Строптивая невеста - Коултер Кэтрин - Страница 8

— Не знаю. Она вообще-то девушка с характером, решительная и очень любит своего брата. Кто-то из плантаторов рассказывал мне, как однажды она, рассердившись на его надсмотрщика за то, что тот обозвал ее брата какими-то нехорошими словами, запустила в нахала кокосовым орехом и попала ему в голову. Бедняга неделю пролежал в постели. Это было два года назад. Знаете, иногда Софию называют чертовкой, и думаю, вполне заслуженно. — Эмиль вздохнул. — Она могла бы выйти замуж, найти себе достойного мужа, потому что, помимо красивой внешности и ума, София имеет деньги. Я хочу сказать, что она вовсе не бесприданница, Берджес дает за ней хорошее приданое. Поэтому мне и непонятно, почему она с такой легкостью отказалась от возможности найти себе приличного жениха, ведь каждая девушка об этом мечтает, не правда ли? И ради чего? Ради любовных наслаждений? Женщины, насколько мне известно, вообще довольно спокойно относятся к удовольствию подобного рода, для них важнее другое.

— На все есть свои причины, — сказал Райдер. Он поднялся с кресла, потянулся. — Слава Богу, становится прохладнее.

— Я слышал, как отец отдавал распоряжения на кухне, чтобы приготовили что-нибудь легкое на обед. Фруктовый салат или креветки, никакого печеного ямса и супов из моллюсков. Отец не хочет, чтобы вы исхудали от недостатка пищи.

Райдер стоял, глядя вдаль на простиравшиеся внизу плантации сахарного тростника, на голубой, безбрежный простор моря.

— На все есть свои причины, — повторил Райдер и повернулся к Эмилю. — Я это уже говорил. А любой человек, женщина или мужчина, руководствуется в своих поступках определенными мотивами. Возьмите случай с Софией Стэнтон-Гревиль. Она одновременно встречается с тремя мужчинами, и, возможно, у нее до них еще кто-то был. Что заставляет ее вести себя подобным образом? Ведь она девушка из приличного общества. Неспроста это, Эмиль. И знаешь что? Пожалуй, я займусь этим, выясню, почему эта чертовка, как ее называют, так охотно пускает мужчин к себе в постель. Надеюсь, что за выяснением правды я приятно проведу время. Занятная ситуация.

— Да, возможно, но я не вижу здесь ничего занятного. — Эмиль вздохнул. — Неприятная история.

В пятницу вечером Райдер начал думать, что скорее всего ему удастся-таки привыкнуть к местному климату. Днем он даже искупался, хотя плавал недолго, чтобы не обгореть. К великому его разочарованию, на плантации больше не происходили непонятные явления: не возникали по ночам разноцветные огни и дымы, сопровождаемые запахом серы, не бегали по плантации незнакомцы в белых одеждах, не прятались в кустах таинственные лучники, выпускающие во врагов меткие стрелы. Все было тихо и спокойно, дни тянулись однообразно и скучно.

Райдер познакомился с экономкой Сэмюеля Грэйсона, молодой, крепко сбитой женщиной с кожей шоколадного цвета. Мэри жила с Грэйсоном в одной комнате. Целый день она хлопотала по хозяйству, и Райдер часто видел ее приятное, постоянно улыбающееся лицо. У Эмиля также имелась подружка из местных, тоненькая девушка не старше пятнадцати лет, отзывавшаяся на имя Коко. Она всегда опускала глаза долу в присутствии Райдера, и он ни разу не слышал, чтобы она вымолвила хоть слово. Эмиль не обращал на нее никакого внимания, словно она являлась предметом обстановки, и замечал Коко лишь тогда, когда нуждался в ее услугах, то есть ночью. Девушка стирала Эмилю одежду, содержала в чистоте его спальню и вела себя скромно и ненавязчиво. Райдера несколько озадачили местные нравы, но, как он заметил, все, кроме него, относились к связям белых джентльменов с чернокожими экономками совершенно спокойно. Грэйсон предложил ему, как и следовало ожидать, несколько рабынь на выбор, но Райдер отказался. Было во всем этом что-то противоестественное, словно его к чему-то принуждали, а он не любил плясать под чужую дудку, всегда предпочитая свободу выбора.

Наступило время ехать на бал, и Райдер, в сопровождении управляющего и его сына, выехал верхом в направлении Кэмил-холла. Начало смеркаться, и на небе густо-густо высыпали звезды, а прямо над головой Райдера сияла полная луна. Картина была настолько захватывающе-красивой, что молодой англичанин долго не мог оторвать глаз от черного бархатного неба.

