Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Вкус искушения - Коупленд Лори - Страница 29


29
Изменить размер шрифта:

Она запечатлела характер, который научилась узнавать, в его высоких скулах, прямом носе, сильной челюсти. Уловила искренность его прямого взгляда. Серьезность его характера она отразила в морщинах на лбу, некоторую игривость в приподнятых уголках рта. Это все было здесь, в дереве, было видно каждому, закрепленное в темном, как его загар, тиковом дереве… И последним человеком на земле, которому она хотела это показать, был сам Тейлор.

Она почувствовала, как у нее слабеют колени, и потому что ей хотелось поменять тему, она резко села на диван и устремила взгляд на входную дверь в противоположном конце комнаты. Все ее тело напряглось, когда она почувствовала, что он сел рядом. Он протянул руку, так что резное его изображение оказалось прямо у нее перед глазами. Ее же глаза выдали ее, когда она опустила их вниз.

— Есть у этой вещи название? — тихо спросил Тейлор.

Она глубоко вздохнула, посмотрела на него, потом перевела взгляд на кусочек дерева на его ладони.

— Когда я начинала резать, я собиралась назвать его «Высокомерие»… — она помолчала, собираясь с духом, — но теперь я знаю, что это название не подходит.

Тейлор слегка перекатывал на ладони это лицо.

— Вы больше не считаете, что он выглядит надменным?

Она покачала головой.

— По мере того, как оно оживало в моих руках… — она опустила и отвела глаза, — и я лучше узнавала объект… я поняла, что пытаюсь запечатлеть не высокомерие…

— А что же вы нашли взамен? — мягко спросил он.

Она посмотрела на него и в глазах ее было смятение.

— Думаю, что еще пытаюсь разобраться.

Он осторожно положил резное изображение на стол и, протянув руку, приложил ладонь к ее щеке. Слегка повернув к себе ее лицо, он позволил своему взгляду всмотреться в ее глаза, эти зеленые глаза, которые преследовали его во сне и наяву. Он позволил своему взгляду скользить по ее лицу, которое с первого взгляда показалось ему потрясающим, и которое с тех пор стало значить для него еще больше. Медленно он приблизил свой рот к ее губам. Его губы коснулись ее осторожно, трепетно, запоминая их вкус и нежность.

Она сидела тихо, впитывая в себя его прикосновение. Заботливая нежность, с которой он впивал ее губы, не давала ей возможности оторваться от него. Она чувствовала себя полностью открытой для него, полностью беззащитной перед ним. Он ощущал ее эмоции по губам, так же легко, как мог прочесть ее чувства, запечатленные в работах. Он знал, что и она это знала. Им не надо было слов, только прикосновения.

Ласково обнял он ее и, держа в объятиях, стал гладить ее волосы. Пальцы его скользили по волосам, по спине, где платье было вырезано низко. Ее голова лежала у него под подбородком, лицо прижалось к лацкану.

Анни медленно поднялась и посмотрела ему в глаза. У нее было предчувствие, еще в тот первый вечер, когда он пришел к ней, что это неизбежно произойдет. Где-то по дороге она влюбилась в Тейлора Мак Куэйда. Это был факт, который она могла сколько угодно отрицать, отвергать, которому могла не доверять до тех пор, пока он его не обнаружил. Когда он взял в руки и посмотрел на вырезанное ею свое изображение, он все понял. Больше не было смысла скрывать свою любовь к нему и со вздохом она смирилась с поражением.

Возможно он был негодяем, в чем она его раньше подозревала, а может и не был. Значение имели только ее чувства к нему, и впервые за долгое время она собиралась поступить так, как ей подсказывали ее чувства. На этом свете никому не дают гарантий, хотя она всегда об этом мечтала. Возможно у нее никогда больше не будет ночи с ним, но память об этой ночи навсегда останется в ее сердце.

Она протянула руку и потянула за конец его галстука, пока он не развязался и не упал. Он не двигался, глаза его не отрывались от нее, когда она расстегивала верхнюю пуговицу его рубашки, а затем по одной все остальные.

Сейчас решала она. После того, как он столько ждал этого, он был более, чем удивлен, что это происходит. Неделями он надеялся, что она почувствует к нему приязнь, забудет образ сладкого говоруна, который, казалось, навсегда стоял у нее перед глазами, и узнает его, научится видеть его, любить его, как он стал любить ее.

