Объятия дьявола - Коултер Кэтрин - Страница 46

— Кажется, да, милорд, — нерешительно согласилась она.

— Пожалуйста, немного больше воодушевления, — попросил он, открывая массивные двойные двери в библиотеку. Синьор Монтальто удивленно поднял голову и устремил взор на графа, явно ожидая, чтобы тот избавился от девушки. Но граф невозмутимо кивнул партнеру и изобразил бесхитростную улыбку. — Вы хорошо провели время, Монтальто? — осведомился он. — Я взял на себя смелость привести синьорину Броум.

Синьор Монтальто с трудом поднялся и сухо поклонился Касси.

— Надеюсь, вы выпьете с нами немного шерри, синьор? — вкрадчиво добавил Энтони, хотя глаза его лукаво искрились. — Марчелло собирается обсудить весьма неприятную проблему, Кассандра. Возможно, ты сумеешь высказать свое мнение по этому поводу.

— Буду рада, милорд, если смогу хоть чем-то помочь.

Касси грациозно подошла к креслу, предложенному взволнованным Марчелло, уселась и поднесла к губам бокал с шерри.

— Речь идет о голландских судовладельцах, торгующих с южными колониями в Америке и понесших недавно большие убытки. К сожалению, эти неудачи сильно затрагивают меня, поскольку торгуют они в основном на мои деньги. Представитель голландцев приехал к Марчелло с предложением, которое позволит нам возместить расходы. Объясните все синьорине, Марчелло.

Касси перевела взгляд с язвительно усмехавшегося графа на раскрасневшегося синьора Монтальто. Он, казалось, заколебался, и Касси неохотно подавила улыбку.

— Как вам известно, синьорина, — торжественно произнес он наконец, прекрасно сознавая, что Касси ничего не знает, — английские южные колонии с каждым днем экспортируют все больше хлопка и табака. Даже их древесина растет в цене, поскольку англичане успели вырубить собственные леса.

Касси так раздражал его снисходительный тон, что она с трудом сдерживала нетерпение.

— Прошу вас к делу, синьор, — мягко, но решительно потребовала она. Синьор Монтальто неловко , одернул фрак.

— Голландцы торговали в основном с Вест-Индией. Пираты и штормы в Карибском море привели, как упомянул его милость, к значительным потерям, поэтому они решили расширить торговлю с колониями.

— Достаточно логично, синьор.

— Да, но дело не только в этом, Кассандра, — вставил граф. Чувствуя его пристальный взгляд, девушка невольно напряглась.

— Видите ли, южные колонисты, — объяснил Монтальто, — нуждаются в большом количестве рабочих рук для хлопковых и табачных плантаций. Голландцы предлагают, и, признаться, я одобряю это предложение, брать в плен африканских дикарей, перевозить их в колонии и продавать плантаторам. Мы немедленно получим ощутимую прибыль. Хлопок, табак и древесину можно сразу же переправить в Европу, и доходы мгновенно удвоятся.

— Не уверена, что правильно поняла вас, синьор, — удивилась Касси. — Вы считаете, что мы должны финансировать торговлю людьми? Поощрять рабство?

— Люди! — фыркнул Монтальто. — Они не что иное, как жалкие дикари, дражайшая синьорина. Их единственная ценность в том, что они плодятся, как кролики, и усердно трудятся на полях.

— Но как этих.., дикарей берут в плен? Ловят?

— О нет, — поспешил ее поправить Марчелло. — Таким способом их только можно искалечить и сбить цену на аукционе. Они словно дети, синьорина, и достаточно одного мушкетного выстрела в воздух, чтобы черные сбились в беспомощное стадо.

— Как странно, что вы сравниваете их с невинными детьми. Но в этом случае их необходимо защищать от хищников!

— Возможно, я не так выразился, — выдавил Монтальто, с мольбой глядя на графа, но тот ответил иронической усмешкой. — Все покупают и продают этих черных попрошаек! Даже церковь не уверена, что у них есть души!

— И, конечно, они ни слова не говорят по-итальянски, не так ли, синьор?

— Разумеется, нет! Бормочут какую-то тарабарщину. Порядочному человеку их ни за что не понять.

