Тринадцать часов - Мейер Деон - Страница 3

— Вон там ворота для проезда автотранспорта, с противоположной стороны еще одни ворота, главные. Все ворота заперты. Она, наверное, перепрыгнула через ограду — только так сюда и можно попасть, — зачастил Вуси и ткнул пальцем в стоящего за оградой цветного мужчину. — Ее нашел тот человек… его зовут Джеймс Дилан Фредерикс, он продавец, работает на Клоф-стрит в магазине «Товары для здоровья». По его словам, на работу он приезжает на автобусе из Митчеллз-Плейн, а от остановки идет пешком. Проходя мимо церкви, он вдруг заметил кровь и перелез через ограду. Увидев труп, он побежал к себе на работу и сразу вызвал полицию. У них есть номер участка «Каледон-сквер».

Гриссел кивнул. Наверное, Ндабени нервничает из-за него, боится, что наставник начнет его критиковать. Придется с самого начала расставить все точки над i.

— Я собираюсь отпустить Фредерикса. Пусть работает. Мы ведь знаем, где его искать.

— Очень хорошо, Вуси. Тебе не нужно… Очень признателен, что ты так подробно мне все рассказываешь, но ты вовсе не обязан… словом, ты понимаешь.

Ндабени тронул Гриссела за локоть, словно утешая:

— Бенни, все нормально. Я с удовольствием поучусь у тебя… — Вуси помолчал, а потом продолжал: — Очень не хочется запороть дело. Четыре года я прослужил в Кайелитше, и возвращаться туда у меня нет никакого желания. Но это моя первая… белая жертва. — Вуси говорил осторожно, как будто боялся, что Гриссел заподозрит в нем чернокожего расиста. — Совершенно другой мир…

— Да. — Подобные объяснения Гриссел терпеть не мог. Он понятия не имел, как подобрать правильные, политкорректные слова. Вуси сам поспешил ему на помощь: — Я обыскал ее карманы. Думал, найду документы. В шортах ничего нет. Сейчас ждем патологоанатома.

В ветвях дерева пронзительно чирикнула какая-то птица. Два голубя слетели на землю и принялись что-то деловито склевывать. Гриссел огляделся. На церковном дворе стояло единственное транспортное средство — белый микроавтобус «тойота». Микроавтобус стоял с южной стороны, у двухметровой кирпичной стены. На его борту большими красными буквами было написано: «Турагентство „Приключение“».

Ндабени проследил за направлением его взгляда.

— Скорее всего, они оставляют здесь микроавтобус из соображений безопасности. — Чернокожий детектив обвел рукой высокую стену и запертые ворота. — Кажется, у них контора где-то на Лонг-стрит.

— Наверное.

На Лонг-стрит кучкуются все любители путешествовать с рюкзаком за плечами. Молодежь, студенты из Европы, Австралии и Америки, которых устраивает непритязательное жилье и демократичные цены.

Гриссел снова присел на корточки над трупом, но на сей раз с другой стороны, чтобы не видеть ее лица. Ему не хотелось смотреть на ужасную рану и искаженные ужасом тонкие черты убитой.

Только бы не иностранка, взмолился Гриссел.

Если она окажется иностранкой, им несдобровать.

2

Добежав до Клофнек-роуд, она на секунду остановилась, не зная, что делать дальше. Нужно отдохнуть, отдышаться, преодолеть парализующий страх. Придется решать, куда направиться. Справа указатель с надписью: «Кэмпс-Бэй». Та дорога ведет из города. Если повернуть налево, она как будто двинется обратно, параллельно той дороге, по которой прибежала сюда. Внутренний голос советовал бежать направо, прочь, подальше от преследователей, от ночного ужаса. Но те, кто гонятся за ней, наверняка только того и ждут… Если она побежит в сторону от города, то окажется в совершенно неизвестных местах, еще дальше от Эрин. Не раздумывая больше, она повернула налево. Подошвы кроссовок громко шлепали по асфальту: дорога пошла под уклон. Метров четыреста она бежала по обочине двухполосной дороги, а потом, круто взяв вправо, очутилась на краю каменистого обрыва, под которым расположился жилой район. Сверху хорошо просматривались дорогие особняки, утопающие в садах за высоченными бетонными стенами. В душе затеплилась надежда: может, хотя бы здесь она найдет помощь, кров и защиту?

