Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Южная Африка. Прогулки на краю света - Мортон Генри Воллам - Страница 8


8
Изменить размер шрифта:

Я вообще не могу припомнить другого города, где бы главные центры интеллектуальной жизни группировались в одном месте и составляли бы столь прекрасный ансамбль. В одном конце парка высится музей Южной Африки, в другом же стоит публичная библиотека, их соединяет центральная аллея. Слева от нее расположилось изысканное белое здание художественной галереи в окружении английского сада с крохотным прудом. И практически напротив, с другой стороны от аллеи, находится здание центрального государственного архива. Парк по сути представляет собой ботанический сад со множеством цветущих роз и канн, с декоративным кустарником и могучими деревьями, многим из которых перевалило за сотню лет. Тишину летнего дня нарушают лишь воркование голубей да голоса детишек, которых приводят в парк на прогулку. А на заднем фоне маячит окутанная голубоватой дымкой Столовая гора.

Картина настолько изысканная и прекрасная, что становятся понятными мои навязчивые ассоциации с Афинами. Здесь присутствует то самое сочетание дикой, естественной красоты с великолепными пропорциями человеческих строений, столь характерное для древнегреческих городов. Добавьте сюда идеальное соответствие архитектуры яркому солнечному свету, который изливается с небес. Да плюс культурное назначение зданий, которые воплощают в себе торжество человеческого гения, интерес к прошлому и любовь к традициям — все то, без чего самый красивый город превращается в скопление бездушных построек.

От станового хребта Эддерли-стрит подобно ребрам разбегаются остальные улицы Кейптауна, на которых также обнаруживаются достойные внимания здания. Одно из таких зданий — старинный городской дом в классическом стиле, точная копия тех, что строились в Голландии в середине восемнадцатого столетия. На мой взгляд, это одно из прелестнейших строений во всей Южной Африке, и Кейптаун может по праву им гордиться. Вровень с этим зданием я бы поставил и музей рабства, который располагается в самом конце Эддерли-стрит. Хоть данная постройка и относится к гораздо более позднему периоду, ей также присущи достоинство и непогрешимость стиля. Для Кейптауна было бы большой потерей лишиться этого здания.

Здание парламента, застенчиво прятавшееся в глубине дубовой аллеи, произвело на меня странное впечатление. Оно выстроено из розового кирпича и благодаря этому имеет какой-то трогательно-девический вид. Летней порой, когда лучи солнца ярко освещают кирпичные стены и классический портик с колоннами, все строение приобретает приподнято-праздничный и даже радостный облик, не вполне уместный для здания, где в жарких спорах решается судьба страны. Еще большим разочарованием для меня стал новый кафедральный собор Святого Георгия. Трудно объяснить, с какой стати этот флагман готической архитектуры пришвартовался в здешнем сухом доке, где ему явно не хватает места для маневров. И чем вообще руководствовались создатели собора, когда решили импортировать сумрачный готический стиль под жаркое солнце Южной Африки, где он смотрится совершенно не к месту? Это осталось для меня большой загадкой.

В заключение хотелось бы рассказать о садах ван Рибека, главной достопримечательности Кейптауна. Они спроектированы в Амстердаме почти триста лет назад. Собственно, из-за них-то белый человек и пришел в Южную Африку. В свое время они славно послужили Ост-Индской компании — исправно поставляли свежие фрукты и овощи экипажам голландских кораблей. Сегодня же, выйдя на пенсию, сады стали излюбленным местом отдыха горожан. В кронах старых деревьев распевают свои песни горлицы, на месте прежних грядок с капустой и луком разбиты клумбы с пламенеющими каннами и розами. Неказистый летний домик превратился сначала в гостевой коттедж, а затем и вовсе в резиденцию президента. Неподалеку от него установлена большая клетка с разноцветными мелкими птичками, напоминающая шкатулку с драгоценными камнями. И несомненно, главным украшением этой коллекции служат красные ткачики — забавные крохи с красной грудкой наподобие наших снегирей.

