Темная страсть - Йон Ларисса - Страница 4

— Была такая мысль.

Оборотни могут шутить по поводу предлунного синдрома, но остальные не находят ничего забавного в их вспышках ярости, резкой смене настроений и неконтролируемых сексуальных порывах.

— О, конечно же, моя злость не имеет никакого отношения к тому, что с одним из двух людей, которых больше всего ненавижу, я прикована цепями в темнице, а через два дня, когда превращусь в зверя, с меня живьем сдерут шкуру, которая уйдет за бесценок на подземком черном рынке. — Она с рычанием выдернула свою руку из его руки. — Так что прости меня за то, что я немножко злюсь.

— Немножко?

Она дернула свою цепь, словно надеясь, что та порвется и она сможет наброситься на него.

— Знаешь, я ведь собиралась выследить тебя и причинить боль. К несчастью, хоулы поймали меня раньше, чем я успела сделать это.

— Как они тебя поймали?

Она подтянула колени к груди и обхватила их руками.

— Я вернулась на то место, где на меня напал оборотень. Я все же надеялась найти какие-нибудь улики. Поскольку это было рядом с твоим домом, я зашла к тебе на квартиру. А когда я уходила, ко мне на улице обратился какой-то человек и спросил, знаю ли я тебя, стал задавать слишком много вопросов — это показалось мне подозрительным, и я попыталась уйти. Но он уколол меня иголкой. Очнулась я уже здесь.

Шейд нахмурился:

— Откуда они узнали, что ты варг?

— Они не знали, пока другой варг не пришел допросить меня, — ответила она, и это прояснило дело.

Обычно только оборотень или шейпшифтер может узнать себе подобного.

— О чем тебя допрашивали?

— О тебе, Шейд. А именно: что я делала возле твоего дома и откуда знаю тебя.

Вот дьявол! Ее похитили совсем не ради шкуры. Ее похитили, потому что она знает его. Но зачем?

Руна по-прежнему буравила его убийственным взглядом, сурово сдвинув изящные брови. Он сделал глубокий вдох, втягивая через ноздри резкий запах ее гнева и более мягкий, женственный аромат, который пробуждал его мужской инстинкт. Ей не место здесь, запертой с демонами в подземелье, где воняет плесенью, мочой и страхом.

Как и его сестре тоже. От сознания того, что и Руна, и Скалк попали сюда из-за него, Шейду сделалось плохо.

Неспособность защитить женщин была главной темой его ночных кошмаров.

За резким скрежетом последовал порыв холодного воздуха, и железная дверь их темницы распахнулась. Руна придвинулась к Шейду. Вошел мужчина-демон из породы так называемых найтлэшей, или ночных бичей, чье человеческое обличье портили когтистые ноги и острые зубы. Следом шагнули два импа — мужского и женского пола — с непропорционально большими глазами и ртами для своих маленьких круглых голов. В руках у них были цепи, дубинка и бамбуковая трость.

— Возьмите его, — приказал найтлэш.

Шейд кинулся на импов. Найтлэш привел в действие один из двух рычагов на стене. В ту же секунду скрежет поворачивающихся колес потряс подземелье, и цепь Шейда стала укорачиваться до тех пор, пока он не повис боком, распластавшись по стене.

Он стиснул зубы от боли, пронзившей плечо и бедро. Один из импов застегнул металлический ошейник вокруг его шеи, а второй защелкнул кандалы. Его проклятия эхом отскакивали от сырых стен, но сквозь них он слышал, как Руна умоляет найтлэша не трогать его. Удивленный, Шейд бросил на нее быстрый взгляд, когда импы опустили его на пол.

В ее глазах сверкала ярость, так что, возможно, она не так уж сильно ненавидит его, как говорит. А может, она хочет, чтоб Смотрители оставили его в покое и дали ей самой убить его.

— Куда вы меня ведете?

Шейд рванул свои оковы, за что получил от импа удар дубинкой по затылку. Найтлэш не ответил, просто скривил губы в мерзкой улыбочке и намотал цепь, пристегнутую к его ошейнику, себе на кулак, рывком подняв Шейда на ноги. Импы выкрутили ему руки за спину и щелкнули наручниками.

Они потащили его к двери. Когда он на пороге стал вырываться, удар по ногам бросил его на колени. Холодный воздух коснулся ног — трость разорвала ткань брюк. Следующей будет его плоть.

