Сезон солнца - Коултер Кэтрин - Страница 40

– Не беспокойся о сестренке. Элдрид присмотрит за ней, – сказал Магнус, отправляясь по делам.

– Спасибо, – улыбнулась Зарабет.

Она проспала до полудня. Ее разбудили голоса, доносившиеся из зала. Особенно выделялся высокий голос Ингун, который заставил сердце Зарабет затрепетать от гнева. Но она снова погрузилась в сладкую дрему и очнулась, только когда рядом кто-то сказал:

– Я вижу, ты уже не спишь.

– Да. – Зарабет открыла глаза и с ужасом поняла, что перед ней Ингун.

– Ты что же, до вечера собираешься проваляться в кровати?

– У меня болит спина. И в этом виновата ты, – сказала Зарабет, с усилием приподнимаясь на локте.

– Да я едва прикоснулась к тебе, лживая стерва! Хотела разжалобить Магнуса, но он живо раскусил тебя. Хоть он и спит с тобой, но голову на плечах имеет. Слава Тору, мой брат в своем уме! Однажды ты уже предала его, солгала, так что теперь он знает, чего от тебя ждать. Сейчас Магнуса нет, но будь он здесь, больше не стал бы защищать тебя.

Кровь застучала в висках у Зарабет от гнева и страха. Вдруг Ингун говорит правду?

– Я не предавала его!

– Мне наплевать на тебя и твои оправдания. Хватит лодырничать! Поднимайся! В доме полно работы, и мне одной не управиться. Ты ничего не добилась своей ложью. Не забывай, что мы с Магнусом одна семья, мы – благородные викинги, а ты всего лишь бессловесное животное, рабыня!

Зарабет заставила себя сесть на кровати. Она вдруг поняла, что раздета, и быстро натянула шерстяной плед до подбородка. Сестра Магнуса не сводила с нее пристального ненавидящего взгляда.

Помимо воли, в Ингун снова стала подниматься волна безудержной злобы. Она готова была стереть с лица земли эту рыжую Зарабет.

– Так вот, запомни, дрянь. Магнус еще не решил, что с тобой делать, но ты уже успела надоесть ему. Он переспал с тобой, но Сира может доставить ему больше удовольствия. Ты решила притвориться больной и вызвать в нем жалость, но, как только ты поправишься, брат выбросит тебя вон, как ненужную ветошь. Он подумывает о том, чтобы продать тебя. А на что еще ты годна, если лежишь тут, плачешь и скулишь, вместо того чтобы работать? Я могла бы доказать Магнусу, что ты притворяешься, но не стану огорчать его. Довольно водить всех за нос, а? Он пожалел тебя – и что получил взамен? В era постели дрыхнет костлявая ведьма, лживая обманщица, которая не способна доставить мужчине радость! Ты только посмотри на себя – кожа да кости!

Слова Ингун нисколько не задевали Зарабет. Она думала только об одном: «Неужели Магнус действительно хочет продать меня? И это после того, как…»

– Я сейчас встану. Прошу, оставь меня, Ингун. Мне нужно одеться.

– Что, захотелось поработать? Магнус не велел мне прикасаться к тебе до тех пор, пока ты совсем не поправишься. Но он уехал, потому что не желает больше видеть тебя. Твое предательство до сих пор огорчает его. Обещай, что будешь выполнять мои приказы и не станешь жаловаться Магнусу.

– Да, обещаю.

Очень скоро Зарабет пожалела о том, что позволила Ингун заманить себя в ловушку и вырвать это обещание. У нее так сильно болела спина и раскалывалась голова! Но отступить от слова Зарабет не хотела. С трудом поднявшись, она еле-еле открыла тяжелую крышку сундука, в котором лежала одежда ее и Магнуса. Выбрав старое, поношенное платье, Зарабет оделась и побрела в зал.

Магнус направил челн против течения на северо-восток фьорда. Вода была спокойной, ветер – порывистым, солнце – ярким, но Магнус не замечал красоты окружающего пейзажа. Он был зол и раздражен, оттого что снова потерял над собой контроль. Начиная с того дня, как он вернулся за Зарабет в Йорк, такое происходило с ним довольно часто.

У поместья родителей Магнус сделал условный знак стражникам, которые держали его на прицеле до тех пор, пока не узнали. Земли у отца с матерью было вдвое больше, чем у Магнуса, здесь жило и работало около сотни человек. Границы пшеничных и рисовых полей сливались с горизонтом.