Должен заметить, что жители Капа — фанатичные поклонники чая. Уверен: если в один из дней по какой-либо причине отменят утренний чай, то жизнь в Кейптауне попросту замрет. А можно ли придумать лучшее место для 11-часового чаепития, нежели старый сад? Это несказанное удовольствие — сидеть с чашечкой ароматного напитка в тени столетних деревьев и слушать журчание ручья и воркование голубей, рассеянно скользя взглядом по вздымающейся вдали громаде Столовой горы. А еще здесь назначают свидания все юные влюбленные Кейптауна и выгуливают вот уж которое поколение местных ребятишек. Дети резвятся в тенистых аллеях, а цветные няньки в это время сидят на скамеечках, вяжут бесконечные свитеры и обмениваются последними новостями. Ну чем не Кенсингтонские сады на юге Африки?

8

В нижнем конце Эддерли-стрит высится памятник ван Рибеку. Основатель южноафриканского государства стоит на пьедестале и задумчиво смотрит на Столовую гору. Чтобы узнать, как на самом деле выглядел этот человек, достаточно посмотреть на его портрет в амстердамском Рийкс-музее. Глядя на суровое, самоуверенное лицо ван Рибека, мы понимаем: он как нельзя лучше подходил для освоения враждебного, дикого края, каковым в то время представлялась Южная Африка. Он был решительным, упорным и предприимчивым человеком, а его преданность интересам Ост-Индской компании не вызывала никаких сомнений. Ван Рибек являлся достойным представителем безжалостного меркантилизма, утвердившегося в то время в Европе.

О его десятилетнем самоотверженном труде на Капе хорошо известно по многочисленным письменным источникам, а вот с ранними годами жизни ван Рибека, полагаю, знакомы немногие читатели. Ван Рибек родился в маленьком голландском городке Кулемборг, что в пятнадцати минутах езды от современного Утрехта по арнемской линии. Вокруг простирается плоская равнина, на которой пасутся стада черно-белых коров — пасторальный пейзаж, типичный для Гельдерланда. Шеренги стройных тополей служат оградой для персиковых и яблочных садов, кое-где виднеются негустые перелески. Как это часто бывает в Голландии, роль гор на себя берут облака: золотыми грядами громоздятся они над плоской землей, и небо — отражаясь в многочисленных каналах, пересекающих поля во всех направлениях — добавляет золотисто-голубые краски в неизменно зеленую палитру голландского ландшафта. Такова была мирная и сонная земля, на которой вырос ван Рибек. Она разительным образом отличалась от диких гористых берегов Южной Африки, куда судьба забросила нашего героя.

Кулемборг с тех пор состарился, но умудрился сохранить свой средневековый облик. Он не оброс громоздкими окраинами, не превратился в промышленный центр. Если бы ван Рибек заглянул в современный Кулемборг, он, несомненно, узнал бы родной город: ведь многие старинные здания сохранились до наших дней практически неизменными. Нынешние земляки ван Рибека — девять тысяч горожан — зарабатывают на жизнь производством мебели, сигар и нехитрой упаковки для этих сигар.

Вы попадаете в город через массивные ворота (во времена ван Рибека их было несколько, но уцелели только одни). Миновав изогнутую арку, вы оказываетесь на широкой главной улице, вдоль которой выстроились крохотные магазинчики и кафе под высокими черепичными крышами цвета герани. За поворотом открывается вид на рыночную площадь, посреди которой возвышается изящное здание из красного кирпича. В ту пору, когда маленький босоногий ван Рибек бегал по улицам родного города, этому зданию уже было не менее ста лет. Пусть вас не вводит в заблуждение ступенчатый фронтон, купол и церковного вида башня. Это всего-навсего ратуша, и мне рассказывали, будто ее построили в 1534 году по заказу рыцаря, выдававшего дочь замуж за одного из правителей Кулемборга.

В нескольких сотнях ярдов от города протекает река под названием Лек, приток Нижнего Рейна. Небольшая, в общем-то, речушка, но ее вод хватало, чтобы заполнить оборонительный ров вокруг Кулемборга, а также крепостной ров, который окружал маленький замок с остроконечными башенками. Сегодня от этого замка не осталось ни следа, а некогда он служил жилищем графов Кулемборг. До самого конца восемнадцатого века они правили городом на манер средневековых баронов. На территории их вотчины нидерландское право не действовало, и, как следствие, сюда стекалось множество людей, по тем или иным причинам вступивших в конфликт с законом. Все они находили прибежище в Кулемборге. Подобное положение вещей сохранялось до 1795 года, когда французские захватчики положили конец автономии Кулемборга и насильственно поставили его в ряд со всеми прочими городами революционной Голландии.