Невдалеке, на расстоянии мили, виднелся освещенный множеством ярких огней Кэмил-холл. Несмотря на плохое состояние местных дорог, некоторые гости приехали на бал в экипажах, а у главного дома Райдер заметил не менее трех дюжин лошадей, которых держали под уздцы чернокожие мальчишки. Все двери, ведущие с веранд на улицу, были широко распахнуты.

Подъехав к усадьбе, Райдер сразу увидел Софию: она встречала гостей у парадного входа. Рядом с ней стоял высокий мужчина средних лет. Девушка была в белом декольтированном платье; пушистые каштановые волосы, высоко собранные на макушке, густыми прядями спускались на обнаженные плечи.

Райдер и управляющий с сыном вместе с вновь прибывшими гостями поднялись по широкой лестнице навстречу хозяевам. София улыбалась всем спокойно и вежливо, но, заметив Райдера, перестала улыбаться и молча уставилась на его лицо, на котором мгновенно расплылась широкая, немного насмешливая и презрительная улыбка. При виде этой улыбки София напряглась еще больше, а Райдер, довольный собой, терпеливо ожидал, пока выразит свои восторги управляющий, и, воспользовавшись свободной минутой, внимательно рассмотрел героиню местных сплетен. Ему были глубоко безразличны эти сплетни, но она сама интересовала его.

София выглядела старше своих девятнадцати лет и не являлась роскошной красавицей, способной сразить наповал любого представителя сильного пола. Ясные серые глаза хорошего оттенка, но не более того; кожа слишком бледная и чересчур много грима на лице. На взгляд Райдера, София скорее походила на столичную актрису или оперную певицу, а не на юную девушку, принимающую гостей у себя дома и ждущую в нетерпении, когда же начнется бал. Ярко накрашенные губы, подведенные глаза и брови, густой слой румян на скулах и пудры на лице. Райдер был удивлен, и не только нагримированным лицом Софии, абсолютно не сочетавшимся с ее девственно-белым платьем, но и тем, что Теодор Берджес позволяет своей племяннице выглядеть так вульгарно. Создавалось впечатление, что девушка бросала вызов и дяде, и всем гостям, и даже самой себе.

Наконец Сэмюель Грэйсон закончил восторженные излияния по поводу неотразимой красоты и прелести мисс Софии, и наступила очередь Райдера. Занятый своими мыслями, он едва услышал, как его представили, и, поспешно взяв руку Софии, прикоснулся губами к тыльной стороне маленькой ладони. Девушка хотела убрать руку, но Райдер еще ненадолго задержал теплую сухую ладошку в своих руках.

Теодор Берджес ничем не напоминал свою племянницу, он был слеплен из другого теста: высокий, сухощавый, с довольно приятным лицом, на котором доминировал упрямый, выдающийся вперед подбородок.

— Очень рад, сэр, очень рад. — Теодор Берджес слабо пожал Райдеру руку. — Мистер Грэйсон много рассказывал мне о вашем уважаемом семействе. Прошу вас, не стесняйтесь, чувствуйте себя как дома. И, надеюсь, вы не забудете пригласить на танец мою очаровательную племянницу?

«Он что, глуп? — подумал Райдер. — Или у него глаза на затылке? Разве он не видит, что „очаровательная племянница“ намалевалась в лучших традициях продажных женщин?»

Райдер повернулся к Софии и спросил с вежливой улыбкой:

— Вы подарите мне этот менуэт, мисс Стэнтон-Гревиль?

Она ничего не ответила, только молча кивнула и облокотилась на его руку. Так же молча София взглянула в сторону Эмиля, не сказав ему ни слова в знак приветствия. Райдер второй раз за этот вечер удивился, не зная, чем объяснить подобное поведение, когда хорошо знакомого человека, пришедшего в гости, хозяйка дома встречает холодным молчанием.

— Мне известно, что вы и Эмиль знаете друг друга с детства, не так ли? — успел сказать Райдер и, при смене фигур танца, отпустил Софию к другому партнеру. Когда они снова встретились, София ответила: «Да». И ни слова больше, кроме этого невыразительного, короткого «да». — Мне бы хотелось узнать, — продолжил диалог Райдер, когда она вновь оказалась напротив него, — почему друзья детства, повзрослев, при встрече даже не здороваются. Это очень странно.