Секрет Юлиана Отступника - Лумис Грег - Страница 35

Голубые глаза Гитлера ярко сверкнули, и Гиммлер понял, что его план признан блестящим.

— Никому ни слова об этом, — медленно произнес фюрер. — Пусть все пока что остается между нами. Мне необходимо подумать. Но сначала давайте все же займемся этой находкой в ватиканских подземельях.

Едва за Гиммлером успела закрыться дверь, как Гитлер поднял телефонную трубку.

— Соедините меня с генералом Вольфом, командиром СС в Риме.

Глава 16

Черт возьми, как Скорцени умудрился туда забраться? От того места, где стоял Лэнг, южная сторона горы вздымалась вверх крутым обрывом, увенчанным не то высокой каменистой осыпью, не то руинами каких-то построек. Восточная и западная стороны казались еще круче. Возможно, думал Лэнг, скалу одолели с севера опытные альпинисты, поднимавшиеся при помощи крючьев, вбитых в немногочисленные трещины. Да, так оно и было. Немцы совершили восхождение по северной стене, а потом спустились на веревках к входу в пещеру.

— Нет, тебе туда не добраться, — сказала Герт из автомобиля, куда она удалилась, лишь бегло взглянув на гору.

— Да и все равно, там ничего нет, — добавил Гийом, гид, нанятый на сегодня. На купленных по дороге туристских картах Монсегюру не уделялось внимания. — Половина пещеры обрушилась несколько лет назад.

Поглядывая то на склон (вернее, обрыв), то на густо усыпанную камнями землю вокруг, Лэнг зашагал вдоль подножия горы.

— Может, и так, но мне все равно нужно туда забраться.

Гийом вздохнул и пожал плечами — истинно по-галльски, как это делают французы, расстроенные нежеланием людей думать. Американцы никогда не соглашаются, когда им говорят, что что-то невозможно, — они лезут напролом и добиваются своего. Но восхождение на Монсегюр было не только неосуществимо, но и бессмысленно. Поблизости имелось множество гор, с которых открывались потрясающие виды на суровые ландшафты Лангедока и видневшуюся на западе голубоватым миражом цепь Пиренеев. Они были не хуже, а то и лучше, чем с Монсегюра. Кое-где можно было полюбоваться округой из маленьких ресторанчиков, где сносно готовили и, если у вас спутник из местных, вино подавали без обмана.

Гийом сообщил все это и высокой немке — у нее-то хватало ума прятаться от палящего солнца в автомобиле, — и еще более рослому американцу, оставшемуся на жаре. Но отговорить туриста от намерения забраться именно на эту гору так и не удалось. Он лишь сунул руку в карман, будто думал, что за то количество евро, которое он пообещал гиду, можно сделать все. Это было еще одной отличительной чертой американцев, Гийом ценил ее больше всего — они платили, не торгуясь.

И вдруг американец исчез, пропал, словно мгновенно испарился.

Гийом поспешно зашагал туда, где видел его в последний раз. Когда человек вот так, внезапно, исчезает, это страшно — почти так же страшно, как вероятность для Гийома остаться без обещанной оплаты, если турист не вернется.

Но турист вернулся, казалось, выйдя прямо из скалы.

— Герт, — громко крикнул Лэнг, — иди быстрее сюда, посмотри!

Из-за роста Герт французу показалось, будто ей понадобилось развернуться, чтобы вылезти из автомобиля. Оказавшись снаружи, она быстро подошла к Лэнгу.

— Смотри.

— По-моему, дыра в скале, — сказала Герт, стараясь не задевать неустойчиво лежавшие камни.

— Верно, дыра, — согласился Лэнг. — Но обрати внимание на ее края.

Герт протянула руку и провела ладонью по камням.

— Гладкие, будто высеченные.

Лэнг опустился на колени и принялся разбирать камни, завалившие отверстие. Через несколько минут взглядам открылся арочный свод.

Не поднимаясь с колен, Лэнг забрался внутрь.

— Нет, это не естественный провал. Там какая-то дорожка. — И он снова скрылся из виду; когда же появился вновь, на его лице играла довольная усмешка. — Ступени. Готов поспорить, что они ведут на вершину.