Все ворота, все калитки оказались заперты. Каждый участок представлял собой настоящую крепость. Утро уже наступило, но на улицах не было видно ни души. Но вот беглянка заметила с правой стороны открытую калитку, и все ее существо взмолилось об отдыхе. Она оглянулась через плечо: никого, и нырнула в калитку. Перед ней открылся проход, вернее, улочка, уходившая вниз по крутому склону. Впереди беглянка увидела гараж и открытый навес для машины. Справа у стены — заросли кустарника, слева, за высокой металлической оградой, — жилой дом. Калитка в ограде заперта. Девушка нырнула в кусты и подползла к самой стене, подальше от улочки.

Она упала на колени. Рюкзак на спине ткнулся в стену. Голова кружилась от безмерной усталости, глаза закрывались. Соскользнув по стене, девушка села на землю и вытянула ноги. Шорты испачкаются землей и перепревшими листьями… Ну и пусть! Ей все равно. Сейчас у нее одно желание: отдохнуть.

Как только она сомкнула веки, ожила страшная сцена, врезавшаяся в память больше шести часов назад. Ее всю передернуло; она испуганно распахнула глаза. Сейчас нельзя вспоминать! Это слишком… ну, скажем, просто «слишком». Сквозь завесу из темно-зеленой листвы и больших ярко-красных цветов видна машина, стоящая под навесом. Она сосредоточилась на машине. Какая-то необычная форма, обтекаемая, элегантная, явно старинная. Что за марка? Главное — на время забыть о пережитом ужасе. Постепенно дыхание восстановилось, хотя на душе было по-прежнему тяжело. Усталость давила на нее тяжким грузом, но она старалась не расслабляться. Она не может себе позволить такую роскошь — поддаться усталости.

В шесть двадцать семь беглянка услышала торопливые шаги. Кто-то бежит по улочке. Там не один человек. Они бегут следом за ней! Сердце у нее снова екнуло.

Преследователи перекликались на незнакомом ей языке. Шаги стали медленнее, тише. Она слегка подалась вперед, вглядываясь в просвет между листьями, и посмотрела в сторону открытой калитки. В проеме стоял один из них, хотя с ее места трудно было что-либо разглядеть. Листья закрывали его, словно кусочки мозаики. Беглянка заметила только одно: он чернокожий.

Она застыла на месте.

Кусочки мозаики зашевелились. Он вошел в ворота. Резиновые подошвы не скрипели. Беглянка понимала: он будет особенно внимательно оглядывать места, где можно спрятаться: дом, машину под навесом.

Смутные очертания сделались меньше. Он что, нагнулся? Заглядывает под машину?

Мозаика снова ожила, очертания фигуры стали крупнее. Он приближался. Неужели он ее заметит?

— Эй!

Девушка вздрогнула от громкого голоса, как будто ее сильно ударили в грудь. Только бы он ее не заметил! Она испугалась, что дернулась и выдала себя.

Темная фигура не спеша отодвинулась от зарослей.

— Что вам здесь надо? — Голос раздавался из дома, сверху. Кто-то обращался к незваному гостю.

— Ничего.

— Тогда прочь с моей территории!

Не отвечая, чернокожий преследователь немного постоял на месте, а потом медленно, нехотя двинулся прочь. Вскоре его неясные очертания скрылись вдали.

Гриссел и Ндабени осматривали церковный двор. Вуси перемещался параллельно Лонг-стрит, от которой двор отделяла остроконечная ограда. Бенни медленно шагал вдоль высокой кирпичной стены, опустив голову и оглядывая землю сантиметр за сантиметром. Он никак не мог собраться; в нем нарастало беспокойство, мимолетная, непонятная тревога. Осматривая голую землю, пучки травы, корни деревьев, бетонированные дорожки, Гриссел заставлял себя сосредоточиться, он то и дело нагибался, что-то поднимал, вертел в руках находки — крышку от пивной бутылки, два кольца от банок из-под газировки, ржавую металлическую шайбу, пустой белый целлофановый пакет. Когда он зашел за угол храма, уличный шум внезапно стих. Гриссел поднял голову и оглядел колокольню с крестом наверху. Сколько раз он проезжал мимо, но ни разу не взглянул на церковь внимательно. Храм показался ему очень красивым. Ухоженный сад; высокие пальмы, сосны, олеандры… Интересно, сколько лет назад их здесь посадили? Гриссел завернул за угол маленькой пристройки, и тишина закончилась. В уши ударил шум большого города. В северном углу двора он остановился и посмотрел налево и направо. Район Лонг-стрит почти не изменился. Старый Кейптаун. Викторианские домики — почти все одно- и двухэтажные. Некоторые из них в последнее время раскрасили в яркие цвета, наверное для привлечения молодежи.