеет, самим своим существованием, он обязан вам, мистер Картер, — сказала Ариами. — Однако есть нечто, от чего ни вы, ни я больше не сможем его защитить. Прошлое.

Стрелки на часах Томаса Картера сошлись в одну вертикальную линию, показывая двенадцать часов пополуночи. Картер допил бренди и через окно бросил взгляд во двор. Бен разговаривал с какой-то незнакомой девочкой.

— Итак, я вас слушаю, — повторил Картер.

Ариами подобралась, скрестила руки и начала рассказ…

* * *

— Целых шестнадцать лет я путешествовала по стране, меняя одно тайное убежище за другим. Две недели назад я получила письмо. Оно застало меня в доме родственников, где я на тот момент прожила около месяца, поправляясь после болезни. Никто не знал о нашем с внучкой временном пребывании в Дели. Открыв письмо, я обнаружила чистый лист бумаги, не испорченный ни единой буквой. Сначала я решила, что произошла ошибка, или кто-то неудачно пошутил. Но рассмотрев конверт, я изменила мнение. На конверте стояли штемпели почтового отделения Калькутты. Чернила на штампе расплылись, и потому часть надписи невозможно было прочесть, но мне удалось разобрать дату: 25 мая 1916 года.

Я спрятала письмо, которому потребовалось шестнадцать лет, чтобы пересечь Индию и найти меня в укромном месте, известном лишь мне. До нынешнего вечера я к нему не прикасалась, и снова взяла в руки сегодня. Слабеющее зрение меня не подвело: на смазанном штемпеле стояла та же самая дата, которая поразила меня в первый раз. Но кое-что изменилось. На листе, в свое время абсолютно чистом, выступил текст, написанный свежими красными чернилами. Они были влажными, так что от легкого прикосновения пальцев появлялись кляксы. «Они уже не дети, старуха. Я вернулся за тем, что принадлежит мне. Уйди с дороги», — эти слова я прочитала в письме до того, как бросить его в огонь.