Позади него Руна сыпала проклятиями и угрозами, столь же внушительными, сколь и бесполезными. Он не мог представить, чтобы та Руна, с которой он спал, то застенчивое, робкое создание, каким она была, так сквернословила. Похоже, малышка и в самом деле отрастила когти и зубы.

Чертовски сексуально.

Вернее, было бы, если б его не тащили к одному из трех позорных столбов. Конечно, Шейд не имел ничего против хорошей порки, но сильно подозревал, что ничего приятного его не ждет. Но все же лучше позорный столб, чем водяное колесо, дыба в углу иди металлические крючья, свисающие с потолка. И это еще не самые страшные из пыточных орудий, громоздящихся в огромном зале.

Через арку в задней части подземелья, ведущую в комнату поменьше, открывалось зрелище, от которого у Шейда кровь застыла в жилах, а волосы на затылке встали дыбом. Комната была заполнена медицинским оборудованием: всевозможные скальпели, стол для вскрытия, пила для костей и расширитель груди. На полу пятна свежей и засохшей крови.

Шейда затошнило.

Демоны привязали его лицом наружу, руки вытянуты вверх и в стороны, ноги широко расставлены при помощи палки-расширителя и пристегнуты за лодыжки. Женщина-имп погладила его бедро, пробираясь выше, и он тут же стал разрабатывать план, как ее соблазнить, чтоб она отпустила его… пока найтлэш не стукнул ее по голове. Однако тот факт, что некоторые из Смотрителей женщины, стоило принять к сведению.

— Где женщина-амбер? — спросил он.

— Будешь сотрудничать — увидишь ее.

Шейд не ожидал ответа, поэтому низкий скрипучий голос ошеломил его. Ему показалось, он расслышал чуть заметный акцент… похоже, ирландский. Какая-то нескладная фигура, полностью скрывающаяся под широким черным балахоном, выступила из тени, и ее смешок был таким же холодным, как воздух.

— И что я должен делать, чтобы сотрудничать?

— Страдать.

Ледяная дрожь прокатилась по коже Шейда.

— Нельзя ли поконкретнее?

Боковым зрением он заметил какую-то вспышку движения. Что-то ударило его в грудь, и кровь брызнула на деревянный столб с ним рядом. Там стоял найтлэш с шипованной цепью, страшно гордый собой.

— Достаточно конкретно?

— Более чем, — отозвался Шейд сквозь стиснутые зубы. — Хотя было бы эффективнее, если б вы сняли с меня рубашку.

— А еще говорят, что шутник в семье Рейт.

В голове у Шейда зашумело. Откуда этот сукин сын знает о Рейте?

— Это всеобщее заблуждение, тупица.

Оскорбление стоило ему новой порции страданий. Кровь свободно струилась по его груди сквозь лохмотья, оставшиеся от медицинской рубашки. Единственным утешением стала мысль, что, занявшись им, они оставили в покое Руну.

— Снимите с него одежду, — велел Черный Балахон, — и приведите девку.

Девку? Какую девку? Один из имиов со всех ног кинулся исполнять приказ, а найтлэш разрезал форму Шейда и снял с него ботинки.

— Знаешь, несправедливо, что я голый, а ты прячешься под этим своим театральным балахоном.

Черный Балахон придвинулся ближе, чуть-чуть, но вполне достаточно, чтобы Шейд ощутил его вибрацию на своей коже. Она была знакома, как и запах, который что-то напоминал, но он не мог понять, что именно. Вибрация ослабла, а быть может, была замаскирована. Возможно, использовался магический покров, скрывавший ее. Но почему? Он не хочет быть узнанным?

— Ты близок к эсгенезису, — сказал Черный Балахон. — К Перелому. Я чувствую это. Ты готов? Или намерен сопротивляться, как сопротивлялся Эйдолон?

Черт, нет, он же не собирается ускорить заключительный процесс полового созревания, тот, что позволит ему перевоплощаться и оплодотворять женщин среди прочих, менее приятных вещей. Но откуда этот мерзавец знает, что делал Эй, пытаясь отсрочить Перелом?

— Если ты добиваешься, чтоб я спросил, откуда тебе известно про моих братьев и мой вид, зря стараешься, тупица. Если у тебя есть что сказать, так говори уже, черт бы тебя побрал.