Касси медленно поднялась, и, поскольку была почти одного роста с синьором Монтальто, их глаза встретились:

— Следовательно, синьор, мы должны согласиться на поимку и продажу ни в чем не повинных мужчин и женщин, чтобы набить кошельки?

— Я уже объяснял, синьорина, они животные, невежественные дикари!

— Любопытно, — задумчиво протянула Касси. — А я почти поверила, что итальянцы не могут считаться цивилизованными людьми, поскольку не знают английского, и завели варварский обычай отправлять детей в монастырские школы. Как я ошибалась!

Синьор Монтальто пошел багровыми пятнами, и граф понял, что пора вмешаться.

— Итак, Кассандра, мы оставляем торговлю живым товаром другим, менее щепетильным людям. Однако, дорогая, нам все-таки необходимо возместить убытки.

Он понимал, что ставит ее в положение, из которого можно выйти, только обладая опытом, которого у Касси, конечно, не было, и уже хотел броситься ей на помощь, когда девушка резко спросила:

— Скажите, это правда, что в колониях огромные просторы свободной земли, где на много миль не встретишь ни одной живой души?

Монтальто, уже усвоивший, что с англичанкой нельзя обращаться снисходительно, торопливо ответил:

— Да, синьорина. Вся Европа может уместиться на восточном побережье.

Касси прикусила губу и повернулась к графу:

— Прошу простить мое невежество, милорд, но если в колониях так много земли, не могут ли свободные люди поселиться там и тоже работать?

— Что ты хочешь сказать, дорогая?

— Но ведь голландцы могли бы перевозить туда англичан и европейцев! Людей, которые желают начать новую жизнь на своей земле! Они, без сомнения, увеличат население колоний, а заодно и экспорт тех товаров, о которых упоминал синьор Монтальто! Возможно, я наивна, милорд, но разве с такого предприятия невозможно получить прибыль?

В комнате воцарилось молчание, и Касси нервно поежилась. Синьор Монтальто, слегка оправившись от удивления, пренебрежительно взмахнул рукой.

— Действительно, синьорина, вы правы, и я сам уже думал об этом, однако прибыль будет столь ничтожна, что и говорить не о чем.

— Прибыль, несомненно, мала, — согласился граф, задумчиво потирая подбородок, — поскольку у этих людей просто нет денег. Кроме того, голландцам придется переоборудовать суда, если им предстоит перевозить не рабов, а свободных людей. Но все это вполне достижимо, Монтальто. Прошу вас изложить наше предложение представителю голландцев.

— Ну что же, если вы настаиваете… — сдался Марчелло.

— Превосходно. Ну а теперь, когда мы пришли к полюбовному соглашению, давайте вернемся к гостям.

Он взял Касси под руку и повел к двери, но по дороге поднес ее пальцы к губам и поцеловал:

— Благодарю тебя, сага.

Касси, изумленно взглянув на него, покачала головой:

— Я не понимаю вас, милорд. Что мне думать о человеке, который похитил меня, привез в чужую страну, а теперь позволил рисковать своим состоянием?

Глаза графа остановились на жемчужном ожерелье. Однако вслух он лишь вкрадчиво сказал:

— Не ломай себе голову, дорогая. Вполне достаточно стать моей женой.

Касси мрачно нахмурилась, повернулась и поспешно направилась в гостиную.

— Тебе весело, Кассандра? — спросил Энтони, догоняя ее.

— Скажем, я приятно удивлена. Признайтесь, вы подкупили гостей, чтобы они были добры ко мне?

— Если считать вкусную еду и хорошее вино подкупом, тогда ты права.

— Интересно, о чем шла речь? При звуках мелодичного голоса графини Джованны Касси немедленно оглянулась.

— Дорогой Антонио, — мягко продолжала Джованна, положив ему на рукав нежную белую ручку, — до сих пор мне удалось обменяться лишь несколькими словами с вашей очаровательной.., гостьей. Вы же знаете, как меня интересует все, связанное с Англией. Не будете ли вы так добры оставить нас с синьориной наедине, чтобы мы смогли получше познакомиться?

Граф заколебался: ему совсем не нравилась коварная улыбка, растянувшая губы Джованны. Он уже хотел воспротивиться, но тут Касси весело заметила:

— Да, милорд, прошу, оставьте нас ненадолго. Я так много слышала о графине, что сгораю от нетерпения узнать о ней побольше.