Темная страсть - Йон Ларисса - Страница 22

— Лучше она, чем ты. — Взгляд черных глаза Эйдолона заострился. — Я не желаю рисковать потерять тебя из-за этого Проклятия. Нам и без того придется теперь решать проблему оборотня, и это вдобавок к твоему надвигающемуся эсгенезису.

Эсгенезие, который приближается к нему с каждым часом, каждой минутой. Даже сейчас он чувствует, как пульсирует в горле, прямо над тем местом, где проступило кольцо бондинга. Паховая область пульсирует в одном ритме с шеей, напоминая, что он должен быть с Руной, и поскорее.

— Никто не тронет ее и пальцем, пока я не пройду его, — прорычал он.

Наличие пары облегчает его прохождение, тем более у него осложнение ликантропией… И если эсгенезис настигнет его во время полнолуния, можно только представить те ужасы, которым он, охваченный сексуальным безумием, подвергнет особей женского пола.

Эйдолон шумно выдохнул.

— Согласен, что имеет смысл подождать, но ты рискуешь.

— Маловероятно, чтобы я влюбился в нее в ближайшем будущем. Она меня чертовски раздражает. У меня есть время.

— Мне это не нравится, — отрезал Рейт.

Шейд фыркнул:

— Тебе просто нужно оправдание, чтобы убить ее.

Рейт этого не отрицал.

— А как она вообще заразила тебя?

Его тело сжалось от воспоминаний о той ужасной агонии, в которой он пребывал, когда умолял Руну сделать ему больно.

— Она превратилась в волка, чтобы укусить меня! — Он нахмурился. — Она может превращаться по желанию. Для этого ей не требуется полнолуние.

Эйдолон вздрогнул.

— Как такое возможно?

— Она не знает.

— Это плохо, Шейд. Ликантропной инфекции подвержены люди, но не демоны. Мы должны быть невосприимчивы к ней. Кто знает, что ликантропия делает с твоим телом. И что произойдет во время полнолуния, когда тебе потребуется секс? Ты можешь разорвать свою партнершу на части.

— У меня будет Руна.

— Пока.

Шейд стиснул кулаки и сменил тему:

— Может, тебе стоит взять у нее какие-то анализы и исследовать их?

Заодно получится выявить, почему у нее на теле до сих пор не появились знаки бондинга, помечающие ее как его половину. Хотя об этом он пока промолчит.

— Хорошая идея.

Рейт взял скальпель с ближайшего подноса и потрогал острие большим пальцем.

— Вы, двое, рассуждаете так, словно она проживет достаточно долго. Вы забываете, что она должна умереть, и чем скорее, тем лучше.

Шейд ощетинился.

— Тебе что-то слишком уж не терпится присыпать ее землей, братец.

Эйдолон шагнул между ними.

— Мне нужно увидеть Руну. Если она может превращаться по желанию, то, возможно, у нее есть какие-то уникальные антитела против ликантропной инфекции. Если я пойму, что делает ее другой…

— То тебе, возможно, удастся создать для меня лекарство, — пробормотал Шейд.

— Точно.

Шейд попытался игнорировать чувство облегчения, которое рассеяло тугой ком в груди, попытался притвориться, будто обрадован возможностью быть вылеченным от ликантропии, а не оттого, что Руна получила временную отсрочку.

Однако облегчение длилось недолго. Режущая, мучительная боль скрутила ему живот, а кожу будто проткнули миллионом иголок.

— Шейд? — Голос Рейта тревожно завибрировал. — Что такое?

Он услышал, как скальпель с грохотом упал на пол, и почувствовал, как две пары рук подхватили его под мышки, как его тело поддерживают с двух сторон большие и крепкие тела братьев.

— Я в порядке, — выдохнул он. — Это Руна. Я почувствовал, как она превратилась обратно. Это чертовски больно, надо думать. — Шейд подавил дрожь, когда ощущения отступили, ушли, и порадовался, что был усыплен на время своего превращения. — Она голодна.

Шевеление в паху подсказало ему, что она хочет не только есть.

Вот черт!

— Иди к ней, — сказал Эй тоном, который говорил, что он прекрасно знает, что происходит. — Приведешь ее позже.

Шейд судорожно вдохнул.

— Нам надо разобраться с Роугом. Он охотится за нами, и, вполне возможно, у него в больнице есть и другие шпионы, К тому же Руна убила его женщину. Теперь он будет охотиться и за ней.