— Теперь мы знаем, как туда добрался Скорцени, — заметила Герт.

Лэнг поднялся и отряхнул брюки.

— Нет, здесь он не проходил. Там пыль, камни и все такое. — Он повернулся к Гийому, который с нарастающим интересом следил за происходившим. — Вы сказали, что несколько лет назад часть пещеры обвалилась. Не помните, когда именно?

Гийом нахмурился. Часть кровли пещеры, видимая с дороги, но не нужная ни одной живой душе, кроме этого американца, обваливается постоянно. Камни падают с горы, случается, что заваливают дорогу; иногда это случается во время дождя, а иногда — в ясную погоду. Кому может понадобиться следить за такими вещами? И без того приходится решать, хватит ли тепла и дождей, чтобы получилось хорошее вино, чтобы уродился клевер, который, через посредничество коров, превратится со временем в сыр…

Но американец хотел услышать ответ на свой вопрос, и лишь от американца зависело, платить ли гиду что-нибудь еще сверх оговоренной суммы.

Гийом скорчил гримасу, изображая напряженную работу мысли.

— Это быть вскоре после Пасхи, в тот год, когда моей сестры родиться первенец.

Лэнг молча ждал, надеясь, что сведения пополнятся более общепринятой датировкой.

— Два, нет, три года назад, — сказал Гийом и энергично закивал. — У нас было много дождь. — Он широко раскинул руки, как будто желал нагляднее продемонстрировать количество осадков, и продолжил бойко, хотя и на ломаном английском языке: — Од, это наш река, разлился, а на дорогу с холмов много грязи текло. Однажды я мимо проезжать и видеть небо там, где раньше был крыша пещеры.

— И та же самая вода, что привела к оползням, смыла землю, закрывавшую проход, ведущий на вершину, — продолжил Лэнг.

— Это только твои домыслы, — резонно заметила Герт. — Могло завалить также и часть хода, если, конечно, он действительно подземный.

Лэнг наклонился и снова заглянул в проход.

— Подземный ход здесь обязательно должен быть. Если я правильно запомнил то, что узнал в прошлом году, эту крепость осаждали больше года. У катаров должен был иметься путь для доставки необходимых припасов и воды. Если бы такой путь проходил на поверхности, королевская армия в течение года обязательно отыскала бы его.

— Этот вход они тоже должны были отыскать, — возразила Герт.

— Он, по всей вероятности, был очень хорошо скрыт камнями и растительностью. И, даже если бы вход обнаружили, по этому лазу мог пройти только один человек. К тому же лестница заворачивает против часовой стрелки, так что стоявшему наверху защитнику можно было отбиваться правой рукой, той, в которой он держал меч. — Лэнг перевел взгляд с Герт на Гийома и обратно. — Ну, что?

Герт пригнулась и пролезла в туннель. Лэнг последовал за нею, приостановившись лишь для того, чтобы обратиться к Гийому:

— Пойдете с нами?

Француз мотнул головой. Даже если по лестнице можно пробраться, путь наверх все равно очень долгий.

Внутри в идущем сверху тусклом освещении можно было разглядеть узкую круглую шахту не более трех футов в диаметре. В стене были вырезаны ступени — каждая не более фута длиной и, пожалуй, дюймов десяти шириной. Там, где заканчивался первый виток, несколько ступеней раскрошились в мелкий щебень. Лэнгу хватило двух-трех минут, чтобы понять, что любая ошибка в полумраке приведет, по всей вероятности, к смертельному исходу.

Он остановился.

— Давай лучше вернемся вниз. Я буду чувствовать себя куда спокойнее, когда мы запасемся фонарями и веревкой.

Герт осторожно пятилась вниз по лестнице.

— Веревкой?

— Свяжемся между собой, и тогда, если один сорвется, другой сможет удержать его.

— Или свалиться вместе с ним.

Ох уж эта Герт. Оптимистка, ничего не скажешь.

Гийом, хотя и скучал без жены, но все же был рад тому, что Фабьенн решила именно на этой неделе уехать в Рошфор, навестить свою сестру. Он мог с чистой совестью не говорить ей, сколько американец заплатил ему за эти полдня, и оставить себе столько, сколько захочет. Да хотя бы и все! Кто ему помешает?