Хозяйственные постройки не были обнесены забором и тянулись до самого берега. Только с той стороны, где господский дом упирался в сосновый лес, поднималась высокая стена, сложенная из толстых бревен, так что внезапного нападения врагов оттуда можно было не опасаться.

Викинг ступил под крышу родительского дома, и детские воспоминания нахлынули на него. Он вдыхал запах родных стен, к которому так привык. Прялка матери стояла на том же месте, что и всегда, и это вдруг тронуло его до глубины души. В зале Магнус нашел мать, окруженную слугами и домочадцами.

Хельги увидела сына, пошла к нему навстречу с улыбкой и заключила в объятия. Она пристально посмотрела сыну в глаза и ласково погладила его по щеке.

– Что стряслось, Магнус? Впрочем, можешь не отвечать. Это из-за той женщины, да? Так в чем дело?

– Неужели у меня все на лице написано? – печально улыбнулся он.

– От матери ничего не скроешь. Иди сюда, садись. – Хельга подвела сына к столу и велела принести меду.

Магнус заметил капельки пота у нее на лбу. В зале было чересчур жарко, и он нахмурился:

– Давай выйдем на свежий воздух, мама. Здесь нечем дышать.

Во дворе Магнус взял ее под руку и повел к берегу.

– Отец на охоте?

– Да, сейчас все мужчины делают запасы на зиму. А как твои дела?

– Я охотился вчера. – Магнус глубоко вздохнул и решительно заявил:

– Ингун надо выдать замуж. Она не может дольше оставаться в Малеке.

Хельги удивленно приподняла брови. Магнус смотрел на нее и чувствовал, что его обдают волны материнской любви, той любви, которая не оставит его до конца дней и не предаст, что бы ни случилось. Магнус собрался с духом и рассказал матери о том, что произошло накануне.

– …И вот теперь Зарабет лежит в моей постели на животе, а на спине у нее кровавые рубцы от плети Ингун. Мой дом превратился в поле битвы. Ингун должна уйти. Она очень изменилась в последнее время. Возможно, ты сама это заметила. Сестра часто выходит из себя, теряет самообладание, издевается над слугами. Я хочу, чтобы она пожила с вами до тех пор, пока отец не найдет ей мужа, коль скоро Орм вам не нравится.

– Я все поняла, – кивнула Хельги. – Но не забывай, что она – твоя сестра. Зачем ей покидать Малек? Ингун вот уже пять лет ведет хозяйство в твоем доме. Почему бы тебе не прислать сюда Зарабет? Она станет моей рабыней. Если хочешь, я даже могу купить ее у тебя. Это вернет в Малек мир. Разве не этого ты добиваешься?

Магнус молчал, а Хельги улыбалась, потому что знала: именно так он и будет себя вести.

– Хорошо, Магнус. Значит, ты хочешь, чтобы эта женщина осталась с тобой. Ты любишь ее. И это несмотря на то, что она совершила.

– Я вовсе не уверен в том, что Зарабет действительно отравила своего мужа. Более того, я готов поклясться, что это не так. В ней есть неподдельная душевная мягкость, с которой никак не сочетается способность совершить преступление. – Магнус пожал плечами. – Но сын Олава и его жена… они присягнули, и все поверили им.

– Возможно, сын ее мужа подкупил судей. Разве по завещанию Олава все его состояние не должно было достаться Зарабет?

– Да, это так. Сын Олава, Кейт, трус и слабак, а жена у него стерва. Но меня теперь это мало беспокоит. Даже тот человек в Хедеби, которого Зарабет пыталась соблазнить, чтобы он помог ей бежать, он…

– Что?

Магнус рассказал матери и об этом. Хельги задумалась.

– Не могу представить себе, чтобы она хотела бросить тебя, бежав с совершенно незнакомым человеком. Ты говоришь, что тот человек испугался, когда узнал, что ты – ее хозяин, и тут же исчез?

Магнус кивнул.

– Тогда почему ты решил, что она пыталась соблазнить его? Разве Зарабет так глупа? Какой смысл просить защиты у труса? Сдается мне, тот человек оклеветал ее, испугавшись, что ты его убьешь, – улыбнулась Хельги. – Оставь Зарабет у себя. А об Ингун я поговорю с отцом сегодня же вечером. Но он никогда не согласится отдать Ингун за Орма. И переубедить его невозможно, ты знаешь.