Столько раз ему хотелось поторопить события, увлечь ее своими чувствами, но он заставлял себя быть терпеливым. Он давным-давно понял, что решать должна она сама или потом она будет сожалеть обо всем. А меньше всего хотел он увидеть на другое утро в ее глазах сожаление и раскаяние.

Медленно поднявшись на ноги, она взяла его за руку и, не говоря ни слова, повела к двери в спальню. Она толкнула дверь, и та распахнулась. Лунный свет лился сквозь кружевные занавески, освещая белое покрывало на старинной кровати с четырьмя стойками.

Когда они уже были в дверях, она посмотрела, на него. Это ведь была скромная комнатка с простыми вещами. Здесь не было ни матрацев в виде сердца, ни шелковых простыней, ни джакуцци, ни зажженных свечей — ничего из того, что он, наверняка, испытывал раньше. Как может то, что предлагает она, сравниться с романтическими приключениями, которые нравятся высшему обществу, судя по описаниям в газетах?

— Здесь нет ничего особенного, — сказала она.

— Неважно, ГДЕ.

— Важно ведь с КЕМ, правда? — она постаралась успокоиться этими словами. Несмотря на все ее чувства к нему, ей не хотелось стать просто очередной зарубкой на спинке кровати, еще одной строчкой, еще одним именем в его черной записной книжечке.

— Да, — внезапно охрипшим голосом согласился он, — важно с КЕМ и КОГДА…

Именно тогда она поняла, насколько сдержанным он был всегда во многих ситуациях… даже в постели для новобрачных.

— «Когда» было неизбежным, — прошептала она, — но «почему» тоже имеет значение.

— Почему? — повторил он, глядя ей в глаза, — Потому что, так суждено.

Ей было достаточно взгляда, полного любви. Она отдалась желанию, которое так долго сдерживала, и обвила руками его тело. Погрузив пальцы в его густые волосы, она решила осуществить все свои фантазии. Сегодня она не будет сдерживаться.

Он позволил себе тоже следовать своим инстинктам и сделать то, что хотел еще в ту первую ночь, когда был у нее в гостях: подхватив ее на руки, он понес ее в постель.

Теперь он не будет торопиться, он будет ее баловать. Он позаботится, чтобы она поняла, что она для него существо особое, не такая, как все. Он по одной снял с нее туфли, затем скользнул пальцами по лодыжкам и погладил ее стройные икры. Помассировал под коленями. Потом его руки задержались у края юбки, и он посмотрел ей в глаза. Она лежала, распростершись на кровати, по подушке раскинулись ее чудные волосы, облаком окаймлявшие лицо.

Его длинные пальцы исчезли у нее под платьем, и он смотрел, как приподнялись уголки ее губ, когда он стал гладить ее бедра. Он отстегнул один чулок и медленно стащил его с ноги, причем пальцы его ласкали гладкую шелковистую кожу. Он отбросил этот чулок и потянулся за вторым.

Когда он сел около нее на постель, она тоже села и стала целовать его. Ласковыми легкими, как крылья бабочки, поцелуями он покрывал ее тело и плечи, спуская с них бретельки ее платья. Его пальцы нащупали сбоку молнию и открыли ее. Платье волнами упало ей на колени. Она откинулась назад и снова легла, а он стянул платье с ее бедер и дальше с ног.

Он любовался ею в лунном свете, одетой только в черное кружевное белье, которое она выбирала, думая о нем. «О, Анни», — проговорил он голосом, охрипшим от удовольствия видеть ее такой.

Она снова села, чтобы видеть его лицо.

— Теперь моя очередь, — сказала она и перегнулась с края кровати, чтобы снять с него ботинки и носки. Закусив нижнюю губу, она скользнула пальцами ему под расстегнутую рубашку и буквально сорвала ее с его плеч. Ее пальцы слегка дрожали, когда она расстегивала пряжку у него на поясе. Она расцепила крючок и, глубоко вздохнув, опустила молнию.

Он отшвырнул рубашку в сторону и, поднявшись на ноги, стал около постели. В ушах его застучало, когда она, просунув под резинку большие пальцы, стащила вниз его брюки и трусы. Она услышала его тихий стон, когда ее руки нашли его и стали интимно гладить. И снова она подивилась глубине той выдержки, которую он проявлял, давая ей право определять темп их отношений.