— Я все еще не могу поверить, что он жив. — Эйдолон взял медкарту Шейда и сунул под мышку. — Ты знаешь, где вас держали?

— В каком-то замке. Думаю, в Ирландии.

Рейт обнажил клыки:

— Я найду его. Клянусь, я пришпилю его задницу к стене.

Шейд кивнул. Если кто-то и может найти Роуга, так это Рейт. Его работа в больнице заключается в поисках, обнаружении и доставке редких артефактов, заклинаний, магических формул… всего, что может пригодиться в лечении демонов. У него имеется опыт, чутье, хватка и упорство в достижении цели. Когда он чего-то хочет, он это получает.

— Будь осторожен, братишка. Роуг всегда чересчур возбуждается, когда дело касается тебя.

И кстати, о возбуждении. Затвердевшая плоть Шейда уже болезненно натянула ткань штанов. Ему нужно к Руне.

— Это лестно, — с кривой улыбкой отозвался Рейт, — но он все равно умрет.

Дверь тихонько открылась, и вошла Диска.

— Доктор Эй? У нас новый травмированный пациент в приемном покое. Джем просит вас помочь.

— Понял. — Эйдолон хлопнул Шейда по спине, проходя мимо. — Отправляйся к Руне. Когда приведешь ее сюда, мы разберемся с этим.

Он скрылся за дверью, но прежде чем Диска последовала за ним, Шейд остановил ее.

— Есть минутка?

— Для тебя? — промурлыкала она, переводя соблазнительный взгляд с него на Рейта и обратно. — Всегда. Мы идем на вечеринку?

Рейт пожал плечами небрежным жестом, но все еще выглядел взбудораженным.

— Я за.

Рейт всегда за, если женщина не человек и не вампир, а поскольку медсестра была хорошенькой сора-демоницей, с которой спали оба брата, энтузиазм Рейта был вполне понятен.

— Иди сюда. — Шейд ткнул пальцем в брата. — Рейт. Останься.

Диска подошла к нему, соблазнительно виляя бедрами, прижалась своей пышной грудью к его груди и начала касаться его так, что это должно было возбудить его до крайности. Но не возбудило.

— Рейт будет смотреть?

— Ласкай меня, — скомандовал Шейд.

Улыбаясь, она обхватила пальцами его пенис. Какое-то время он оставался твердым. Вспыхнула надежда. Может, он на самом деле и не связан с Руной. Может… Циска начала поглаживать, и… возбуждение исчезло.

Проклятие!

Шейд отскочил. Потребность в сексе все еще оставалась, примитивная и настойчивая, но его пах как будто привязан к Руне. Пусть у нее нет его знаков, но они определенно связаны. Невидимо, нерушимо, пожизненно — бондингом. Руна жаждет секса, и, судя потому, как бурлит адреналин у него в крови, жаждет его так, как никогда прежде.

Черт бы ее побрал, она станет его погибелью, и только вопрос времени, когда это случится.

— Кай, дружище, пожалуйста, проверь, как там Рейт!

Эйдолон вошел в процедурную, где Кайнан с Джем лечили трилла-демона, у которого была покалечена нога. Джем только что заступила на смену, поэтому они еще не обсудили, как Кайнан практически выскочил вчера из ординаторской, и воздух между ними потрескивал от напряжения.

— А что такое с Рейтом?

Кайнан бросил окровавленный бинт в корзину.

— Помнишь погибшего брата, о котором я тебе рассказывал?

Кайнан кивнул:

— Роуг, верно?

— Он жив.

— Что? — Джем отвлеклась от раны, которую обрабатывала антисептиком. — Этого не может быть.

Ярость промелькнула на лице Эйдолона, но быстро сменилась обычной докторской маской спокойствия и сдержанности.

— Мне и самому трудно в это поверить. — Эй натянул хирургические перчатки, сосредоточившись на работе, что, как обнаружил Кайнан, служило ему лучшим способом справляться со стрессом. — По словам Шейда, он стоит за организацией преступного бизнеса по добыче и продаже органов, который не дает пустовать нашей операционной и моргу. Он захватил Шейда, принудил его к бондингу с варгом и… и убил Скалк.

— Иисусе, — пробормотал Кайнан.

Он наблюдал, как Эйдолон оценивает состояние пациента, как будто не произошло ничего из ряда вон выходящего, но его покрасневшие глаза, как бывало всегда, когда он нервничал, вспыхивали.